Книга Зона поражения, страница 41 – Леонид Смирнов

— Как? — негромко выговорил археолог.

— Их бросали в кипящее масло.

— Но был же приказ не вскрывать!

— Да…— голос Дома был мертвенно равнодушным. В нем словно душу убили. Выжгли этим самым кипящим маслом. — Но я не должен был ошибиться. Иногда надо уметь видеть насквозь…

— Бред! — в ярости закричал Платон. — Мерзавцы! Сначала обгадятся, а потом ищут стрелочника!

— Это вопрос жизни и смерти целой планеты. Я был обязан…— Двунадесятый Дом как будто пытался оправдать свое начальство. — Теперь придется вернуться назад и продолжить раскопки, хотя сейчас Тиугальба похожа на растревоженное осиное гнездо.

— Мне очень жаль, но это невозможно, — после долгого молчания сказал археолог. — Заплати мне и расстанемся друзьями.

— Ты не можешь так просто уйти и все бросить! — воскликнул Непейвода. К нему начали возвращаться человеческие чувства и интонации.

— Что все?! — вскинулся Платон. — Ты даже не сказал мне, что именно мы ищем! Я свою работу сделал. Разве не так? Выполняй свою часть сделки!

— Деньги уже на твоем счету. Можешь проверить. Но я прошу тебя остаться. Сделаем вторую попытку. Мы заплатим тебе вдвойне.

Археолог молча покачал головой.

— Я умоляю тебя! —в голосе Непейводы зазвучало отчаяние. — Если ты откажешься, а я моментально не найду тебе замену, меня могут расформировать.

— Это удар ниже пояса, — только и вымолвил Платон. Поскреб подбородок и вдруг сказал: — Хорошо.

Ходячего муравейника встревожила поразительная легкость, с которой археолог принял решение. Непейвода взволнованно посмотрел на Рассольникова, ожидая продолжения.

— Но за эту безумную вылазку я назначу достойную цену. Вы должны исполнить мое самое заветное желание — сколько бы оно ни стоило. Сумеете задешево — ваше счастье…— Археолог никак не мог дойти до сути дела. Не решался произнести заветные слова, словно боясь, что карточный домик надежды тотчас рассыплется.

— Не тяни, ради святого Симбиоза! — взмолился Дом.

Платон глубоко вздохнул и изрек:

— Мне нужна вилла на Старой Земле.

Непейвода молча указал ему на дверь. Археолог не понял:

— Ты чего?

— Надо доложить Совету Домов Симбионтов. Побудь-ка в своей каюте.

Рассольников хмыкнул и пошел к себе.

В ожидании ответа Платон мерил шагами каюты. Двунадесятого Дома не было целый час. Археолог уже не знал, что и думать. Был уверен в одном: другой такой шанс ему вряд ли представится, и потому отступать не собирался. «Нет— так нет, — уговаривал сам себя. — Немедленно отправлюсь на Гею. Пусть попробуют меня не пустить!» Еще как не пустят. Еще как…

Наконец дверь отворилась. Непейвода вошел в рубку. Лицо непроницаемое, спина прямая, походка чинная. Он даже моргать перестал и дышал через раз. Парадный бы ему камзол с орденской лентой через плечо, да брюки с лампасами — сошел бы за Чрезвычайного и Полномочного Посла этой самой ФФФукуараби. Прошагал до единственного кресла, что росло из пола рядом с маленьким столиком, медленно опустился на него, замер, глядя перед собой.

— Что скажешь? — осведомился Платон.

— Договорились. — Всего одно слово. Разве поверишь, что все решено?

— У вас же нет таких денег…

— Ты прав: денег нет. Но мы уступим тебе здание нашего посольства. Тебе понравится. Это двухэтажный особняк на берегу Гудзона…

Больше Рассольников ничего не слышал. Он был далеко: там, где бьются о набережную Лонг-Айленда океанские волны, где светит неугасимый факел древней статуи, где рукой подать до лежащей на дне Атлантиды. А не понравится, он может продать эту хибару и купить себе что-нибудь поскромнее на карельских озерах или в Драконовых горах. Вся планета будет в его распоряжении…

— Очнись, — тронул его за плечо Двунадесятый Дом, и мираж растаял. — Дело за малым: надо вернуться назад и начать все сначала.

— Ну, положим, не все, — Платон с сожалениям вернулся к реальности. — На Чиуауа мы больше ни ногой. Это раз. Капсулу нам снова искать не надо. Это два. Все разведочные карты у меня теперь тут, — громко постучал пальцем по темени. — Это три. Тиугальбу я уже понял. — Последнее слово он выделил особо. — Четыре… Есть еще пять и шесть. Но не буду компенсировать тебе мозги.

Непейвода с усилием состроил улыбку. Разговор с правительством ФФФукуараби дорого ему дался. Дом поднял себя с кресла, переструившись клеточками от колен из сидячего в вертикальное положение.

— Пойду готовить корабль к полету.

— Маленькая формальность, — прихватил его за локоть археолог. — Надо составить договор по всем правилам, получить визу высших чиновников ФФФукуараби и заверить договор у независимого нотариуса.

— Ты что, смеешься над нами?

— Ничуть. Слишком велика ставка — я хочу быть абсолютно уверен, что сделка не сорвется. Вдруг тебя убьют, а ваш Совет откажется от обещания? Или ты сейчас соврал мне, и Совет вообще не в курсе?

Двунадесятый Дом помрачнел, задвигал плечами, будто хотел отрастить крылышки и улететь куда подальше.

— Подписей членов спецкомиссии тебе достаточно?

— Совет будет лучше…— вкрадчиво произнес Платон.

— Тогда полетели на ФФФукуараби, — помолчав, предложил Непейвода. — Немедленно.

— Погодь-ка, — притормозил его Рассольников. — Есть еще одна загвоздочка. Ты должен мне сказать, что именно мы ищем. С этого надо было начинать. Мы бы не привезли какого-то дерьма, и клеточки твои были бы целы.

— Да ты охренел! — взвился Двунадесятый Дом. — Душу из меня вынимаешь!..

— Можешь отмолчаться. Но шансы на успех при этом падают втрое. Будем рисковать жизнью впустую…— проникновенно говорил археолог. — Если у тебя строжайший запрет, не обращайся с такой просьбой к Совету. Просто шепни мне на ушко. Клянусь, что не разболтаю.

Непейвода покачал головой, понурился, долго просидел молча. Платон боялся громко дышать: вдруг спугнет муравьиную решимость. И вот в едва-едва шевелящемся лице Двунадесятого Дома что-то изменилось, просветлело, прояснилось — будто он мысленно махнул на все рукой: эх, была не была!

— Ты кругом прав. Это была наша ошибка, но Совет Домов Симбионтов даже предположить не мог, что в золотом горшке могут храниться…— он прикусил язык.

— Что именно? — негромко спросил археолог, глядя на него ясными глазами.

И в этот самый миг в каюте заскрипел чужой голос на космолингве:

— Человек Платон Рассольников. Просим вас посетить наш корабль.

Платон вопросительно посмотрел на Непейводу. Тот отвел глаза.

— Зачем? Мне и здесь хорошо.

— Надо обсудить один важный вопрос, — после заминки ответил голос.