Книга Замок целителей, страница 60 – Виктория Хенли

— Ты должен. Оставаться здесь нельзя.

Рот его наполняла уже не слюна, а пыль.

— У тебя есть вода?

— Вода будет там, куда нам надо попасть. Здесь воды больше нет. Ты использовал всю до последней капли. — Она потянула его за собой. Огненная боль ожгла Дорьяна, когда он попытался устоять.

— Использовал… но я никогда раньше не был в этом месте.

— Ты прожил здесь всю свою жизнь. А теперь пора уходить, потому что здесь больше ничего не осталось.

Легкие его пылали.

— Не понимаю. Куда нам надо идти? А Сара уже там? И Маэва?

— Нам нужно попасть за тот холм, — показала она.

Потом Дорьян ощущал только каждый свой вздох и направлявшую его прохладную руку. Он вдыхал пронзающий огонь, выдыхал его и делал следующий шаг. Наконец они добрались до того холма, от которого пришла Марина. Она повела его в обход основания. Дорьян не думал, что боль его способна сделаться еще сильнее, но тем не менее это случилось, и ум его погрузился в истинный ад.

Перед ними оказалась вырезанная в камне короткая лестница. Дорьян побрел по ней вверх, каждый шаг превращался для него в истинную муку. Когда он оказался на верхней ступени, все вокруг преобразилось. Перед ним находился окаймленный сверкающими камнями водоем, в котором играла чистейшая вода. Вокруг водоема колыхалась сочная растительность и большие цветы; за ними высились прекрасные деревья, поднимавшиеся к подножию величественных гор.

Марина указала ему на водоем.

— Пей, — предложила она. — И окунись.

Он упал головой в воду, глотая, впитывая, поглощая ее.

Выбравшись из воды, Дорьян сел среди цветов, а бабушка смотрела на него внимательным взглядом. Теперь она почему-то показалась ему старше, чем была, когда он увидел ее: морщины на ее лице сделались глубже; спина чуть сгорбилась. Вновь поглядев на водоем, Дорьян изумился — там почти не осталось воды.

— Куда она подевалась? — спросил он.

— Она была нужна тебе, — проговорила негромко старая женщина.

— Но я просто не мог столько выпить. — Деревья, буквально мгновение назад казавшиеся высокими и зелеными, теперь стояли без единого листа. Цветы возле него осыпались.

— Где мы? — спросил он.

— Это моя жизнь. Ты израсходовал свою.

— Но почему здесь все засыхает?

Не отвечая на вопрос, она отвернулась от водоема.

— Ни я, ни ты не можем больше оставаться здесь. Пойдем.

Дорьян последовал за ней от водоема. Бабушка остановилась возле купы деревьев, еще сохранивших листву. Повернувшись назад, она молитвенно соединила руки и поклонилась с великим достоинством.

— Спасибо Тебе за мою жизнь, — произнесла она в глубоком поклоне, обращаясь к ставшему вдруг пустынным краю.

Она прощалась. Но что это значит? Она указала на расположенные невдалеке деревья.

— Теперь нам нужно идти вперед.

Дорьян медлил с первым шагом.

— Куда вперед?

Она чуть улыбнулась:

— Пойдем. Здесь нельзя больше задерживаться.

Она вошла под деревья и исчезла из вида.

Почва под его ногами начала крошиться. Ветер бросил ему в спину облако пыли, в которой кружили вырванные, засохшие стебли. Следуя за Мариной, Дорьян углубился под деревья.

— Он дышит ровнее, — проговорила Маэва.

Тревога чуть оставила лицо Сары.

— Он скоро проснется, — сказала она.

Чтобы скоротать время и подбодриться, они стали переговариваться: Маэва рассказала о своей встрече с Морленом; о том, как бежала от него и как была поймана. Сара слушала ее внимательно и засыпала вопросами. Маэва открыла ей все, что помнила. Когда речь зашла о заокеанской стране, показанной ей Морленом в видении, Сара вдруг схватила ее за руку.

— Он показал тебе короля и королеву Белландры? Ты видела их?

— Да. Они были в забытьи. И он сказал мне, что жить им осталось недолго.

Сара стиснула дрожащие пальцы.

— Недолго? Как это — недолго? Почему?

В прикосновении Сары угадывалась еще дремлющая мощь. Какова же была ее природа? Она переполнена силой, но явно не знает, что обладает ею.

— Их жизнь каким-то образом связана с волшебными предметами, — ответила Маэва, не желая вглядываться в то, что ощутила в Саре. — Потом он отвел меня в какую-то залу. Едва ли она является частью нашего мира. Нечто похожее я уже видела во сне. Там свет превращается в нечто совершенно другое.

Сара выпустила ее руку.

— Рассказывай.

Маэва продолжила свою повесть, однако Сара внезапно прервала ее:

— Замок целителей?! А что ты там видела?

Маэва описала сооружение, пульсировавшее серебряным светом, растрескавшиеся фундаменты других зданий.

— Ко мне направилась огромная темная птица. Морлен назвал ее птицей Иб. Он сказал, что все они теперь находятся у князя Тьмы.

— Птица Иб? Так эти темные твари называются птицами Иб? — Сара заморгала. Она поднялась, негромко бормоча себе под нос: — И все они у князя Тьмы. Птицы Иб.

Она принялась расхаживать, не обращая внимания на солнечный жар. Наконец Сара опустилась на землю возле Маэвы.

— Мы должны остановить их. Мы воспользуемся камнем дримвенов. Я могу воевать с ними. — Сара обняла Маэву за плечи. — Сегодня ночью. Мы сразимся с ними сегодня ночью. Если ты будешь рядом со мной, я смогу убить их.

Маэва посмотрела на разъяренную Сару едва ли не с испугом, но и с восхищением.

— Ты поможешь мне, я не могу обратиться к Дорьяну, он чересчур утомлен. — Сара выпустила плечи Маэвы. — Ты будешь рядом со мной?

— Н-наверно.

Удовлетворившись ответом, Сара рассказала ей, как познакомилась с Дорьяном и что из этого вышло. Закончила она свою необыкновенную повесть следующими словами:

— О том, что случилось с последней теццариной, я рассказала только тебе и Дорьяну.

— Птицы с перламутровыми перьями, — задумчиво проговорила Маэва. — Наверно, Белландра — настоящая страна чудес.

— Да, — согласилась Сара. — И мы не должны позволить умереть ее королю и королеве.

Не знающее жалости солнце неторопливо ползло по небу, и Маэва уже начала думать, что живыми из пустыни им не уйти. Каждый вдох обжигал легкие огнем. Язык ее пересох; обе они давно умолкли.

Следуя за бабушкой, Дорьян вышел из леса на луг. Но вместо ослепительного солнца над ним в полуночно-синем небе сверкали низкие звезды, проливая свой серебряный свет на траву, по которой бежали плавные волны. Марина уже ждала его, лицо ее светилось.