Книга Близкие миры, страница 56 – Евгений Гаркушев

– Рыбу-то, конечно… У меня через два дня инспекционная поездка на Байкал. Чартерным рейсом. Министерство комплексную проверку всего Прибайкальского округа устраивает. Байкал, бассейн Ангары и Селенга. А ведь Байкал с Монголией, как я понимаю, рядышком… Как бы под бомбежку не попасть…

– Вряд ли бомбить начнут так быстро, – усмехнулся Давыдов. – И до Байкала вряд ли долетят. Впрочем, осторожность не помешает. Кстати, у вас места не найдется в самолете? Я собирался посетить этот район. Узнать, как идет подготовка к боевым действиям.

– Для вас место найдется всегда, – заявил Гнилорыбов. – Да и вообще – жалко, что ли? Поле гели хоть все. Места в самолете – навалом.

– Мы подумаем над вашим предложением, – быстро сориентировалась Ляна.

– Вот только девушкам в район военных действий никак нельзя, – огорчил хозяйку Гнилорыбов. – Опасно. И режим строгий.

– Знаю я ваш режим – одни хотите лететь, чтобы пьянствовать без женщин. В хорошей мужской компании, – заметила Ляна, удаляясь на кухню.

Молоденькая горничная (или домработница, как она здесь называется?) быстро помогла хозяйке накрыть поздний ужин и удалилась. Ляна, в отличие от многих сановных дам, работала почти наравне с прислугой. Даша тоже возилась на кухне. Стол словно бы по волшебству оказался украшен разнообразными напитками и закусками, в том числе рыбными деликатесами, привезенными Гнилорыбовым. Обстановку праздника удачно дополнили сияющее столовое серебро, тонкого фарфора тарелки под закуски, сверкающие каждой гранью хрустальные салатницы.

Скорняков довольно улыбался.

– У хорошей хозяйки и собаки посуду моют, – заявил он, когда стол был сервирован.

– Ты, Виталий, на своих зверях скоро рехнешься, – нахмурилась Ляна. – Какие тебе собаки? Они что, вылизывают посуду? Или ты хочешь обидеть кого-то из присутствующих?

– Русская народная поговорка, – оправдался депутат-эколог. – Я в том смысле, что хозяйка ты замечательная. А собаки здесь только для красоты.

– Уж если собаки посуду моют, ты и подавно работать должен, а не сидеть в кресле развалясь, – продолжала наступать жена Скорнякова.

– Я ведь после баньки, – заметил Скорняков. – Садитесь, девочки! Ужинать давно пора!

Все расселись вокруг небольшого столика. Хозяин разлил напитки. Девушкам – коньяк, а мужчины почему-то перешли на водку. Наверное, к рыбе подходил именно этот напиток. Давыдов в таких тонкостях не разбирался.

– За процветание нашей науки! – льстиво предложил первый тост Скорняков.

– За науку было грех не выпить.

– Вы ученый, господин Давыдов? – обратился к Николаю Гнилорыбов.

– Математик.

– А правду ли говорят, что в ближайшее время будет создана машина времени?

– Сомневаюсь, – пожал плечами Давыдов. – Впрочем, наш институт над этой темой не работает. Насколько я знаю.

– Зачем тебе машина времени, Витя? – обратился к Гнилорыбову Скорняков.

– Да так, любопытно. Вернуться в прошлое, мамонтов привезти в наше время. Или каких-нибудь вымерших рыб.

– Да, мамонтов – это здорово! – заявил Скорняков, представив, видимо, шкуру мамонта на полу своей гостиной. Мамонт – трофей не чета медведю…

– А над какими интересными проектами работает ваш институт? – полюбопытствовал Гнилорыбов.

– Перемещения в другие миры, – тут же выпалил Давыдов и едва не зажал себе рот рукой. Надо же – все-таки вышли на запретную тему! А он не мог соврать или промолчать.

– И что же, такие перемещения возможны?

– Еще бы!

– И можно попасть в другой мир? Не такой, как наш? Найти вымерших динозавров? Или чудовищ, которых в природе не существует?

Давыдов отметил, что у Гнилорыбова имеется кое-какая подготовка. Шпион, а не рыболов! Или в свое время увлекался фантастикой?

– Теоретически можно и найти. Но доставить этого динозавра сюда будет очень затруднительно. Требуется колоссальное количество энергии.

– А человека, скажем, можно переместить? – подключилась к разговору Ляна.

– Конечно. Я сам из другого мира, – заявил Николай, хотя его вроде бы никто за язык не тянул.

Сидящие за столом расхохотались удачной шутке, и разговор о проектах института, где работал Николай, сам собой сошел на нет.

Ужин затянулся далеко за полночь. К счастью, беседа крутилась вокруг' не содержащих государственных секретов светских сплетен. В два часа ночи откланялся и уехал к себе на дачу Гнилорыбов. Изъявил желание отдохнуть и Николай.

– Вам с Дашей одну комнату? – простодушно спросил Скорняков.

– Хотелось бы, – честно признался Николай.

– Ни в коем случае, – заявила Даша. – Он храпит во сне… Сказав это. она густо покраснела. И добавила после паузы:

– То есть я так думаю…

Действительно, если Даша придумала насчет храпа, то идея была не очень удачной. Потому что такое заявление показывало, что ночевать с Давыдовым ей приходилось, только теперь она почему-то не хочет, капризничает. Что еще мог подумать Скорняков?

Да и сам Николай насторожился. Должен ли он радоваться, что Даша была ближе с прежним Давыдовым, чем показалось с первого взгляда? Или, напротив, он ревнует? А может быть, девушка и правда решила неудачно соврать?

Ляна звонко рассмеялась и решила разрядить неловкую ситуацию:

– Мы будем с Дашей ночевать вместе. Давно не виделись, хоть поболтаем перед сном! Ты не ревнуешь, Скорняков?

Вставать, по счастью, пришлось не в шесть, а в половине восьмого. Заседания Думского Собрания начинались в десять утра, за полтора часа с дачи Скорнякова до центра города вполне можно было добраться. Час – на умывание, бритье и завтрак.

С утра Скорняков был собран и деловит – не то что вчера вечером. Он уступил Давыдову старый костюм, который был ему тесен, а Николаю пришелся почти впору. Только рукава пиджака оказались коротковаты. Костюм, в котором Давыдов пришел накануне, хоть и выстиранный, и выглаженный, не выдерживал никакой критики.

Без лишних слов Виталий Алексеевич и Давыдов погрузились в машину – бронированную разновидность «УАЗа» – и покатили в Москву.

– Почему машина такая странная? – спросил Николай. – На вас покушались?

Тема была математику близка, почему бы не выслушать предполагаемого товарища по несчастью.

– Бог миловал, – вздохнул Скорняков. – Но тяжек путь депутата. Броня никогда не помешает. Лоббисты знаете какой зуб на меня имеют? Тот же Гнилорыбов… Я на тигров охочусь, а он – на меня. Засядет в кустах с гранатометом да пальнет! Лишь бы сопротивление нашей фракции сломить. И лишить ее одного из духовных вдохновителей.

– Что же он вам яду в икру не подсыплет? – не удержался от подначки Николай.