Онлайн книга «Поцелуй воина»
|
Мысль об этой преграде – оставляющей их так близко к тому, чего они оба хотели, и все же разделенными – исторгла из нее мучительный стон. Он издал похожий звук, с новой силой углубляя поцелуй. Сильные рывки его языка и легкие покусывания зубов исследовали глубины ее страсти, призывая не отставать. Сдерживаемая сила и затаенное напряжение в его мускулах добавляли ей возбуждения. Сколько еще он может целоваться? Сколько еще сможет целоваться она, не стянув с него одежду и не увлекая его на землю? Нет, она могла бы целовать его целую вечность. Мужской крик из дальнего конца коридора заставил их отпрянуть друг от друга. Они замерли, глядя друг на друга и прислушиваясь. Губы Габриэля распухли. Грудь тяжело вздымалась. Он нахмурился и склонил голову в сторону двери. И вдруг, в, мгновение ока, страсть, затуманивавшая его глаза, рассеялась. – Хватай свою сумку и прячься, – приказал он, поворачиваясь, чтобы запереть дверь. Вдруг осознав свою наготу, Ада оглядела овальную купальню в поисках укрытия и не нашла такового. Свет от факела освещал каждую поверхность. Габриэль как будто прочитал ее мысли. Он выдернул факел из настенного канделябра и, бросив на Аду еще один жаркий взгляд, затушил пламя о каменный пол. Комната погрузилась в темноту и оживила старые страхи. Ритм ее дыхания сбился от паники, хлынувшей в ее кровь. Ада ненавидела темноту. Темнота означала плен, боль и беспомощность. Ее руки и ноги отказывались слушаться. Шум в ушах становился все сильнее и мешал ей ориентироваться. Ей нужно одеться. Тут чья-то рука зажала ей рот. Ада закричала, но звук остался внутри. – Inglesa, успокойся. Чувство облегчения окутало ее кожу. Она повисла на его груди, поддерживаемая им за талию. – Кто-то идет, – прошептал Габриэль ей на ухо. – А ты должна приготовиться. Ада отодвинула его пальцы со своего рта. – Темно. – В темноте нет опасности. Я здесь, с тобой. А теперь найди свою одежду и приготовься. Во второй раз Габриэлю пришлось отступить. И не важно, каковы были его цели на будущее, он не хотел этого. Как раз в тот момент, когда он был готов послать к черту все свои клятвы, кто-то обнаружил их. Если он будет продолжать обнимать ее, это никак не поможет защитить их. Габриэль слышал, как Ада шарит по камням. Он вытащил ее кинжал из ножен на поясе и отсчитал три шага к двери. Скользя пальцами по дереву, он нашел защелку, запер дверь и повернулся, прижавшись спиной к стене. – Встань передо мной, – прошептал он. Ада подобралась ближе, его тело было между ней и дверью. Она боролась с чем-то – наверное, с юбкой. Запах лимона пробрался в его ноздри. Возбуждение, которое только начало отступать, вспыхнуло снова. Разочарование осаждало его со всех сторон и испытывало его терпение. Кровь закипела, дыхание участилось. По коридору эхом разнесся крик, все еще звонкий и испуганный, несмотря на то что дверь приглушила его. – Бланка, – тихо произнесла Ада. – Они ничего не сделают ей, если они ищут нас. – А если это обычные воры или насильники? – Я не подвергну опасности никого из нас. Ада вонзила ногти в его руку. – Ты не можешь бросить ее! Она спасла нам жизнь! – Мы этого не знаем, – произнес он с большей убежденностью, чем на самом деле чувствовал. – Это могла быть уловка, чтобы заманить нас сюда, в ловушку. – Глупости. А теперь отдай мне мой кинжал, раз уж ты отказываешься помочь ей. – Нет. – А почему нет? Я видела, как твои клятвы сковывают твою способность сражаться. Габриэль покачал головой. Клятвы и благие намерения в сторону, он должен защитить Аду. В этот момент, в этом опасном месте первобытный импульс защитить свою женщину возобладал над всеми высшими идеалами – даже если она никогда не сможет быть его женщиной. Движением плеча он сбросил ее руку и прижал ее к стене. Она надела как минимум юбку, тонкая ткань под его рукой стала теплой от ее тела. Он сжимал до тех пор, пока Ада тихонько не взвизгнула. – Ты внимательно слушаешь, inglesa? – Да. – Ты никуда не идешь. А я могу сражаться. – Я всегда это подозревала, – сказала она. – Ну а теперь используй то, что умеешь, чтобы помочь ей. – Нет, если это означает оставить тебя здесь и без защиты. Ада рассмеялась, но этот смех был больше похож на вздох. – Мне больно, что ты все еще считаешь меня беззащитной. Мне придется убедить тебя в обратном. – Беру свои слова назад. Но я не оставлю тебя одну в темноте кричать до одурения. По двери заколотили. Ада вздрогнула, но не издала пи звука. Он вложил кинжал в ее руку и сомкнул ее пальцы. – А что будешь использовать ты? – спросила она. – Узнаем. – Откройте дверь! – прокричал мужской голос с той стороны. – Едва ли, – пробормотал Габриэль. В купальню полетели щепки и искры факела. Габриэль выбросил вперед руки и схватил палицу, которой разворотили дверь. Он вырвал ее из рук удивленных нападавших. Двое стражников пытались прорваться через остатки двери. Габриэль попятился в сторону и ударил заостренным концом палицы в лицо одного из нападавших. Нос стражника превратился в месиво из костей и плоти. Он закричал, захлебываясь кровью. Габриэль выдернул палицу из своей первой жертвы и обратился ко второй. – Сдавайся, – крикнул стражник. – Нет. – Ты окружен. Габриэль холодно улыбнулся. – Ты будешь мертв раньше, чем это случится. Он развернулся и ударил тараном в плечо второго нападавшего. Кость затрещала под орудием, меч с лязгом упал на пол. Через остатки двери вломились еще двое, на их мечах играли отблески факела из коридора. Ада бросилась вперед и свернулась клубком под ногами одного из нападавших, заставив его упасть, и вонзила кинжал ему в шею, а Габриэль расправился со вторым. – Где Бланка? – спросила Ада из-за его спины. Он бросился вперед, перешагивая через павших. Добравшись до двери, он посмотрел налево и замер. Бланка была там, неподвижная и до смерти перепуганная. Один из тех пастухов, что напали на них на дороге, стоял рядом с ней и прижимал к ее горлу нож. Сзади виднелись еще шестеро стражников. Неужели они следовали за ними всю дорогу от Толедо? Из-за Ады и ее долгов? – Я хочу получить свитки, – сказал «пастух». Его грубый агрессивный вид мог напугать кого-то, но от его образованного голоса у Габриэля по спине побежали мурашки. Этот акцент невозможно было не узнать. |