Онлайн книга «Отвергнутый дар»
|
– Уходи! – решительно проговорил Рома. – Сожги это, – она указала на клок волос. – Может, тогда тебя отпустит. – Уходи! – И не пей ничего, что она будет тебе предлагать. Самый страшный приворот на менструальной крови… – Уходи! – заорал Акимин. А так как Марта не двигалась с места, взял ее за локоть и вывел в прихожую. Она не сопротивлялась, только говорила и говорила, но Рома не слушал. Доведя Марту до двери, он указал на сапоги. Увидев, что она наклоняется, чтобы обуться, вернулся в комнату, взял две собранные сумки и вынес их в коридор. Потом подтолкнул Марту и захлопнул за ней дверь. Акимин понимал, что ведет себя как свинья. Он вытолкал женщину за порог, да еще с тяжелой ношей. Но сил не было слушать ее! Голова снова разболелась. Роман прошел к кровати, лег. Из кухни послышался звонок мобильного. Пришлось вставать. – Аким, здорово! – услышал он голос коллеги Витьки Старостина. – Ты где? – Дома. – Почему дома? Ты должен быть уже в пути. Тебе добираться час, а у нас в девять совещание у главного. Будем рейтинг популярности магов и экстрасенсов составлять. Роме стало тошно. Он вдруг отчетливо понял, что устал от всех этих паранормальных историй. – Вить, я не приеду сегодня. Так главному и скажи. – Аким, ты с дуба рухнул? Тебя ж уволить могут за это. – Я пишу большую статью про Василия. – Того самого? Покойного? – Да. И я был на месте преступления, когда там работала следственная группа. – Так чего ты молчал все это время? – Не хотел вперед забегать. Не был уверен, что все получится. – Это будет бомба! – Короче, сегодня я встречаюсь кое с кем. И никак не могу приехать. Но статью о Василии я положу на стол главного в конце рабочей недели. «Вместе с заявлением об уходе!» – добавил Роман про себя. Что он будет делать, уйдя из журнала, он не имел понятия. Но решил, что, если ему не удастся пристроиться по специальности, он лучше пойдет администратором в клуб, чем останется в «Паранорме». А если и в клуб не возьмут, таксовать будет и напишет книгу «Из жизни бомбилы». Пора уже ему переходить на большие объемы. – Ладно, Аким, я побег, – наконец-то свернул разговор Витек. – Пока. Будем с нетерпением ждать твоей статьи! Распрощавшись с коллегой, Роман хотел вернуться в кровать, но тут телефон снова ожил. Звонила Нина. – Доброе утро, – сказала она. – Здравствуй. – А я ждала, ждала, когда ты позвонишь… Не выдержала и сама тебя набрала. – Я думал, ты еще спишь… – Что ты! Я уже на работе. – Так рано? – Ой, Ром, я ж тебе вчера не сказала. Я себе другое место нашла. – Да ты что? – Неожиданно так! Увидела рекламу в метро, на авось поехала, поговорила с директором и… Меня взяли, представляешь? Так что я в другую галерею перехожу. Но начальница требует две недели отработать. Причем от звонка до звонка. Вот и вкалываю. – А я сегодня решил прогулять. – Какие-то другие дела? – Нет. Просто устал. Да и голова опять болит. – Хочешь, я приеду? – Очень. – Тогда жди. – Снова сбежишь? А как же «от звонка до звонка»? – Ничего, у меня время есть. Хватит, чтобы доехать, посидеть с тобой десять минут и вернуться в галерею. Да и вообще… Терять мне, по сути, нечего! – Я буду ждать… – Целую! И отсоединилась. Акимин вернулся в кровать. Лег, обнял Нинину подушку и задремал. Но в глубокий сон погрузиться помешала боль. Роман устал от нее так же сильно, как и от паранормальщины. Он привык к головной боли, периодически страдал ею и раньше, но гораздо реже и не так сильно. По квартире разнесся звонок домофона. Рома пошел открывать. – Вот и я, – сказала Нина, входя в прихожую. Акимин улыбнулся приветственно. Нина поцеловала его в небритую щеку и сказала: – Колючий. Роман крепко обнял ее, прижал к себе. Стало немного легче, боль даже притупилась. – Хочешь чаю? Того самого, китайского? Она кивнула. – Тогда завари сама, ты знаешь, где что, я хоть побреюсь. Нина, раздевшись, отправилась в кухню. Акимин зашел в ванную, достал станок, включил воду. Не успел намылить щеку, как дверь распахнулась и на пороге показалась Нина. В руке она держала мусорное ведро. – Что это такое? – спросила она, ткнув пальцем в обгоревшую фотографию и клок волос. – Какая-то гадость, – пожал плечами Роман. – Откуда она? – Из-под кровати. – И добавил: – Марта нашла сегодня утром. – Она была тут? – Приходила за вещами. Уронила сережку, полезла за ней и нашла вот… – Но откуда у тебя это? Я не специалист, но мне кажется, эта пакость как-то связана с черной магией. С нехорошим обрядом. – Присушка, приворот или что-то вроде того. Так Марта сказала. Нина, нахмурившись, погрузилась в раздумье. Затем поднесла ведро поближе к лицу, внимательно посмотрела на волосы и произнесла: – Бьюсь об заклад, она еще добавила, что это я тебя, да? – Да, – не стал отпираться Роман. – А ничего, что у меня нет твоей фотографии? – Этот портрет вырезан из журнала. Его можно купить в любом киоске. – То есть ты ей поверил? – воскликнула Нина, гневно сверкнув глазами. – Конечно, нет. – Ни на миг? – Не буду врать. На миг поверил. Ты теперь будешь меня за это ненавидеть? Нина строго смотрела на него и молчала. Губы тонкие, сурово сжатые. Глаза сумрачные. Но вдруг лицо стало мягче. Рот дрогнул. Глаза потеплели. – Я не могу тебя ненавидеть, – прошептала она. – Ведь я тебя люблю… Роман порывисто подался вперед и обнял Нину. Она прижалась к нему, поцеловала в шею. Она была колючей. Но Нина отстранилась не поэтому. Ей просто захотелось посмотреть Роману в глаза. Ей постоянно хотелось этого. В такие секунды она становилась его частичкой… Они постояли немного, наслаждаясь моментом единения, потом нежно поцеловались и разжали объятия. – Я все же побреюсь, – проговорил Рома, поворачиваясь к зеркалу. – А ты верни, пожалуйста, ведро на место. Я как побреюсь, выкину мусор. |