Книга Доверься мне, страница 56 – Кэролайн Макспарен

— А ябедничать копам — это предательство, — добавил Рэнди.

У Хелены перехватило дыхание. Это было именно то, о чем сказал Битлер в ту ужасную ночь — когда она стояла у своей позиции в тире.

— Мамочка, должно быть, была еще тем фруктом, — продолжил О’Хара. — Харли совершенно пасовал перед своей мамашей, даже когда она стала старой и беспомощной. Даже дыхнуть перед ней боялся. Когда она умерла, он все продал и переехал в Калифорнию. Сделал себе фальшивое удостоверение личности, зарегистрировал старый фургон «вольво» и прикатил назад. С калифорнийским номером.

— Поэтому-то мы и не могли отследить его здесь, — вставил Рэнди.

— Он был свободен, — сказала Хелена. — Он сбежал от себя. Почему он не остался в Калифорнии? Зачем вернулся в Теннесси?

— Сказал, что скучал на юге, — пожал плечами О’Хара. — Представляю себе.

— Может быть, если б он не получил работу в отделе кожгалантереи — кто знает?.. — размышлял Рэнди вслух. — Но что-то еще нажало на его спусковой крючок, полагаю. Похоронив мать, он сжег ее портфель. А когда одна молодая покупательница, внешне напоминавшая его мамочку, которая относилась к нему как к последней какашке — его собственные слова, — купила дорогой портфель, он решил преподать ей урок. А в последние дни… Он был уже на пределе, когда изучал, как проводится предварительное следствие, собираются улики. Был готов взорваться.

— Мы все время удивлялись, почему его расписание такое хаотичное, — добавил О’Хара. — Он сознался в дюжине сексуальных нападений, о которых женщины просто не заявляли. К ним он и не возвращался, чтобы наказать их.

— Ненавижу этого типа, — произнес Рэнди, кривя рот.

— Вот почему он намеревался наказать меня, — пробормотала Хелена.

Хелена и Рэнди вышли из отделения полиции в четвертом часу утра. Луна скрылась, но неверный свет восхода уже осветил небо — словно обещание солнечного дня. На Хелену вдруг пахнуло весной. Она вспомнила про первые подснежники, растущие на обочине по дороге на работу.

— Я все еще не пришел в себя от твоей выходки, — сказал Рэнди, заводя машину. — Но я б действительно рехнулся, если б ты погибла.

— А ты бы мог выстрелить в меня? Сказать по правде, я была уже вне опасности, когда ты вошел.

— Если б ты пристрелила Битлера до того, как я мог тебя остановить или выбить пистолет из рук? — Он положил руку на ее колено. — Никогда. Этот тип пытался тебя убить. Я бы задержал тебя, но потом приложил бы все возможные усилия, чтобы ты избежала обвинения.

— А ты все еще хочешь быть опекуном Майло и Ви, если со мной что-то случится?

— Я имел в виду то, что имел. Выходи за меня замуж.

— Да мы же едва знаем друг друга.

— Мне вполне достаточно, чтобы хотеть провести с тобой остаток жизни. — Он свернул на ее улицу. — Марси и дети все еще у Фрэнсин?

Она рассмеялась.

— Это вопрос или предложение? Да, они у Фрэнсин.

— Тогда предложение.

Он заглушил двигатель перед домом и проводил ее прямо до спальни. Потом он повернул ее лицом к себе и положил руки ей на плечи.

— Я прошу твоего согласия быть твоим мужем, отчимом твоих детей, твоим любовником, вашим…

— Защитником?

— Ты вбила себе в голову сумасшедшую идею, что должна прожить свою жизнь в одиночестве.

— Но как надолго?

— Как надолго что?

— Как долго ты хочешь быть моим мужем, отчимом моих деток, моим любовником и нашим защитником?

— Ну, как бы это сказать попроще? Всю мою жизнь.

После того как они немного позанимались любовью, Хелена уютно прильнула к его плечу.

— Что, если я надоем тебе?

Он поцеловал ее в макушку:

— Этого никогда не случится. Ты играешь в бридж? Она поднялась на локте, чтобы посмотреть на него.

— Это что — нарушение договоренностей?

Он заставил ее снова лечь рядом.

— В начальной школе учатся играть в дурака, в старших классах — в покер и в бутылочку. Потом учатся играть в бридж. Неожиданно все игры надоедают. Вот бридж — тот никогда. Я имею в виду, что ты для меня как бридж. Остальные женщины — это как игра в бутылочку.

— Ты меня любишь?

— Без тебя я стану человеконенавистником и завяну, как тот несчастный сухой филодендрон, что стоит у тебя на подоконнике в кухне. Когда прошлым вечером я подумал, что могу потерять тебя, я хотел просто снести этот дурацкий тир до основания, но до тебя все же добраться.

— А как насчет детишек? Будут крутиться под ногами — это ли не повод отозвать предложение?

— Без них было бы скучно.

— Да неужели? Спорт, занятия танцами, проверка домашних заданий?

— Если ты возьмешь на себя уроки танцев, со спортивными тренировками я разберусь.

— Договорились.

Она выбралась из постели и вернулась с двумя стаканами воды со льдом. Снова улегшись рядом с ним, Прядка спросила:

— Будешь ты рассказывать мне о своей работе — исходя из ее условий?

— Придется, но ведь даже страховой агент, придя домой, не рассказывает своей жене о каждом проданном полисе.

— Страховой агент эмоционально не вовлечен в свои полисы. А ты — да, точно так же как я с моими ленивыми студентами, — сказала она.

— Если я когда-нибудь дам тебе понять, что моя работа важнее твоей, обязательно одерни меня.

— Значит, ты думаешь, что я скажу «да».

Рэнди забрал у нее пустой стакан и поставил оба на прикроватную тумбочку.

— Я буду спрашивать снова и снова — пока ты не скажешь «да».

— А это не называется «оказывать давление»?

— Я же коп. Я знаю, как работает эта система.

— Когда кого-нибудь любишь…

— Ага! — воскликнул он. — Значит, ты признаешь, что любишь меня!

— Должно быть, это и есть любовь. Не представляю, чем бы еще это могло быть. А ты — хоть как-нибудь — любишь меня?

— Всем сердцем и навсегда, даже если ты попытаешься оторвать мне голову и лягнуть меня по яйцам.

— Но это все любя.

Он обнял ее.

— Это значит «да»?

— Ты же оказал на меня давление. Так пусть уж будет замужество — так лучше.

— А как насчет того, чтобы довести дело до конца — до самой церемонии?

— Конечно. Но запомни, красавчик, в тот самый первый раз, когда я застану тебя за чем-то вроде улыбочек другой женщине, ты подумаешь, что на тебя налетел сам Джет Ли. Я знаю, как обороняться. У меня был отличный учитель.