Онлайн книга «Бабочка на штанге»
|
— Значит, сейчас как раз… эта точка? — Да!.. — Выходит, прошлое приближение было, когда ты только родился? — Выходит, так… — А ты помнишь ту большую луну? — Икира, ты что?! Я же был грудной младенец!.. Скажи, вот ты разве что-нибудь помнишь из младенческого времени? Икира почему-то пригорюнился. — Немножко помню… Стеклянный кораблик на ёлочной ветке. Как он блестит и качается. Мама говорит, что это было, когда мне исполнилось три месяца. Потом кораблик разбился… Марко взял его за плечо. — Пойдём домой… а то мама заглянет в твою комнату, а тебя нет. Перепугается… — Ей не привыкать, — по-взрослому отозвался Икира… — Да она и не заглянет, она спит. А если утром спросит… — Что скажешь? Ты ведь никогда не врёшь, — поддел его Марко. — Я и не буду. Скажу, что ходил к тебе в гости… — …и влетит нам обоим. — Уж тебе-то никак не влетит, — успокоил Икира. — Почему? — Мама говорит, что ты «очень положительный персонаж»… — Я-а-а?! — Да. Ты в её библиотеке самый активный читатель. Так она недавно сказала… — Надо же!.. А Слон? — Да, и Слон… А ещё Славка… — Кто-о?! — Мирослава Тотойко, — отчётливо сказал Икира. — Марко, чему ты удивляешься? Было чему. «Славка — читательница!» — Никогда бы не подумал. — Но это так, — произнёс Икира с интонацией мамы-библиотекарши. — Только она немного странная читательница… Ой… Я проговорился… — Говори уж до конца, раз начал. — У Марко проснулось любопытство. — Получится, что я бессовестный болтун… — Я тебя не выдам. — Марко, правда? — Вот джольчик… — Марко вынул из нагрудного кармана медаль. Она заблестела на ладони, как маленькая луна. — Клянусь морским коньком. — Ну, тогда… — Икире и болтуном быть не хотелось, и обижать Марко тоже было нельзя: тот вон как убедительно разогнал Икирины лунные страхи… — В общем, мама рассказывала, что Славка выбирает книги… по-особенному. Она просит показать твой формуляр и берет книги, которые читал ты… Марко почему-то застыдился и почти испугался. Но только на секунду. Потом в нем заплясали весёлые чёртики. Он их даже будто увидел наяву — похожих на лягушат с рожками. И хихикнул: — А чего здесь странного? Просто берет пример с умного человека… Наверно, так оно и было. А что ещё-то? — Марко, я маме то же самое сказал… — Ты умница! — Марко пятерней взъерошил Икирины космы. Так же, как иногда это делал Слон. Пока беседовали, луна ушла из-за креста и. кажется, стала поменьше. — Ну, идём, — поторопил его Марко. — Да… — вздохнул Икира. Но не двинулся. Видимо, теперь, когда луна стала неопасной, было хорошо стоять в её свете. Он обтекал Икиру, как серебристая жидкость, обрисовывая рёбрышки и суставы. Икира шевельнулся в этом свете и сказал: — Сегодня, наверно, лучше всего смотреть на неё в телескоп… — Ты ведь на той неделе смотрел. С Топкой и Пикселем… — Тогда был месяц, а теперь она вон какая. И ближе… Марко, давай поглядим, а? — Что-о? Сейчас? Полночь на улице! — Марко глянул на часики. — Но у тебя же есть ключ… — полушёпотом сказал Икира. — От верхней комнаты. А как в школу-то попадём? Тётя Зоря нас метлой… — Она никогда никого метлой, только пугает. И не спит по ночам, потому что на посту… Проще всего было сказать, что ключ дома и его придётся долго искать. Но врать Икире… это всё равно, что добровольно стать хихилой. А кроме того, Марко ощутил, как струнками дрожит в Икире желание сказки и необычности. Струнки проснулись и в Марко, разбудили «приключенческого жучка». Вроде того, который толкнул его на обрывы. И ведь не зря толкнул. Не послушайся его Марко, не было бы девочки… Не следует отступать и сейчас. Тем более, что школа не обрыв, тётя Зоря — не крейсер «Полковник Дума». — Ох, Икира… — Что? Идём?! — подскочил тот. Они пошли. Через тени тополей и лунный свет, через полную цикад тишину. Хотя в тишине были не только цикады. Вдруг издалека донеслась музыка. Вернее, лязганье и буханье, словно отгороженное от тихой ночи прикрытой дверью. Марко досадливо мотнул головой: — Где это? — В Мраморной рытвине, — объяснил Икира. — Большие ребята решили устроить ночную дискотеку. Подальше от всех… Мраморной рытвиной называлось широкое углубление с плоским днищем, на южном краю посёлка. Место давних раскопок. — Слон тоже, наверно, там, — тихонько сказал Икира. — Вот уж не думал, что он увлекается плясками под луной, — пробурчал Марко. — Он не увлекается, — заступился Икира. — Он им чинил магнитофон и колонки… «А может, и Женька там? — подумал Марко. Сказала, что пошла ночевать к подружке, готовиться к завтрашней контрольной, а на самом деле скачет с парнями… Завтра можно будет позубоскалить: как прошла Вальпургиева ночь?» (оперу «Фауст» он слышат осенью в столичном театре, ходили туда всем классом). Свернули на длинную Шкиперскую улицу, которая вела к школе. Дискотечное звяканье утихло за домами. Прохожих не было, только встретился тощий чёрный кот. Здесь это не считалось плохой приметой. — Кыс… — позвал Икира. — Мр-р… — кот потёрся боком об Икирину ногу и пошёл дальше. — Это тёти-Зорин Боцман, — сказал Икира. — Знаю… Трёхэтажная школа в конце улицы белела известняковыми стенами и блестела черными квадратными стёклами. Она всегда казалась ближе, чем есть. А на самом деле идёшь, идёшь до неё… Впрочем, сейчас идти было хорошо. Мелкие камушки на дороге дурашливо покусывали босые ступни. Веял еле заметный ветерок с запахами йодистой воды и тёплых трав: чабреца, полыни, икиры… Марко вздохнул от радости, что впереди почти бесконечное лето. Но школа наконец приблизилась — и приблизилось опасение: как отнесётся к ночным гостям тётя Зоря? У дороги стоял столетний вяз. От дерева над плиточной дорожкой тянулся могучий сук. На нем любили покачаться все, кто умел допрыгнуть. Считалось, что это к удаче. Марко допрыгнул. Повисел. Почесал правой пяткой левую лодыжку. Соскочил, глянул на Икиру: — Подсадить? — Ага… Икира повисел, дрыгнул ногами. Приземлился, деловито поторопил: — Идём. Они обошли здание с тыла — не ломиться же в главный вход… |