Онлайн книга «Черный свет»
— Выходит, без трудностей и без преодоления этих трудностей жизнь становится скучной? — запоздало подумал Юра, и Миро немедленно ответил ему: — Хуже того! Она застывает и никогда не бывает разумной. — Это же ясно, — поморщился Тэн. — Пора начинать работу по заготовке белковых молекул. — Ну… эти ящеры… тоже… — Хорошо. Раз вам не нравятся ящеры — давайте искать тех, кого они едят. Ребята уставились на Тэна. Что-то в его словах показалось таким, что понять, а тем более принять казалось невозможным. — Ну, чего уставились? Ведь ящеры питаются мясом. Так? — Та-ак… — Так они же не друг друга едят? Верно? — Ве-ерно… — Значит, на планете есть кто-то другой, кто беззащитен против ящеров, и за это их и едят ящеры. Так вот давайте и найдем этих беззащитных и тоже, как ящеры, начнем их есть. — Но при чем здесь… обязательно есть? — возмутился и сразу сник Зет. — А что же ты с ними будешь делать? — Ладно вам, — вмешался Квач. — А из ящеров… тоже молекулы получаются? Которые нам нужны? — Не знаю… — пожал плечами Тэн. — Нужно будет заложить их мясо в химические анализаторы. Они и определят пригодность белкового вещества ящеров для нашего питания. — Ане получится так, как с хлебом? — спросил Юрий. — Не думаю… Ведь хлеб — это соединение белков и грибковых образований. А из ящеров нам нужны только очень сложные белковые, вообще органические молекулы. — Все понятно. Нужно торопиться. Поехали, — опять за всех решил Квач. Но поехать им не пришлось — опять включились роботы. Они передавали новые телеграммы Центрального Совета. — Теперь они нам начнут слать директивы, — насупился Квач. — До них дошли наши телеграммы, вот они и отписываются. Пока Квач ворчал, роботы передавали: — Формула антибиостимулятора проверена в опытном порядке. Одновременно с телеграммой даны команды на его изготовление корабельному химцентру. Для сведения… Тут послышался целый ворох названий неизвестных веществ и соединений, которые не только Юрий, но и остальные понять, а тем более запомнить, конечно, не могли, но которые наверняка записали в своей электронной памяти роботы. — Предупреждаем, что после принятия антибиостимулятора у вашего нового спутника Шарика будет наблюдаться полное отсутствие аппетита, так как отныне и до достижения им своего нормального веса он будет питаться за счет уже запасенных в его организме продуктов питания. Вместе с тем предупреждаем, что этот процесс связан с очень резким повышением двигательных функций, иначе говоря, ваш спутник Шарик станет очень подвижен — ему необходимо будет израсходовать накопленную энергию. Опыт в лечении собаки был уже накоплен. Разбудив сонного и усталого Шарика, космонавты опять засунули его голову в корабль, разрезали комбинезон и с трудом влили в него несколько ведер антибиостимулятора. Свернувшись клубочком, Шарик сразу же уснул. — Ну, что же делать с этой противной собакой? — огорчился Юрий. — На охоту нужно ехать, а она спит… — Может быть, без нее поедем? — Ну да! Появятся здесь эти самые ящеры с акульими головами, и тогда Шарику будет капут — они проклюют его комбинезон. — Тогда есть предложение: обследовать местность вокруг корабля, — сказал Тэн. С ним согласились: если они не будут удаляться от корабля, Шарик не лишится охраны, а космонавты узнают кое-что о планете. Машина медленно, все расширяющимися кругами полетела над самыми верхушками трав. В одном месте ей попались странные просеки в траве, и Тэн решил исследовать их. Машина не спеша поплыла вдоль просеки. Уже метров через триста впереди показался какой-то странный предмет — светло-бурый, поблескивающий в почти прямых, полуденных лучах солнца. Но блеск этот был несколько необычный — как бы раздробленный на мелкие лучики и большие лучи-блики. Космонавты даже не успели удивиться этому странному предмету, как машина уже оказалась над ним и зависла. Внизу медленно двигалось большое, метра четыре в длину и не менее метра в ширину, сооружение. Его полукруглый верх был составлен точно из таких же полупрозрачных, видимо костяных, а может, и пластмассовых призмочек, что и машина. Полукруглое, точнее, угловато-полукруглое сооружение так было похоже на универсальную машину космонавтов, что это показалось подозрительным. Но стоило присмотреться к нему, как все стало понятным — под машиной было не сооружение, а самое обыкновенное животное. Сзади у него волочился веретенообразный хвост, оканчивающийся тонкой и длинной иглой. Ну, а раз сзади был хвост, то впереди должна быть морда. И в самом деле, впереди у животного оказалась морда. Это почему-то страшно обрадовало космонавтов. — Здо́рово! — закричал Квач. — Нет, ну и сооруженьице… Я даже растерялся, — признался Зет. — Вот то, чем питаются ящеры! — торжественно сказал Тэн. — И мне теперь понятно, — глубокомысленно протянул Миро, — как они питаются. Только Юрий ничего не сказал. Он, как всегда, вынужден был спросить: — А как они питаются? — У ящеров акульи головы, кончающиеся роговым бивнем. Вот этим-то бивнем и пробивают броню травоядных тихоходов. — А тихоходы даже не защищаются? Я в это не верю! — сказал Юрий. Миро посмотрел на него с уважением. — Проверим, — решил Тэн и стал медленно подводить машину к тихоходу. Животное по-прежнему тихонько лезло вперед, подрезая стебли трав, которые исчезали в его квадратной, как обрубленной, морде. Когда машина почти села на призмочки бронированного тихохода, его хвост вдруг взметнулся и с силой ударил по машине. Из иглы вылетел заряд зеленоватой, даже на вид ядовитой жидкости, которая залила борт машины. — Как видишь — защищается, — усмехнулся Тэн. — По-видимому, у него в хвосте заряд яда, и, когда на него нападает ящер и начинает долбить своим бивнем его броню, животное пускает в ход свой ядовитый хвост. — Как скорпион, — сказал Юра. — А это что такое? — У нас на Голубой земле водится такой паук. У него в хвосте тоже есть игла и яд, который убивает все живое. И еще — скорпион одно из самых древних существ на нашей Земле. — Все это хорошо, но меня смущает другое, — сказал Тэн. — Есть ли смысл охотиться на этих ядовитых тварей? — Ну и планетка… То ящеры, то скорпионы… В машине на мгновение наступила тишина. И тут в шлемофоны космонавтов ворвался какой-то странный, доисторический не то крик, не то стон. — А-а-у-а-а! — И вдруг пробились слова на чистейшем языке голубых людей: — Я сейчас! Давай-давай! |