Онлайн книга «Бессмертник»
|
Она размешала сахар в чае. Такая спокойная, собранная. Повзрослела. Айрис склонилась над чашкой, и он смотрел на ее черную макушку. Вдруг она подняла голову и сказала: — Ты, наверно, хочешь узнать, как дела дома? И боишься спросить… Он поразился ее проницательности. — Ну, конечно. Расскажи. Так он узнал, что отец с Малоуном продолжают заниматься эксплуатацией зданий для банков и фирм. Концы с концами сводят, но не более того. Мама тоже по-прежнему: благотворительные сборы, комитеты. Несколько недель у них жила тетя Руфь с младшими девочками — в промежутке между переездами с квартиры на квартиру. Джун вышла замуж, и вся семья работает у ее свекра — все на неполном рабочем дне. — В основном их все-таки кормит папа, — закончила она свой рассказ, и Мори мог бы легко добавить непроизнесенное: «Вспомни же, папа хороший, добрый! Постарайся его понять, не таи на него обиду». Что ж, Айрис всегда любила папу больше, чем он. А потом Мори проводил ее до метро, потому что уже темнело. Он смотрел вслед, а Айрис спускалась по лестнице с учебниками под мышкой. Вдруг она оглянулась и крикнула: — Я приеду еще! Прошла еще несколько ступеней, снова оглянулась: — Мне понравилась твоя жена, Мори. Очень понравилась. Каблучки быстро-быстро застучали вниз по лестнице. Он смотрел, пока она окончательно не скрылась из виду. В горле стоял ком нежности, боли, утраты и еще чего-то, вовсе не выразимого словами. Он даже рассердился. Сморгнул. И пошел домой. …Такая вот дурацкая жизнь. Нет, разумеется, он и не рассчитывал прожить без забот и печалей, хотя кто-то, наверное, живет — хотя бы иногда. Но только не мы. Не наш это удел. Гнусный город, гнусные времена. А мне так хочется счастья для Агаты! Ее должны окружать цветы, море цветов… Он машинально считал автобусы на углу: целых два за последние пять минут, а другой раз стоишь полчаса, а автобуса нет как нет. Смешно. Нелепо… Его размышления прервал стук входной двери. В магазин, пихаясь локтями, ворвались трое мальчишек в сопровождении измученной мамаши. — Мистер! Нам нужны кеды. Три пары. Как-то раз, спустя несколько месяцев после их собственной свадьбы, они получили приглашение на чужую: к девочке, с которой Агата училась в колледже. Распечатанный конверт и карточка с приглашением валялись на откинутой крышке бюро. «Пресвитерианская церковь на Пятой авеню. Прием в Речном клубе сразу после венчания». — Вот здорово, — обрадовался Мори. — Всех друзей повидаешь. Она продолжала резать хлеб, не поднимая головы. Мори насторожился: — Почему ты молчишь? Что-то не так? — Нет. Все нормально. Но на свадьбу мы не пойдем. Его пронзило: ей не в чем идти! Нет платья! Вот в чем дело. — Агата, платье у тебя будет, — мягко сказал он. — Нам такие расходы не по карману. — Можно купить прекрасное платье за пятнадцать, даже за двенадцать долларов. — Я же сказала — нет. В последнее время она часто говорит с вызовом. Нервы. Да и немудрено… Он промолчал. А придя на следующий день с работы, начал весело, как ни в чем не бывало: — Я видел на витрине у Зигеля очень подходящее платье. Словно специально для тебя сшитое: белое, с голубыми цветами, с пелериной. Сходи завтра, посмотри. — Я не хочу на свадьбу. — Но почему? — Не знаю. — Она не отводила глаз от вязанья. Спицы так и мелькали. В нем вскипела волна раздражения, почти злости. — Не отделывайся отговорками! Отвечай начистоту! Ты стыдишься меня? Она взглянула на него в упор: — Что ты несешь? Немедленно извинись! Какая гадость… — Хорошо, прости. Но объясни, по крайней мере, почему ты не хочешь идти. Скажи словами! — Ты не поймешь. Ну, просто это получится очень искусственно, на один день: туда и обратно. Мы же с ней на самом деле живем на разных планетах. К чему возобновлять отношения, которые невозможно поддерживать? — Значит, я все-таки лишил тебя всего, всей прежней жизни… — Мори! — Она вскочила и порывисто обняла его. — Мори, все не так! Да мне и дела нет до Луизы с Форстером. Просто все так перемешано, одно цепляется за другое… Когда-нибудь, когда мы обоснуемся в своем доме, у меня поменяется настроение и мы заведем кучу новых друзей. Он стоял посреди комнаты, держал ее в объятиях и впервые чувствовал, что она не с ним, а где-то далеко-далеко. В день свадьбы он по дороге с работы настроился быть особенно нежным и предупредительным: Агата наверняка думает о том, как подруга в цветах и кружевах идет к аналою, о том, чего сама Агата оказалась лишена. Открыв дверь, он не поверил своим глазам: она была пьяна. — Праздную Луизину свадьбу, — заявила она. — В одиночестве. Он был изумлен, сердит и напуган. Что делать с пьяными, он представлял весьма приблизительно, но, вспомнив про черный кофе, немедленно отправился на кухню, а спустя несколько минут вернулся в комнату с чашкой и заставил Агату выпить. Хотя она пыталась обратить все в шутку, Мори видел, что ей стыдно. — Прости, что так получилось, — сказала она наконец. — Немного перебрала, забыла, что нельзя на пустой желудок. — Я вообще не очень понимаю, — осторожно начал Мори, — зачем ты это сделала. Так странно, в одиночку… — В том-то и причина, — сказала она. — Так ужасно сидеть тут одной. Тишина — аж в ушах звенит. Целый день безвылазно, в этой дыре… — Ты можешь читать, гулять… Придумай себе любое занятие. — Мори, ну посуди сам, не могу же я читать с утра до вечера. Хочешь, чтобы я ослепла? Ты хоть раз задумался, как проходят мои дни? Напечатаю две строчки для Джорджа, пройдусь тряпкой по столу и полке, и все! — Прости, Агги. Я действительно не представлял, что тебе так тяжко. — А ты представь! Ну, допустим, я вышла погулять. Я же тут ни души не знаю, женщины гуляют только с колясками и говорить мне с ними в общем-то не о чем. Ах, нет, одну душу я знаю, это — Елена. Могу повести ее на рынок, на урок английского языка. Это редис, скажи «ре-дис», а это огурец… — А Елена-то как живет? Дом остался на другом конце земли, языка не знает… — Не болтай глупости. У Елены тут вся семья, настоящая любящая семья, да еще друзья из греческой общины — и сколько! Ее родители в Джордже души не чают. У Елены со всех сторон любовь, поддержка и защита. Он понял. И замолчал. Надо осмыслить и заполнить их жизнь. Но чем и каким образом? В постели он беспокойно ворочался с боку на бок и вдруг почувствовал, как Агата повернулась, вот ее руки, ее губы, и вмиг все страхи и тревоги развеялись, словно дым. |