Онлайн книга «Щенки и псы войны»
|
В палатку четвертого отделения, откинув полог, просунулась голова лейтенанта Саранцева. — Бурков! Иди сюда! Увидев обнаженного Макса, удивленно округлил глаза. — Шестопал! Ты что, в стриптизеры записался? — Надо же когда-нибудь начинать, товарищ старший лейтенант! — откликнулся невозмутимо солдат. Бурков нехотя оторвал зад от нар и с недовольным видом выбрался наружу. Саранцев протянул сержанту Буркову «мыльницу». — Три кадра в фотоаппарате осталось. Скажи, пацанам, пусть отщелкают. Скоро дембель. Память хоть останется. Сержант Бурков, заглядывая в палатку, закричал: — Братва! Четвертое отделение! Все сюда! Сниматься будем! Три кадра в нашем распоряжении! — Ура! Ура! — заорал Максим Шестопал, вскакивая, как безумный с топчана, напяливая кальсонах и размахивая выстиранными наспех штанами с огромным бордовым пятном. — Дембеля! Все сюда! — Я тоже хочу, — заканючил первогодок Игорь Прибылов. — Молод ишо! — отмахнулся от него Бурков. Дембель — это святое! — Еще нафотографируешься, служить тебе еще и служить, паря! — поддакнул Сиянов. Солдат отошел в сторону. Слезы от обиды наворачивались на глаза. — Ладно, зелень, подь сюда! Только божий свет не загораживай, не стеклянный! Попросили Тольку Сердюка из соседнего отделения щелкнуть их. Тот, вооружившись фотокамерой, долго целился, понимая какое ответственное задание доверили ему. — Ну, ты, папарацци хренов, разродишься, наконец? — Толик пеняй на себя, если запорешь кадр! Лично выдеру! — А я, клизму из соляры поставлю! — На кнопку плавно нажимай, не дергай! — Не тяни резину! — Мужики! Все замерли! Не моргать! Сейчас вылетит птичка! — Внимание! Все сказали: «Чииз!» — объявил Сердюк, вцепившись в «мыльницу». — Чего сказали? — откликнулся Димка Коротков. — Ты чего там бормочешь, Студень! — Это он по-английски! Сыр значит! — пояснил всем Романцов. — Чтобы улыбка у нас получилась! Губы, когда произносишь это слово, растягиваются! Вот так! Давай мужики! Все вместе! Чииз! — Чиз! — Чииз! — Чииз! — Сыр! — Российский! — Чиз! Голландский! — Смотри у меня, чтобы все вошли, — угрожающе предупредил широкоплечий Бурков, стоявший в центре в обнимку с Андреевым и Романцовым. У палаток с ревом резко затормозил «Урал». Из открытой дверцы, пробитой в двух местах осколками, высунулся Малецкий со сдвинутой на затылок шапке и отчаянно завопил: — Ребята! Ребята-а!! Подожди-ите!! Я с вами! Малецкий подбежал к группе солдат и присел на корточки рядом с Прибыловым. И тут раздался, щелчок. Он так и не успел толком принять удобную позу. Но он все равно остался доволен, что попал в последний кадр. — Эх, немножко б раньше! — сокрушался он, хлопая себя в сердцах по замасленному колену. — Ничего, Малек, шибко не переживай, в следующий раз отснимем как надо, — успокоил Валерка Кирилкин. — По высшему разряду, как в лучших домах Лондона и Филадельфии. — Если б я только знал, я бы не гонял на блокпост. — Да мы сами только, что узнали. Сара с чего-то вдруг раздобрился, фотик дал доснять пленку. Неожиданно из-за палаток выплыла квадратная фигура полковника Петракова. Он был явно не в духе. Окинув солдат строгим взглядом, заорал: — Что за сборище?! В конец распустились! Раздолбаи! Саранцев! Твои….? — Так точно, товарищ полковник! — Почему бездельничают? Не можешь им дел найти? Распустил подчиненных! Не солдаты, а стадо баранов! Шалопаи, твою мать! Саранцев пытался что-то сказать в оправдание, но полковник его не слушал. — Дисциплины никакой! — отчитывал он молодого офицера. — Займи солдат! Пусть сортир новый соорудят! Старый совсем засрали! Ногой некуда ступить! Еще какой-то умник, додумался, солярой все очки залить! Выполняй! — Есть, товарищ полковник! — Это еще, что за зоопарк здесь развели? — полковник уставился на неуклюжего щенка, который весело прыгал у ног сержанта Буркова. — А ты тут, чего ошиваешься, обормот? — рявкнул он, увидев Малецкого. — Почту привез?! — Так точно! Товарищ полковник! — Так, какого же х…я, ты тут прохлаждаешься, сукин кот! Невысокий Малецкий сорвался с места и стрелой помчался к брошенной им машине. Полковник сурово оглядел все вокруг из-под нахмуренных бровей. Все в нем кипело. Заметил Макса в кальсонах с облитыми компотом штанами в руках. — Это еще, что за явление Христа народу? Засранцы в моем полку? Не потерплю! Обосрался со страху так не козыряй, дубина! Саранцев! Твой, что ли? — Так точно! — На кухню, дристуна! Мать вашу! Пусть картошку чистит и не позорит звание десантника! Слышь, Саранцев, ты меня уже достал своим либерализмом! Вот ты у меня где! У тебя не солдаты, а настоящий балаган! Ну, что это такое? — полковник подошел к побледневшему Витьке Дуднику и дернул за гимнастерку, торчащую комом. Из-под нее на землю посыпалось всякое барахло. — Ну, блин, уроды! — полковник сплюнул и отправился дальше, в расположение разведчиков. Через минуту вновь послышалось: — Остолопы! Где капитан Сутягин? Где его опять носит? Спустя час после «расложения по параметрам» Шестопал и Квасов залезли в кузов к Мальку и там скрытые брезентом от посторонних глаз продолжили «день варенья». Говорили шопотом, чтобы никто не услышал. — На всех делить, все равно ни то, ни се. Получается с гулькин нос на брата. А так, хоть с пользой, — промолвил Макс, разливая «чачю» по кружкам. — Вот, банку тушонки у Сердюка стрельнул. Ну и жмот, скажу тебе. Сейчас мы ей родимой вспорем брюхо, — сказал Лешка, извлекая из ножен штык-нож и вытирая о рукав. — Леха, ну ты прям как хирург Амосов, бля. Ей, богу! Еще марлевую повязку на морду нацепи. — Скальпель! Пинцет! Тампон! Тампон! Спирт! Еще спирт! Огурец! — Да, огурчик был бы кстати. — Максим, хорошо сидим. — Ага, — согласился Макс, выглядывая через дырку в брезенте на волю. — Руба с Папашкой чего-то не поделили. Дюже лаются у палатки. Витька опять что-то спер, за пазухой прячет. Игорек Прибылов куда-то помчался, будто за ним черти гонятся, наверное, «котелок» опять пробило. |