Онлайн книга «Дина. Дар змеи»
— Нет! Мне нужно… — Тебе нужно послушно следовать за Адрианом. Тебе еще подфартило, что я не огрел тебя как следует! — Он угрюмо оглядел остатки великолепной оранжереи. Адриан взял меня за другую руку, ту, что не кровоточила. — Идем! — приказал он. — Лучше не поднимать суматохи! И не перечить! Его хватка была значительно мягче, чем у толстяка, а последние слова прозвучали скорее как доброжелательный совет, нежели как угроза. И тогда я услышала звуки флейты. Слабые-слабые, какая-то нежная успокаивающая музыка. И тут они замерли, как два пса, услыхавшие, что их хозяин играет на флейте где-то вдали. Но вот музыка прекратилась, и Сецуан скользящими шагами, бесшумно вынырнул из мрака. На нем был длинный синий плащ. Длинный синий плащ. Я лишь на какой-то краткий миг увидела того, кто напал на меня, но я подумала… Я прижала свободную руку к виску. Это было похоже на Сецуана. Но когда я увидела его сейчас… Нет! Это не Сецуан избивал меня палкой. Но кто ж тогда? — Я могу помочь? — учтиво и тихо спросил он. Адриан отпустил мою руку. Седобородый толстяк стоял с подсвечником в руке, выставив его перед собой как щит, но внезапно он переменился и залебезил. — Мы нарушили ваш сон, Мессир? — спросил он. — Сожалею! Это была лишь воровка… Сецуан затаенно улыбнулся. — Никакая это не воровка! Это моя дочь! — О! — воскликнул седобородый с таким видом, будто воровка, которую он поймал, вдруг оказалась переодетой принцессой. — Вон оно как! Мы очень извиняемся! — Он просто ошалел. — Разумеется, я возмещу ущерб! — заверил Сецуан. — Само собой! — пробормотал седобородый. — Спасибо, Мессир. Да, но… Я могу быть чем-то полезен Мессиру и юной фрекен? — Принеси мне немного теплой воды. — Будет сделано! Сюда или?.. — В покои! — Да! Само собой. Адриан, возьми подсвечник и проводи Мессира и мадмуазель наверх в их покои. — Дай мне подсвечник! — велел Сецуан. — Мы сами найдем дорогу наверх! Адриан и толстяк попятились — каждый с кротким поклоном. Сецуан постоял немного, разглядывая меня при свете восковой свечи. — Я знал, что ты придешь, — сказал он. — Но почему не войти через парадную дверь? Кровать была не смята, так что, быть может, он и вправду ждал меня. На столе лежала открытая книга, горела масляная лампа. — Садись! — сказал Сецуан, указав на один из трех стульев у стола. Я села. Я чувствовала себя по-прежнему разбитой после падения, голова кружилась, а плечо начало по-настоящему болеть, так что я старалась не откидываться на спинку стула. Сам Сецуан не садился. Стоя неподалеку от стола, он разглядывал меня. — Ты пришла из-за брата? — немного погодя спросил он. Я кивнула. — Ты слышала все, что я говорил твоей матери, разве не так? — Да! Мой голос был грубым и хриплым, как у вороны. Он частенько становился таким, когда я волновалась. — Но твоя мать не знает, что ты здесь. — Нет! — прошептала я, не смея даже подумать о том, что она сделает, когда обнаружит это. Он медленно улыбнулся. Против ожидания, в его улыбке не было ничего страшного. В ней ощущались суровая торжественность и радостный свет триумфа, словно он выиграл, а мама проиграла. — Бедная Мелуссина! — произнес он, однако в словах его не было жалости. Его покровительственный тон привел меня в ярость. Но нельзя было дать волю своему гневу, если я хотела воспользоваться Сецуаном, чтобы помочь Давину и Нико. В дверь постучали. Сецуан отворил, и вошел Адриан с кувшином теплой воды и несколькими полотняными полотенцами. — Для мадмуазель, — объяснил он и, поклонившись мне и Сецуану, ушел. — Умойся, — велел Сецуан. — Промой рану и умойся. Я не переношу нечистоплотности. Он произнес это без особого нажима. Я даже не смогла сообразить, было это задумано как оскорбление или нет. Но все же он заставил меня почувствовать себя маленькой грязнулей. И я не собиралась расшнуровывать лиф платья и снимать блузку, покуда он глядел на меня. — Ну, собираешься ты что-нибудь делать? — спросил он, когда я некоторое время просидела молча. — Пока ты смотришь на меня, нет! — застенчиво, хотя и твердо ответила я. И он бы не сумел заставить меня. Он поднял бровь. — Упаси бог! Взяв книгу со стола, он повернулся ко мне спиной и принялся читать. Я сняла лиф и осторожно спустила блузку с плеча, что кровоточило. Серая ткань насквозь пропиталась кровью, а царапина тянулась вдоль всей руки. Я повертела головой во все стороны, но никак не могла разглядеть рану целиком. Блуза теперь немногого стоила. Я сняла ее совсем, окунула в теплую воду и использовала как мочалку. Нелегко было промыть рану, которой не видишь. А еще труднее было наложить повязку из полотенец, которые принес Адриан. Я все время думала, что, будь здесь мама, меня бы бинтовала она. Ведь это она всегда занималась нами, когда мы хворали или с нами приключалось что-то еще. И теперь, пожалуй, пройдет немало времени, прежде чем я увижу ее вновь. А если Сецуан осуществит свою волю, если у меня есть Дар Змеи и если ему удастся пробудить его во мне — захочет ли матушка вообще знаться со мной? Я проглотила слезинки и закрепила последний узелок на неуклюжей повязке. Затем снова надела лиф, но без блузки все равно ощущала себя голой. — Можно повернуться? — спросил Сецуан. — Да! Он отложил книгу и стал внимательно смотреть на меня. Я не понимала, о чем он думал. — Ты боишься? — вдруг спросил он. — Ты боишься меня? Ясное дело, да! Но говорить это мне не хотелось. Пусть не думает, что может заставить меня плясать под свою дудку! — А ты хочешь помочь Давину? — спросила я вместо ответа. — Возможно, — ответил он. — Ну, а если я захочу — что скажешь тогда? — Тогда… — Я проглотила комок в горле, и мне пришлось начинать сначала. — Тогда я сделаю то, для чего я тебе нужна. Его лицо дрогнуло, отражая какое-то чувство, но какое — я не поняла. — А ты вообшето знаешь, что мне нужно? — Ты хочешь узнать, есть ли у меня… Дар Змеи. Долгое время он смотрел на меня, но так невыразительно, словно какая-то ползучка. А потом кивнул. — Да. Я бы очень хотел это узнать. «Нет, ни за что», — подумала я. Но что я могла поделать? |