Книга Марсианин, страница 97 – Александр Богатырев

— Ото же! — оскалился Палыч, наслаждаясь произведённым эффектом, — Это значит, что нужен некий маяк, который бы устанавливался в том месте, куда мы хоть раз пробьём канал, сделаем Врата. Чтобы после, без проблем это место и этот Мир найти. Или наоборот, чтобы не попадать снова.

— Убедительно! Получается, что нам, как ни крути, придётся делать те самые датчики, да ещё с чувствительностью на пять… извиняюсь, на четыре порядка выше, чем нынешние.

— Ну, ты уже повторяешься. Кстати, тут скоро будет возможность их откалибровать.

— Когда?

— Через два месяца, группа номер два, совместно с некоей группой из космиков под странным названием «Грааль», запускают десятитонный аппарат.

— Уж не…

Глаза Василия тут же загорелись.

— Да-да! Ты правильно догадался. Первая часть решена и теперь они вступили в стадию вторую — калибровки.

— Ий-ё-моё!!! А я думал, это только лет через двадцать! — Василий разве что не подпрыгнул от восторга.

— Ну… я тоже так думал.

Палыч кинул хитрый взгляд на Василия и продолжил.

— Там у них главное оказалось не скачок, а как раз второе — калибровка. Как и в нашей части Проекта.

— А куда, куда хоть?!! — в бешенном энтузиазме спросил Василий.

— Куда «стопы» того аппарата направят?

— Ну, да!

— Так, — Палыч ещё хитрее скорчил мину и в пол голоса продолжил, — я тебе «этого не говорил», да и ты помалкивай!

— Да ясно дело! Ведь в таком Проекте участвуем!

— Ну да… но… тут мне кажется, что амеров решили уже во второй раз «развести» по типу Лунной Гонки.

— То есть, сегодняшний пуск — для отвода глаз?!!

— И да и нет.

— Как понимать?

— Тот аппарат реально пройдёт сквозь весь диск «пояса Койпера» [35] . Насквозь. Так что именно для этого он больше всего и понадобится. Это насчёт его реального предназначения, хотя в начале проекта предполагалось, что будет то, что заявлялось — триангуляция и прочее, и прочее, и прочее. А сейчас получается, что от первоначального назначения остаётся только зондаж ближней окрестности Солнца и начало тех самых триангуляционных измерений, но для звёзд в пределах примерно трёх сотен световых лет.

— Это примерно расстояние до Бетельгейзе.

— Так вот именно в её окрестности и будет первый скачок! Только тс-с!

Палыч лукаво посмотрел на Василия, и приложил палец к губам.

— Понял! А что с «разводкой»?

— Я думаю, что тут идёт «многоходовка». Запуском зонда с ионно-плазменным, а не скачковым двигателем, с одной стороны, отвлекается на первом этапе, внимание от эксперимента по части один, нашего Проекта — «Звёздные врата». Типа: «у нас пока что нет ни технологий, ни идей, и поэтому мы используем технологии тридцатилетней давности разработки». Тогда как раз такое и прорабатывалось: аппарат с ионно-плазменным двигателем, питаемый от мощного ядерного реактора, со скоростями истечения несколько тысяч километров в секунду. На следующем этапе — запуск «втихаря», аппарата со скачковой установкой. Когда же, и если же, скачок удастся, — аппарат вернётся удачно, — то второй этап, это надёжное сокрытие второй части нашего Проекта. Ведь в его основе лежит теория мягко говоря весьма нетривиальная. А то, что будет в намёках амерам, уведёт их очень далеко от «линий вероятности».

— А ну как они на том пути тоже добьются успеха?

— Там тоже мы их изрядно уже опережаем. Так что будь спокоен.

— Ловко! — сказал Василий, но тут же поморщился и его лицо приняло озабоченное выражение.

— Что-то беспокоит? — поднял бровь Палыч.

— Нда… Гиперактивность наших военных в Проекте. Мешает. И нервирует.

— И чем мешает и чем нервирует?! — удивился Палыч.

— Да… — Василий махнул рукой, — секретность слишком высокая. Даже обсудить важное с кем-то вне Полигона ну никак нельзя. Даже если это просто математическая проблема. Надо обязательно всё оформлять через секретный отдел, а это такая канитель и задержка.

— Ну это легко решаемо! Схожу к нашему новоиспеченному майору — он человек вменяемый, — быстро поправит если что надо.

— Та вот и этот же майор…

— А он-то чем тебя достал?!

— Да носится со своими дикими идеями…

— А! О «туристах», — Палыч сдержанно хохотнул, но по его виду было заметно, что данную идею майора он полностью одобряет.

— Вот-вот!

— А что: интересная идея! Я вот об этом даже и не подумал.

— Что, тоже думаете их начать ловить?

— Ну не я, а вообще поспособствовать «ловле» — почему бы и нет? Теми же датчиками, что надо для нашего дела… Или ты просто тотальный пацифист? — поддел его под конец Палыч.

— Не! Я не дурак, — хохотнул Василий.

— Тогда что тебя так раздражает?

— Меня изначально раздражала ситуация, когда наш Проект внезапно стал курироваться военными. И ведь до того, мы имели весьма скромное финансирование. А тут — на тебе! Я мечтал о звёздах. Об иных мирах. Причём тут мы, иные миры и военные?!!

— Ну, всегда сверхдорогие исследования в области физики, особенно ЕТП, курировались военным ведомством. Ведь никто не знает, что можно выжать из совершенно новых открытий в этих областях. Ведь и открытие делимости ядра атома, казалось поначалу, лишь игрой теоретиков и запредельно-аутистических физиков-экспериментаторов. Казалось никому и никогда не нужным, и никогда не найдущим себе применения. А кончилось атомной бомбой.

Вызов к непосредственному начальству для майора не был неожиданностью. Вполне нормальная и рутинная практика, если не считать того, что иногда случается нечто, за что и «попилить» могут. Когда он зашёл в кабинет, подполковник стоял к нему спиной у окна и казалось сама спина подполковника выражает сильное раздражение.

Когда он обернулся лицом и прошёл к столу это стало видно явно. Он махнул рукой майору приглашая сесть за стол при этом лицо его сохраняло несколько брезгливо озабоченное выражение.

— Есть разговор, и неприятный, — подполковник поморщился, — думаю нам надо всё это обсудить с глазу на глаз, а потом уже я доложу выше — наши соображения.