Онлайн книга «Кодекс чести»
|
– Два метра на восемьдесят сантиметров и высотой сантиметров шестьдесят, – ответил Островой. – Примерно. Я их не замерял. – Странная тара для яблок. – Мне-то какое дело? – взвизгнул Алексей Вадимович. – Это частный самолет, они возят в нем, что хотят. Хоть коровий навоз. Лишь бы безопасно… – Документов на груз нет, – сообщил тем временем Балю транспортный инспектор, который присоединился к Руденко и рылся в папке с документами. – Самолет принадлежит Вазгену Арутюнову… – Компания «Дон-крыло», я знаю, – кивнул Баль. – Ну, вот, уважаемая компания, уважаемые люди, – вновь начал обретать уверенность Островой. – Только вот Арутюнов свои самолеты лично не пилотирует – сдает в аренду и никакой ответственности за грузы при сохранности самолета не несет, – сказал Баль. – Вызови-ка дежурного, Алексей, да прикажи, чтобы связался с портом назначения – пусть задержат самолет и пассажиров, досмотрят груз. Я дам запрос местной транспортной милиции. Островой победоносно посмотрел на меня и сообщил: – Меня отстранили от управления аэропортом. Вот этот молодой человек. Полагаю, ему недолго быть шерифом, но сейчас он в своем праве. Вроде бы… – Он отстранен. – Я кивнул. – Гражданин Островой оказывал сопротивление следствию. Мне пришлось пойти на крайние меры. Вызовите дежурного сами. Баль отдал распоряжение дежурному, и тот начал звонить в Екатеринбург. – Мог самолет совершить посадку или он еще в полете? – поинтересовался я. – А какая модель заявлена в полетных документах? – «Фалькон», – отозвался Руденко. – В принципе мог, – ответил Баль. – «Фальконы» разные бывают, и реактивные в том числе… Там какая модель? – Не указано. – Что ж это за документация такая?! – возмутился Баль. Но уточнять у начальника аэропорта модель самолета посчитал ниже своего достоинства. Кто помешает тому соврать? Запутанное дело… – Я сейчас выясню, приземлился ли наш рейс в Екатеринбурге, – пообещал дежурный. – Это не так сложно. – Действительно. – Баль кивнул. – Проще всего – связаться с диспетчерами, а не гадать. И действовать, действовать… Самолет могут разгрузить за полчаса, пассажиры разъедутся, а машину отправят обратно или загонят на стоянку. Никаких особых процедур при посадке внутреннего рейса не требуется. А если рейс на подлете, проблем не возникнет – пассажиры и груз будут задержаны до выяснения обстоятельств. Островой поглядывал на меня недобрыми глазами. Я решил не терять времени и спросил его: – Вы сами видели яблоки в ящиках? – Да, – недоброжелательно ответил он. – И готовы ответить, если выяснится, что там были вовсе не яблоки? – Я отвечаю за свои слова, помощник шерифа. А вы скоро ответите за свои неправомерные действия. – Что ж, посмотрим, кому из нас не поздоровится… Дежурный обернулся к нам, оторвавшись от телефона. – В Екатеринбурге самолет не садился. И посадки его не ждут – запросов от воздушных диспетчеров не поступало. – Как так? – изумился Баль. – Где он тогда? – Сейчас буду выяснять. По-видимому, пилот запросил посадку в каком-то аэропорту по пути следования в Екатеринбург. Островой неожиданно хмыкнул. Выражение его лица не нравилось мне все больше. Редко я испытывал к людям такую антипатию: живя в России, волей-неволей приходится быть толерантным – иначе шпагой махать утомишься. Но тут моя программа поведения давала сбой. И, думаю, не напрасно. Не иначе, подсознание кричало мне о том, что начальник аэропорта если и не замешан в похищении шерифа, то нарушал свои обязанности столь вопиющим образом, что это похищение стало возможным. Дежурный обернулся к нам и облегченно вздохнул. – Ничего страшного с рейсом Р-42-135 не произошло. Четыре часа назад он сел в Царицыне. Запросил экстренную посадку – неполадки с двигателем. Впрочем, сел нормально. Баль махнул рукой. Не для того грузы возят самолетами, чтобы они ожидали разгрузки в аэропорту по нескольку часов. – Мне вылетать в Царицын прямо сейчас? – спросил я коллег. – Как вы считаете, шансы найти похищенного по горячим следам еще есть? Толстухин как наиболее хорошо знающий вопрос покачал головой. – Теперь уже нет смысла спешить. Служба шерифов в Царицыне окажет тебе всяческую помощь, но для этого ты должен иметь на руках хотя бы какие-то бумаги. А у тебя ведь наверняка и приказа о назначении на должность шерифа нет. Других документов тоже – одна серебряная звезда. Для полиции царицынской ты вообще не авторитет без документов. Нужно собрать следственную группу – и вылетать вместе с ней. И, конечно, дать знать в контрразведку. – Наша полиция даст запрос в полицию Царицына? – спросил я Баля. – Пусть попробуют провести досмотр груза, найти тех людей, что прибыли на нем. – Конечно, – отозвался Баль. – Только, боюсь я, уже поздно. За четыре часа груз могли увезти хоть в соседнюю губернию. Срочно связывайтесь со службой безопасности. – Литвинов должен был вызвать контрразведчиков и доложить им о наших проблемах. – Уже лучше. Стало быть, вы должны дать им самую новую информацию – и только после этого лететь в Царицын. Если обстоятельства дела этого потребуют. – Наверное, здесь мы уже ничего нового не найдем. Помчусь в участок, оформлю командировку, заеду к контрразведчикам, и в Царицын. – Со списком пассажиров рейса Р-42-135 ознакомиться не желаете? – поинтересовался Руденко. – Ксерокопий паспортов нет, и список – полная туфта, но все же… – А согласно правилам полетов все пассажиры должны быть учтены? – Обязательно, – кивнул Баль, мрачнея все больше. – Только не говорите, гражданин Островой, что вы лично проверяли у них паспорта. – И проверял, – фыркнул начальник аэропорта, которому терять было нечего. Я взял серый листок, протянутый мне Руденко. Граждане Иван Иванович Иванов, Сидор Иванович Петренко, Порфирий Иванович Сидоров, Николай Иванович Романов, и два жителя: Семён Тимофеевич Куценко и Артур Карлович Бергман. Даже отчества граждан заставляли задуматься, не поддельный ли список. – Как они попали на территорию аэропорта без паспортов и удостоверений личности? – спросил Баль, надвигаясь на Острового. – На их имена начальником аэропорта были выписаны пропуска, – мгновенно раскололся дежурный. Видно, нарушения правил полетов превысили какую-то допустимую черту, и стало ясно, что Островой спёкся – начальником аэропорта ему уже не быть. – Вы арестованы, – объявил Баль. – Он давно арестован, – уточнил я. – Вы не против, если я заберу его с собой? Или вы намерены сами предпринять следственные действия? |