Онлайн книга «Король эльфов»
|
Уаб вздыхал и постанывал, плетясь по коридорам. — Ну иди же! — раздраженно прикрикнул Джонс, таща его за веревку. Уаб потерся боком о гладкую хромированную стенку и ввалился в комнату. — Боже всемогущий! — воскликнул Френч. — Что это?! — Петерсон говорит — уаб, — сказал Джонс. — Больной какой-то… Уаб страдальчески закатил глаза и обвел людей печальным взором. — По-моему, он хочет пить, — пробормотал Петерсон и вышел. Френч покачал головой. — Неудивительно, что мы взлетели с таким трудом… Петерсон вернулся с водой, и уаб жадно стал лакать. В дверях появился капитан Франко. — Ну-с, посмотрим… — Он приблизился и сделал недовольную гримасу. — Значит, за пятьдесят центов? — Да, сэр, — ответил Петерсон. — Ест все, что угодно. Я кормил его зерном, и картофельным пюре, и молоком, и объедками со стола. Обожает лопать. А как поест, так сразу заваливается спать. — Ясно… — сказал капитан Франко. — Теперь относительно его вкусовых качеств. Мне кажется, нет нужды откармливать дальше. На мой взгляд, он уже достаточно жирный. Где кок? Пусть придет сюда. Я хочу выяснить… Уаб прекратил лакать и посмотрел на капитана. — В самом деле, капитан. Я предлагаю сменить тему разговора. В комнате воцарилась тишина. — Что это? — проговорил капитан. — Что это? — Уаб, сэр, — произнес Петерсон. Все посмотрели на уаба. — Что он сказал? Что он сказал? — Он предложил поговорить на другую тему. Франко обошел необычное создание вокруг, внимательно разглядывая его со всех сторон. — Не сидит ли там внутри абориген? — задумчиво произнес он. — Пожалуй, нам следует его вскрыть. — О! — всхлипнул уаб. — Неужели у вас на уме одни только вскрытия да убийства?! Франко яростно сжал кулаки: — Выходи оттуда! Кто бы ты ни был — выходи! Уаб махнул хвостом и неожиданно икнул. — Прошу прощения, — пробормотал он. — Не думаю, что внутри кто-то есть, — тихо сказал Джонс. Люди переглянулись. В помещение вошел кок. — Звали, капитан… Что это за тварь? — Это уаб, — сказал Френч. — Он предназначен в пищу. Надо прикинуть… — По-моему, назрела необходимость объясниться, — перебил уаб. — Вероятно, нам следует поговорить, капитан. Я вижу, что мы с вами расходимся во взглядах на некоторые основополагающие вопросы. Капитан долго не отвечал. Уаб благодушно ждал, облизываясь. — Прошу ко мне в каюту, — наконец промолвил капитан. Он повернулся и вышел из комнаты; уаб поднялся и прошлепал за ним. Члены экипажа ошалело смотрели им вслед. — Интересно, чем это кончится, — сказал кок. — Ну ладно, я буду на камбузе. Дайте мне знать. — Разумеется, — отозвался Джонс. — Разумеется. Уаб со вздохом уселся в углу. — Вы должны простить меня. Боюсь, что я излишне склонен к комфорту. С таким большим телом… Капитан нетерпеливо кивнул, сел за стол и сложил руки на груди. — Хорошо, — сказал он. — Давайте начнем. Итак, вы — уаб, не так ли? Уаб повел плечами. — Наверное. По крайней мере, так нас называют аборигены. — И вы говорите по-английски? Вы и прежде общались с землянами? — Нет. — Тогда каким образом… — …я говорю по-английски? Нельзя сказать, что я отдаю себе в этом отчет. Я изучил ваш мозг… — Мой мозг? — Его содержимое, особенно семантический склад, если позволите так выразиться… — Понимаю, — пробормотал капитан. — Телепатия. Конечно. — Наш народ очень древний. Очень древний и очень тяжеловесный. Нам трудно передвигаться. Вы, очевидно, понимаете, что существа столь медлительные и неповоротливые полностью находятся во власти более проворных и решительных. У нас нет никаких средств защиты. Слишком неуклюжие для бега, слишком пассивные для драки, слишком добродушные, чтобы охотиться на других… — Что вы едите? — Растения. Овощи. Мы очень терпимы, очень благожелательны. Живем и даем жить другим… Именно поэтому я в самой категорической форме возражал против того, чтобы меня использовали в пищу. Я видел в вашей голове образ — часть моего тела в холодильнике, немножко в кастрюле, кусочек для вашей любимой кошки… — Итак, вы читаете мысли? — сказал капитан. — Любопытно. Что еще вы способны делать? — Всякие пустяки, — рассеянно ответил уаб, оглядывая каюту. — А у вас здесь мило. Я вижу, вы любите чистоту. Я уважаю опрятность как черту характера. Некоторые марсианские птицы весьма опрятны. Выбрасывают мусор из гнезда и убирают… — Да-да. — Капитан кивнул. — Однако вернемся к теме. — Совершенно верно. Вы упоминали, что собираетесь меня съесть. На вкус, я слыхал, мы очень хороши. Немного жирноваты, однако мясо нежное. Но как установить прочную связь между нашими народами, если мы опустимся до таких варварских отношений? Съесть меня? Я бы предпочел обсуждать с вами серьезные вопросы, философию, искусство… Капитан встал. — Философия… Вам было бы небезынтересно узнать, что у нас возникли трудности с продуктами. Неожиданная порча… — Знаю. Но разве не скорее в духе вашей демократии, если мы станем по очереди тянуть соломинки? Или что-нибудь в этом роде? В конце концов, демократия призвана защищать меньшинство. Исходя из предположения, что каждый обладает правом голоса… Капитан подошел к двери. — Ну, все! — сказал он и отворил дверь. Потом открыл рот. И так и застыл с широко раскрытым ртом, сжимая пальцами ручку двери. Уаб протиснулся в дверь мимо капитана и вперевалку побрел по коридору, углубившись в размышления. В комнате стояла тишина. — Как видите, — говорил уаб, — многие элементы легенд и мифов являются для нас общими. Иштар, Одиссей… Петерсон молча сидел на стуле и глядел в пол. — Продолжай, — попросил он. — Пожалуйста, продолжай. — Я нахожу в вашем Одиссее типаж, общий для многих народов. В моем понимании Одиссей как таковой символизирует идею разлуки с семьей и отчизной. Процесс индивидуализации, обособления. — Но Одиссей возвращается домой. — Петерсон взглянул в иллюминатор на бесчисленные звезды. — В конце концов он возвращается домой. — Это долг всех разумных существ. Период разлуки есть период временный, краткое путешествие духа. Странник возвращается на родину… |