Онлайн книга «Повелители времени. Две кругосветки»
|
— Вот, держите! — протянул он дядьке зажигалку, да так и выронил её на песок. — Ой! А где они? — растерянно спросил мальчик. Лицо его перекосилось: ни Руси, ни Луши на берегу уже не было. — Где? — Туземный дядька улыбнулся. — Дома, я надеюсь! — А… а я? Что же, я тут один останусь? — хрипло спросил он, вытирая о штаны враз вспотевшие ладони. — Всё в порядке, мой мальчик, — успокоил его татуированный. — Ты тоже скоро будешь дома. Я хронодайвер и я тебе помогу. — Дядькины глаза глядели на Макара чуть насмешливо, и Макар решил, что, несмотря на свою несколько людоедскую внешность, он, пожалуй, внушает доверие. — Нужно сосредоточиться, — посоветовал дядька. — Мысленно вернись на то место, которое ты покинул — там, в будущем. Получилось? — На Оленьи ручьи? — обрадовался Макар. — Есть! — Теперь представь, что там тебя ждёт тот, кто тебе очень дорог. — Руська, что ли? — Ну, наверное будет правильно, если ты подумаешь о маме или папе… — осторожно предположил дядька. — Хорошо, подумаю. Я часто о них думаю, — послушно согласился Макар, — только… — и он с сомнением покачал головой. — Что — только? — Меня там должен ждать Руська! — выпалил Макар. — Ладно, валяй! — хронодайвер махнул рукой. — Думай про Руську! — Всё, прощай, Макар. — До свидания, — вежливо кивнул Лазарев. — Ой, — вдруг спохватился он, — а как вас зовут-то? — Э-э… — дядька почему-то растерялся, — Вильям… Или Робертс… — Гуд бай, Вильям-или-Робертс! Дядька весело отсалютовал ему рукой. Макарка кивнул в ответ и тут же исчез. * * * Вильям-или-Робертс усмехнулся и удовлетворённо щёлкнул пальцами. Он присел на корточки, подобрал зажигалку. Чиркнув колёсиком, убедился, что она работает, глядя с улыбкой на бледное трепещущее пламя. Потом зажал зажигалку в кулаке, легко, стремительно подпрыгнул вверх и будто растаял в воздухе… Глава 49. Конец игры
Руслан стоял на мосту, и солнце било ему прямо в глаза, как в тот раз, в лифте, когда они с сестрой возвратились из 1812 года. Вернулся… Пошатываясь и стараясь унять дрожь во всём теле, Руся держался обеими руками за трос и подставлял лицо ветру, жадно вдыхая приносимые им знакомые запахи заповедных трав, сосен, речного ила… Луши рядом не было, но каким-то шестым чувством он понимал — с сестрой всё в порядке. * * * — Эй, Раевский! — густой баритон негромко окликнул его откуда-то снизу. — Руслан! Не слышишь, что ли? Руся нагнулся. Из-под моста показалась моторка. Она шла бесшумно, с выключенным мотором. Наша, лагерная, узнал Руся. Надо же, столько времени прошло, а тут всё по-прежнему… В моторной лодке сидел, задрав бороду кверху, инструктор по прозвищу Седрик, всё такой же загорелый, в той же вылинявшей, порыжевшей от солнца чёрной майке. — Спускайся! — махнул Седрик мальчику рукой и стал выгребать к берегу. * * * …Макар осторожно открыл глаза. По стеблю ползла бабочка-крапивница. Он облегчённо выдохнул и она вспорхнула. Слава богу, подумал он, блаженно улыбаясь. Это лучше, чем какая-нибудь Papilio Krusensternia. Хм, Парусник Крузенштерна [62] … Отличное название для прекрасной бабочки, но сегодня я рад вот этой заурядной крапивнице. Потому что я — дома. Всё отлично. И даже не тошнит нисколько. Или? Ну, конечно. Опять накатило. Это что ж, каждый раз так будет? Вроде морской болезни… Наконец, морщась и испытывая нестерпимое желание поскорее умыться, Макар поднялся и побрёл по тропинке к реке, раздвигая высокие стебли. Да это то самое место! И лодка, наша лодка… Значит, прежний Руська — где-то здесь, поблизости. И, стало быть, скоро он вместе с «оленями» сюда вернётся. Наспех ополоснув лицо, Макар решительно вошёл по колено в реку, даже не задрав штанин, и с усилием столкнул лодку в воду. * * * Через двадцать минут Лазарев был уже у цели. Вот он, флажок, победно торчащий из дупла в бугристом кедровом стволе. Дунул лёгкий ветерок, и оранжевое капроновое полотнище забилось, затрепетало, вспыхивая в лучах весёлого утреннего солнца. Стоит забрать флаг, и победа над «оленями» обеспечена. Макар представил себе, как пожимают ему руку ребята из команды «бобров», как улыбаются, как похлопывают по плечу. Такая удача — оказаться здесь раньше всех. Макар вдруг почувствовал, что хронодайвинг таит в себе массу приятных возможностей. Побочные эффекты вроде тошноты после перемещений сейчас не имели никакого значения. Мальчик уже протянул к флажку руку, да так и замер, с протянутой рукой. Что-то было не так. Весёлый порывистый ветер как-то разом стих, и тут же зазвенело, загудело над ухом комариное облако. Макар с досадой хлопнул себя по лбу, раздавив сразу нескольких комаров, вытер руку о штанину. Ну же, хватит воевать с комарами. Вот она — победа. Только руку протянуть и взять, наконец, флажок. А флажок как-то потускнел. Он уже не трепетал призывно, поник, свернулся. Макар почувствовал, что краснеет. Нет, так нечестно. Он хронодайвер, а не читер какой-нибудь. Не нужна ему такая победа. Флажок, словно услышав его мысли, обрадовался, снова затрепетал, забился. Из зарослей послышался треск сучьев и знакомые голоса. «„Олени“ притащились», — догадался Макар, и бесшумно скользнул в тень. * * * Петька, вождь «оленей», почти достиг заветной цели, когда услышал откуда-то сверху покашливание. Он задрал голову. На ветке, прямо над укреплённым в стволе флагом, торчали босые ноги. Петька заметил на одной из грязных загорелых щиколоток две странные, уже затянувшиеся ранки — как двоеточие… Обладателем этих ног был не кто иной, как Лазарев. Он улыбался. — Ты чего? — удивился Петька. — Ничего, — пожал плечами Макар. — Флаг наш! — ревниво выпалил Петька, схватил флажок и отпрыгнул в сторону. Подозревая в происходящем какой-то подвох, он вопросительно уставился на Макара. — Так и есть, ваш, — согласился Макар. Он поглядел на «оленя» Петьку, прижимающего к себе флажок, как на маленького, и снисходительно улыбнулся. — Всё по честному, Петя, не волнуйся! — заверил он и спрыгнул с ветки на землю. С реки послышался приближающийся звук мотора. — Моторка! — обрадовался Лазарев, — ведь с её помощью можно было отбуксировать лодку, на которой он сюда явился, вверх по течению, обратно в лагерь, — и побежал к реке. |