Книга Ведьма. Возвращение волшебства, страница 19 – Кейт Эган

Корнелия зажмурила глаза, чтобы опять не расплакаться. Кончилась ее жизнь в роли Стражницы. Кончилась и вся привычная жизнь. Люба придумала прекрасную месть.

Единственным утешением был Калеб. Он стоял рядом и поглаживал ее по руке. Они приблизились к массивному сводчатому входу, освещенному лучами света из высоких окон.

"Мой рыцарь в сверкающих доспехах, — подумала Корнелия, — пусть даже он не на коне. Пусть он в потертом плаще, но сейчас, когда я предстану перед Советом, он моя единственная опора. Он единственная надежда, которая у меня есть".

Они вошли скромно и тихо, но их спокойствие было тут же нарушено. Их встретил злой кошачий вопль.

"Можно было догадаться, что мы не войдем незамеченными, — возмущенно подумала Корнелия. — Она нас поджидала". Корнелия имела в виду Любу, которая стояла в центре большого зада. Выражение ее лица было далеко не приветливым.

— Смотрите! — вскричала Люба. — Вот они, перед вашими глазами!

Корнелия опустила глаза, Калеб вел ее, поддерживая за локоть. "Только бы удержаться на ногах, — думала Корнелия. — Вот и всё, что нужно".

Затем в ее сознании что-то щелкнуло. Она не допустит, чтобы Совет видел ее в таком жалком состоянии! Она ничего плохого не делала. Пусть они видят ее сильной и гордой.

Корнелия непокорно отбросила назад длинные светлые волосы и вскинула подбородок.

Перед ней в круглом зале сидел Совет, и слышался гул голосов. Очевидно, собравшиеся были в нетерпении. Корнелия чувствовала на себе любопытные взгляды. Она заметила Оракула, который сидел между Тибором и Ян Лин.

Потом она увидела нечто такое, что заставило ее остолбенеть. Корнелия открыла рот от удивления и стиснула руку Калеба. Посреди зала стояли Вилл, Ирма, Тарани и Хай Лин! Все четверо — в облике Стражниц. Они здесь, в Кондракаре. Именно сейчас, когда они больше всего нужны.

Тарани и Ирма встретили ее удивленными взглядами.

— Калеб? — ахнула Тарани.

Корнелия как сквозь сои услышала ответ Ирмы.

— О Господи! Никогда бы не подумала, — прошептала она. — Иногда эта девушка способна на чудо!

Корнелия еле удержалась, чтобы не броситься к подругам. Разрешено ли ей говорить с ними? Она не хотела делать ничего, что ухудшило бы ее положение.

Но девочки сами подошли к ней, окружили ее.

Первой, конечно, заговорила Вилл,

— Корнелия! — воскликнула она. — Как ты?

— Как тебе удалось? — спросила Хай Лин.

— Я и сама не знаю, — с запинкой ответила Корнелия. — Я думала, что никогда больше вас не увижу! — прошептала она.

"Я так и знала, — подумала Корнелия. У нее словно гора с плеч свалилась. — Мы связаны навсегда, где бы мы ни были".

— Я так рада видеть вас, девчонки! — сбивчиво произнесла она. — Но как вы попали сюда? Как узнали, что я здесь? — Корнелия была готова выплеснуть на них множество вопросов. Вместе с подругами к ней неожиданно пришло и спокойствие.

Пока Корнелия общалась с подругами, Калеб подошел к Оракулу.

— Могу я говорить? — спросил он.

— Стой, шептун! — закричала Люба и преградила ему путь, как будто он представлял серьезную опасность для Оракула. Пристально глядя на юношу, она проговорила:

— Не смей приближаться к правителю Кондракара!

Калеб поднял руки вверх, как будто просил о пощаде.

— Не называй меня шептуном, — вежливо попросил он. — Меня зовут Калеб.

Люба в изумлении широко открыла рот. Она была готова взорваться от возмущения. Но вмешался Оракул, и Люба сжала губы, с трудом сдерживая гнев. Ее усы затряслись, и она нервно затеребила пальцы.

— Пусть он подойдет, — приказал ей Оракул. — Ты прекрасно знаешь, что он не может причинить нам вред. — Теперь его внимание переключилось на Калеба. Он в своей спокойной и разумной манере обратился к молодому человеку: — Говори, Калеб. Совет слушает тебя.

Корнелия затаила дыхание. Она понятия не имела, что скажет Калеб.

— Если Корнелия совершила ошибку, — начал Калеб, — то в этом виноват только я. Поэтому я прошу, чтобы ее чары вернулись к ней.

Корнелия всеми силами пыталась сдержать себя. "Он не виноват! — хотелось ей закричать. — Я вернула его, потому что люблю и не могу без него жить!"

Внезапно у Калеба нашлась поддержка.

— Мы тоже просим об атом. Пожалуйста, восстановите ее магию, — настойчиво произнесла Тарани, переводя взгляд с Корнелии на Оракула.

— Мы всегда были одной командой и хотим ею оставаться, — добавила Хай Лин смущенно, по твердо.

Корнелия не могла не оглянуться — ей было интересно увидеть реакцию Ян Лин. Ну конечно! Пожилая Стражница тихо говорила Тибору:

— Это моя внучка!

"Она гордится ею, — подумала Корнелия. -

И я тоже".

Ее охватило теплое чувство. Что бы ни случилось, она никогда не забудет, что подруги были здесь и защищали ее. Но Люба не дала Корнелии

долго радоваться.

— Не слушай его! — прошипела она Оракулу. — Это существо создал Фобос! Он опасен!

— Ну так наказывайте меня, а не Корнелию! — парировал Калеб.

Корнелия похолодела. "Нет! — думала она. — По этим лживым обвинениям никого нельзя наказывать!"

"Этого нельзя допустить! Калеб не понимает, что делает!" Но в глубине души Корнелия осознавала — Калеб всё понимает. Он жертвует собой, чтобы се оправдали и вернули магию.

— Я могу отдать ей волшебство, — объяснил Калеб. — То, которое она израсходовала, чтобы возвратить меня. А в обмен, если Совет позволит, я останусь в Храме и буду служить вам.

"Он будет слугой здесь? — растерялась Корнелия. — Но ведь я хочу, чтобы он был рядом со мной". Стараясь не поддаваться панике, она ждала, что будет дальше. Пойдет ли на это Совет?

Оракул закрыл глаза. Он покачивался из стороны в сторону и что-то бормотал, погрузившись в медитацию. Наконец он кивнул.

Корнелия вздрогнула.

Затем встал член Совета с антенной на голове. Когда он говорил, антенна колыхалась в такт словам.

— Совет рассмотрел дело и пришел к решению. Мы принимаем предложение Калеба.

У Корнелии сжалось сердце, к горлу подступил комок. "Это совсем не то, чего я хотела", — с отчаянием подумала она. Они опять будут разлучены с Калебом!

— Так что приступим! — Оракул заговорил во всю свою мощь. — Пусть чары земли вернутся к их законному владельцу!

Корнелию мало заботило, что к ней вернулась магия. Она лишь горько сожалела о том, что потеряла.

А ее подруги прыгали и кричали от радости. Их счастливые голоса вторгались в грустные мысли Корнелии.