Онлайн книга «Синий краб»
|
— А попросим первый отряд, — предложил Лерка. — Будут они возиться… — Будут, — пообещал он. — Я им скажу, что это надо. Он ушел и скоро привел четверых мальчишек, самый маленький из которых был ростом с Лену. Они со сдержанным интересом взглянули на корягу. Могучий Олег Пинаев, по прозвищу Пендаль, спросил: — Зачем вам эта древесина? Лена подняла палец: — Тихо… Потом узнаете. Ну-ка, помогите поставить. Пендаль и трое его приятелей засучили штаны и единым махом вынесли на берег безголового Озерного Царя. — На лапы ставьте, — распорядился Лерка. — Да подройте лопаткой, чтоб не упал. — Опять эта козявка чудит на весь лагерь, — суровым басом сказал Олег. Но корягу они подняли, и «Повелитель озера» прочно встал на три растопыренные ноги. Он стоял, чуть согнувшись, подняв одну расщепленную «руку», а другой почти упираясь в песок. Непонятный, безголовый. Чего-то ждущий. Лерка похлопал деревянное чудовище. Быстро глянул на Олега и сказал непонятные слова: — Вот и все. Ну-ка, встань, потому что пора… Пендаль хмыкнул, провел пятерней по Леркиному ежику, а Лене сказал: — Вы к нам сегодня приходите ужинать. Компоту будет невпроворот. А потом песни петь будем. Костерчик запалим. Нынче мы без начальства, будем петь до ночи. Первый отряд очень любил петь песни. Был уже совсем вечер. Солнце сползло на краешек неба, и тонкие облака на западе набухли розовым светом. Зеленовато-синий мрак залег в лесу, обступившем лагерь. Только стволы у близких к опушке сосен горели спокойным золотом среди этой тьмы. Они словно изнутри светились. Лерка, расшибая коленки о кромку ржавого ведра, притащил сырую глину. Он дышал часто и весело, будто после отчаянной игры в «сыщики-разбойники». — Ты же совсем измучился, — обеспокоенно сказала Лена. — Я?! — он изумился так искренне, что Лена не сдержала смеха: — Ох, Лерка, Лерка… А он разгорался задором, как уголек на сухом ветру. Вытряхнув глину, Лерка повернул ведро и кулаком продавил две дыры в проржавевшем боку. Деловито сообщил: — Глаза будут. — Как глаза? Где? Ведь голову ты из глины хотел делать? — Ну, очень просто, — сказал он нетерпеливо. — Сверху глина, а внутри ведро. Чтобы свечкам хорошо горелось… Ну, пойдем за лестницей! Лена вспомнила тяжеленную лестницу, брошенную у сарая. Тащить ее на берег, с больной ногой… Лерка тут не помощник. Да и велика она, эта лестница… — А долго ты будешь голову делать? — Не… — успокоил он. — Это я быстро. — Он решил, наверно, что Лена устала и хочет спать. — Давай тогда я тебя на плечи поставлю, — сказала Лена. — Ты не свалишься? — А ты удержишь? — Тоже мне, тяжесть! Я в походе рюкзаки по тридцать кило носила. Думаешь, ты тяжелее? — Двадцать девять, — сказал он и почему-то вздохнул. Сначала они переправили на верхний срез коряги ведро и комья глины. Потом Лена подняла Лерку. — Держишься? — Держусь! — весело сказал он и покрепче охватил гибкими ступнями и пальцами Ленины плечи. Лена услышала, как он шлепнул сырой глиной о ведро. Легонький и прямой, Лерка стоял спокойно. Лена придерживала его за ноги. Ей было хуже, неудобней, чем ему. Во-первых, она не могла прочно опираться больной ступней, во-вторых, она сразу заскучала. Ей не было видно ничего, кроме темного ствола коряги с обломленным сучком и кривыми желобками древоточца. Коряга пахла грибами. Чтобы посмотреть в сторону, Лена стала осторожно поворачивать голову. Лерка закачался и сердито сказал: — Не крути головой. — Я осторожненько. — Волосами ноги щекочешь. — Подумаешь, принц, — беззлобно сказала она. Лерка снова зашлепал глиной о ведро. — Я все-таки не лестница, — напомнила через минуту Лена. — Дай-ка я встану спиной к коряге. Хоть на озеро буду смотреть… Лерка легко прыгнул с ее плеч. Лена подняла голову. — Ой, уже все готово? — Ничего не готово, — нетерпеливо сказал Лерка. Вместо ведра на плечах Озерного Царя сидела круглая глиняная голова с растянутым ртом и мясистым носом. Губы и нос были добродушными, только пустые провалы глаз смотрели холодно. Лерка убежал, не ответив на окрик Лены. Через минуту он пришел, держа в каждой ладони зеленые донышки от бутылок. — Вот глаза. — Ты умница, — сказала Лена. Лерку не тронула похвала. — Поднимай, — велел он. Теперь Лена стояла лицом к озеру. Вода была светлой. Солнце ушло, оставив неяркий желтый закат. Выше его, в зеленоватом небе, дрожала яркая капля Венеры. Потом прорезался месяц, легкий и прозрачный, как стрекозиное крылышко. Незаметный и робкий, он не отражался в озере. А отражение Венеры протянулось по воде золотистой ниткой. Далеко-далеко трещал катер. С острова Робинзонов доносились голоса и отрывистые вскрики горнов. На этом берегу, на костровой площадке, негромко и очень слаженно пели ребята из первого отряда. Они пели «Песню отплытия»: …Вот и все. Ну-ка, встань, потому что пора. День дороги взошел, И полощутся флаги отхода. Посмотри — Подымается ветер с утра. Нам пора. Посмотри, Как на рейде дымят пароходы… Со спокойной радостью Лена поняла, что никогда не забудет этот вечер над ясной водой: небо с прозрачным месяцем и Венерой, песню, огоньки, черные сосны, проблески костра на острове. И маленького Лерку, горящего нетерпеливым вдохновением. Этот вечер будет в ее жизни такой же яркой звездочкой, как севастопольские маяки, как Яшка… Лена вдруг вспомнила, что все еще не ответила на Яшкино письмо. Но легкая тревога кольнула и ушла. Не было сейчас места для тревоги. «Ничего, напишу завтра… А Яшка-то на фотографии совсем не похож. Ну надо же: Яшка с бородой! Таежный бродяга…» — Тебе не тяжело? — спросил с высоты Лерка. Вот уж не ждала она такой заботы! — Мне? Что ты! — Я скоро, — сказал он. И правда, очень скоро он прыгнул на песок. Упал на четвереньки, вскочил и, подняв острый подбородок, нетерпеливо глянул на свою работу. Озерный Царь был корявый, большой и добродушный. Настоящий. Словно и не было никогда громадной коряги и дырявого ведра, а всегда жил на свете этот неуклюжий великан с немного лягушачьим, но симпатичным лицом. Наверно, ему очень нравилось торчать на берегу и с хитроватой улыбкой осматривать свои владения. Рассеянный свет воды мелкими блестками отражался в его стеклянных зрачках. |