Книга Чужестранка. Книга 1. Восхождение к любви, страница 214 – Диана Гэблдон

— Да, поскольку он пришел в сознание, нам надо браться за дело, и чем скорее, тем лучше, — сказала я. — Найдется ли у вас дощечка примерно двух футов длины, толстая веревка и несколько веревочек потоньше и прямые плоские дощечки примерно вот такой длины?

Я раздвинула пальцы на четыре дюйма.

Один из слуг немедленно исчез — ни дать ни взять джинн, готовый выполнить любое приказание.

Этот дом казался воистину волшебным — быть может, благодаря контрасту между бушующей непогодой снаружи и восхитительным теплом в комнате, а может, и оттого, что я видела Джейми в безопасности после стольких часов страха и тревоги.

Отполированная поверхность темной тяжелой мебели блестела при свете канделябров, блестело на буфете начищенное серебро, а целый набор хрупкого хрусталя и фарфора, украшавший каминную доску, тоже составлял немыслимый контраст с распростертым у камина окровавленным, покрытым грязью человеческим телом.

Вопросов никто не задавал. Мы были гостями сэра Маркуса, и леди Аннабел держала себя так, словно появление в доме окровавленных незнакомцев, пачкающих своей кровью ковры, — дело самое обыкновенное. И мне пришло в голову, что, возможно, подобные ночные визиты случались и прежде.

— Очень скверно, — проговорил сэр Маркус, разглядывая искалеченную руку Джейми опытным глазом старого воина. — И наверное, дьявольски болит. Но это тебя не убьет, верно?

Он выпрямился и негромко обратился ко мне:

— Я было после ваших рассказов подумал, что дело обстоит еще хуже. Кроме пальцев и ребер, все кости целы, а остальное скоро заживет. Я бы сказал, что ты можешь считать себя счастливчиком, парень.

С походной кровати прозвучало нечто вроде смеха.

— Думаю, вы правы, мне и в самом деле повезло. Меня должны были повесить завтра утром.

Джейми беспомощно подвигал головой на подушке, пытаясь поднять ее и посмотреть на сэра Маркуса.

— Вы об этом знали… сэр?

Джейми, как видно, лишь теперь обратил внимание на вышитый жилет сэра Маркуса с изображением его герба среди голубков и роз.

Сэр Маркус только отмахнулся.

— Если он собирался передать вас прямо в руки палача, — заметил он, — то, пожалуй, чересчур перестарался в обращении с вашей спиной.

С этими словами он снял пропитавшуюся кровью корпию и наложил свежую.

— Да. Он потерял голову, когда… когда он…

Джейми пытался что-то сказать, но ему это не удавалось, и он, отказавшись от борьбы с самим собой, повернулся лицом к огню, закрыл глаза и проговорил:

— Господи, как я устал…

Мы дали ему отдохнуть, пока слуга не возник снова рядом со мной. Он вручил мне затребованные мною лубки. Я осторожно подняла искалеченную руку Джейми и стала ее исследовать при свете свечей.

Необходимо было вправлять переломы как можно скорее. Порванные мускулы втягивали в себя обломки костей. Оценив в полной мере причиненные увечья, я почти полностью утратила надежду справиться с бедой. Но если рассчитывать, что в будущем рука хоть отчасти восстановит работоспособность, за дело следовало браться немедленно. Леди Аннабел во время осмотра тихо стояла позади и внимательно наблюдала за мной. Я повернулась к ней.

— В вашей аптечке нет ли, случайно, снотворного? — спросила я, заметив, что она держит в руках небольшую шкатулку с поднятой крышкой, полную каких-то снадобий.

— О да! — Быстрым движением она вынула из шкатулки небольшой зеленый пузырек. — Цветы лауданума. Подойдет?

— Великолепно.

Я взяла у нее пузырек.

— Теперь все будет в порядке, — обратилась я к Джейми, наливая некоторое количество пахучего настоя в стаканчик. — Ты должен ненадолго сесть — только чтобы успеть проглотить вот это. Потом ты уснешь и проспишь достаточно долго.

По правде говоря, я сильно сомневалась, можно ли вводить в организм препарат опия после выпитого в более или менее значительном количестве спиртного, но даже подумать о том, что я буду в противном случае вправлять переломы такого рода человеку в полном сознании, мне было страшно. И я наклонила пузырек, чтобы добавить в стаканчик еще лекарства.

Здоровой рукой Джейми удержал меня от этого.

— Никаких лекарств, — сказал он твердо. — Разве что еще немного виски…

Он подумал и добавил, облизнув распухшую нижнюю губу:

— И что-то вроде ремня, чтобы я мог это кусать.

Услышав его слова, сэр Маркус подошел к красивому блестящему шератоновскому столу [55] в углу комнаты и принялся что-то искать. Вернулся он с небольшим кусочком потрепанной кожи. При ближайшем рассмотрении я увидела на нем словно бы нанесенные пунктиром полукружия и догадалась, что это следы зубов.

— Вот, пожалуйста. — Сэр Маркус был явно доволен. — Я сам пользовался им при Сен-Симоне, когда мне вынимали пулю из ноги.

Я глядела с разинутым ртом, как Джейми взял этот кожаный лоскут, провел пальцем по отметинам и кивком поблагодарил хозяина.

— Ты что, и в самом деле хочешь оставаться в полном сознании, пока я буду вправлять тебе девять сломанных костей?

— Да, — коротко ответил Джейми.

Он вставил кожаный лоскут в рот, сжал его зубами и подвигал ими взад-вперед, чтобы найти самое удобное положение. Возмущенная откровенной театральностью происходящего, я не выдержала и заорала:

— Тоже мне нашелся герой! Мы все прекрасно знаем, что ты вытерпел, и никому не нужны новые доказательства твоей выносливости! Или ты считаешь, все мы тут развалимся на части без твоих указаний, что, кому и как делать? Кем ты себя возомнил, чертов Джон Уэйн? [56]

Наступило неловкое молчание. Джейми глядел на меня, приоткрыв рот. Наконец он заговорил.

— Клэр, — сказал он, — мы примерно в двух милях от Уэнтуортской тюрьмы. Утром меня собирались казнить. Не важно, что там произошло с Рэндоллом, важно, что англичане так или иначе скоро хватятся меня.

Я прикусила губу. Он говорил правду. То, что я непреднамеренно освободила нескольких других заключенных, запутает дело ненадолго. Проведут проверку и начнут поиски. И благодаря выбранному мной необычному способу бегства в самое ближайшее время Элдридж-мэнор привлечет к себе внимание.

— Если нам повезет, — продолжал тихий и спокойный голос, — снегопад задержит поиски и мы успеем уехать. Если же нет…