Онлайн книга «Меч Мартина»
|
— Вы… будете петь, отец настоятель? — удивилась Марта. — А что тут удивительного? Гурвел сказала как-то, что я пою, как птица. — Как издыхающая утка, должно быть, — ухмыльнулся брат Гелф. — Просим, просим, Кэррол! Аббат набрал в грудь воздуха: — Ну, начнем. А вы подхватывайте последнюю строку каждого куплета: «Эй, молодцы! Отдать концы! Йа-хо!» Все восторженно захлопали. Поющий настоятель! Это что-то новенькое в стенах Рэдволла. Кэррол, немного смущаясь, запел. И удивил присутствующих сильным, звучным баритоном, неожиданным для старой мыши. Ходил корвет «Корыто», Гроза заморских стран. Все было шито-крыто, Лягушка — капитан. Эй, молодцы! Отдать концы! Йа-хо! Команда вся отпета, Ее не проведешь! А коком у корвета Был старый толстый еж. Эй, молодцы! Отдать концы! Йа-хо! Пошел я на «Корыте» Подальше от греха, Но, что ни говорите, Со мной была блоха. Эй, молодцы! Отдать концы! Йа-хо! Я побывал повсюду И знаю каждый порт, А грязную посуду Бросали мы за борт. Эй, молодцы! Отдать концы! Йа-хо! Дырявое «Корыто» Лежит на дне морском, По мачту в ил зарыто, Занесено песком. Эй, молодцы! Отдать концы! Йа-хо! Я выбрался на сушу Поведать вам рассказ О том, как тешил душу И как блоху я спас. Эй, молодцы! Отдать концы! Йа-хо! Марта захлопала лапами и засмеялась вместе со всеми слушателями. Аббат скромно поклонился и подмигнул брату Гелфу: — Неплохо для издыхающей утки? — Беру свои слова обратно! — воскликнул брат Гелф. — Умирающий лебедь! Помня свою ответственность за малышей, Марта обратилась к ним: — Время в постельки! К ее удивлению, те, кто обычно протестовал громче всех — Магам, Шилли и Юч, — сегодня сразу же встали из-за стола. Другие, как обычно, шумели и капризничали. Сестра Сетива угрожающе подняла лапу: — Сейчас микстуру пить! Последний из выбегающих малышей, Бафл, обернулся на пороге и оглядел взрослых: — Каггадрападбаддарддллад… Сетива схватила ложку и устремилась к нему: — Вот ты у меня получишь! Я уже все понимаю, только повторить такое язык не поворачивается. Бафл задержался ровно настолько, чтобы поднять лапу и показать сестре Сетиве нос. И тут же исчез. Марта, стараясь не рассмеяться, обратилась к сестре Сетиве: — Пойдем укроем их и проверим. — Позже. Сначала надо ужин на стену отнести Торану и Джунти. Зайчиха оттолкнулась и отъехала от стола в своем кресле. — Бедный Торан, я совсем о нем забыла. Я помогу, сестра. Голодными мы их не оставим. Бродяги остановились у малой восточной дверцы, встроенной в заднюю стену аббатства. Неистовый Рыж поднял лапу, призывая всех к молчанию. Навалившись на брусья двери, он потянул вделанное в нее кольцо. Дверь накрепко заперта. Сливонос поднес к дверце маленький фонарь: — Заперто, шеф! Шеф едва сдерживал раздражение: — Ну, спасибо за сообщение, благодетель. Всех обрадуй. Сливонос ухмыльнулся и повернулся к Полкотлете. — Заперта малая дверь, вишь ты. Роняя слюну, Полкотлеты радостно ответил: — Хрумк! — Заткнитесь, идиоты! — зашипел на них атаман. — Отойдите подальше, к деревьям. Флинки, как у тебя с замками? Откроешь? — Замок замку рознь, шеф, — рассудительно ответил горностай, почесав когтем грязную щеку. — Не нужно мне о замках лекцию читать, я тебя об этом замке спрашиваю. Откроешь или нет? — кипятился рыжий лис. Он протянул Флинки свою саблю. Флинки вздохнул и взял саблю: — Пока не попробую, не узнаю. Что, попробовать? — Давай, давай, не тяни время, — торопил атаман. Флинки засунул саблю между стеной и косяком. Сабля еле слышно звякнула. — Вот она, проблема, шеф. Задвижка. Попробовать разрубить? — Что угодно, лишь бы внутрь попасть. Флинки подозвал Рогга и Флогго: — Навались, ребята. Нажали здесь и держим, жмем. Да отложите вы свои луки, мешают же! Дверь подалась, щель стала чуть шире. Теперь Флинки мог размахнуться, не вынимая сабли из щели. Он крепко обхватил рукоять обеими лапами, поднял саблю и изо всех сил рубанул по задвижке. Дзынь! Полсабли осталось в руках у Флинки. Неистовый Рыж с ужасом уставился на горностая, который прыгал с онемевшими от сильного удара лапами, все еще держась за рукоять сломанной сабли. — Моя сабля! Дубина, сломал мою саблю! Флинки уронил обломок наземь. — Сама сломалась. Надо было самому рубить. — Идиот! «Самому рубить»! — кипел лис. — Уши тебе отрублю! А вы все! Хорошенькая команда! Развалились под деревьями, отдыхают! Сливонос прервал излияния разгневанного вождя: — Шеф, а мы с Полкотлетою дверку-то отворили. Лис вмиг оказался у двери. Увидев ее закрытой, он забушевал с новой силой: — Шутник! Я тебя сейчас обломком сабли обработаю, дошутишься! Сливонос слегка толкнул дверь — и она приоткрылась. — Дак открыто, шеф, добро пожаловать, га-ха-ха! Полкотлеты прошел в дверь и улыбнулся: — Хрумк! Флинки обследовал стену. — А ведь я молодец! От моего хитрого удара задвижка проломила песчаник. Кусок вывалился. А вот и сабля вся, целиком. — Флинки подобрал вторую половину клинка и протянул ее Рыжу. Тот досадливо отмахнулся от подарка и, обращаясь к команде, просипел: — Теперь тихо! Следуем дальше; не шуметь, не топать, внимательно осматриваться. Цель — большое здание… Накормив часовых на западной стене, Марта и сестра Сетива вернулись в аббатство. Марта осталась внизу, а сестра поднялась в детскую спальню, но сразу же выбежала обратно, держа в руках кроху Бафла, засунутого в подушку так, что наружу торчала только его голова. — Ну, попадутся они мне в лапы, — гневалась сестра Сетива. — Запомнят на всю оставшуюся жизнь, негодяи! Бафл трепыхался в наволочке, пытаясь освободиться. |