Книга Братство Конца, страница 120 – Евгений Малинин

Качеевы глазки нервно забегали по лицам говоривших, словно определяя, в какой из фраз содержится большая угроза. Потом, сообразив, что реплика Душегуба ответа не требует, он повернулся к Фродо и с достоинством произнес:

– Это же королевские регалии. Теперь, когда королева наконец-то вернулась в Замок, они должны быть всегда под рукой. А вдруг, придя в себя, она не припомнит, куда они подевались.

И снова два друга высказались одновременно.

– Она все припомнит! Уж тебе-то она все припомнит! – пообещал хоббит.

– Под чьей это рукой они должны быть? – угрюмо поинтересовался тролль.

И снова глазки правителя заметались между Душегубом и Фродо так, что я испугался, как бы его не поразило хроническое косоглазие. Наконец, явно не зная что сказать, Качей пожевал губами и повернулся ко мне:

– Твои люди, Конец, задают совершенно непозволительные вопросы. Неужели непонятно, что я пекусь только о благе государства!

– Уже спекся! – неожиданно бросила реплику от постели королевы Эльнорда.

– Нет еще, – оценивающе склонил голову набок тролль. – Но скоро будет готов.

Качей несколько торопливо отступил к дверям спальни:

– Хорошо, я вижу, вы очень утомлены своим походом. К вопросу о регалиях мы вернемся завтра, тем более что сейчас мне уже пора в постель. Вы можете поужинать в общей зале гостевых апартаментов, а ваши спальни уже приготовлены для вас.

– Нет! – резко оборвал я его. – Мы проведем ночь в покоях королевы и ужинать будем здесь!

– Но у нас не принято принимать пищу в спальнях и уж тем более – проводить ночь в королевских покоях! – буквально завизжал в ответ Качей.

– У вас не принято кушать в спальнях?! – еще громче взвизгнул Фродо. – А где мы кушали в первую ночь пребывания в твоем Замке? Да мне тот высохший сыр до сих пор поперек глотки стоит! Душегуб! – Он круто повернулся к троллю. – А ну пойдем, пока не поздно, пошарим на кухне! А то этот сквалыга заплесневелых корок нам сюда пришлет и скажет, что у них так принято!

Душегуб одобрительно гукнул и направился к дверям. Фродо бросился за ним. Качей проводил их изумленно-возмущенным взглядом, потом как-то растерянно огляделся и тоже покинул спальню. А следом, как-то неловко, бочком, к двери проскользнул Твист и, пробормотав:

– Попробую я пробраться к себе… – юркнул за дверь.

– Крутые ребята в вашем Братстве! – усмехнулся Изом.

– Да, другие у нас не держатся, – мелодично донеслось от постели королевы.

Только обернувшись в ее сторону и взглянув в глубину спальни, я понял, что вечер уже давно стал поздним и что ночь совсем недалеко. Какой-то внутренний трепет пробежал по моему телу, трепет надежды, что бесприютная душа, обитавшая в этом Замке, возможно, нынешней ночью обретет свое утраченное тело!

Вскоре вернулись Душегуб и Фродо с большой коробкой, наполненной различной едой. Не забыли они и пару бутылок темного вина. Мы впятером расположились на ковре прямо у постели королевы и наскоро утолили свой голод.

В спальне совершенно стемнело, и в этот момент королева впервые после того, как ее уложили в постель, зашевелилась. Чуть приподняв голову, она повела ею из стороны в сторону, словно осматриваясь, хотя ее глаза были по-прежнему закрыты, легко вздохнула и снова прилегла. Снова наступила напряженная тишина. Через несколько десятков минут раздался тихий, напряженный шепот Эльнорды:

– Надо было нам Фродо отправить в гостевые комнаты…

– Зачем это? – тут же раздался не менее тихий, но очень возмущенный шепот хоббита.

– Призрак-то скорее всего туда заявится, надо бы, чтобы кто-то сообщил ему, где находится его тело, – спокойно пояснила эльфийка.

– А почему именно я? – не оспаривая идею Эльнорды в целом, спросил хоббит.

– Так ты же у нас мастер разведки и несанкционированных проникновений. Можно сказать, единственный ниндзя в Братстве.

Столь откровенное признание его способностей со стороны вечной насмешницы не могло не тронуть честолюбивого хоббита, поэтому он, тяжело вздохнув, прошептал:

– Ладно, я пойду…

– Нет, – страшным шепотом пробормотал я. – Сегодня нам ни в коем случае разделяться нельзя! Не хватало еще, чтобы Качей нас поодиночке передушил. Я думаю, после сегодняшнего разговора – это его самое горячее желание.

– Я пойду с малышом, – подал свой хриплый шепот Душегуб. – Пусть этот мозгляк только попробует приблизиться к Фродо!

– А ты не будешь топать? – нахально спросил хоббит.

Это было уже прямой насмешкой и оскорблением, поскольку мы не раз убеждались, насколько быстро и бесшумно умеет передвигаться тролль. Поэтому меня не удивило его бурчание:

– За своими косолапками смотри, коротыш!

Видимо, троллево предупреждение сработало, потому что через мгновение полной тишины дверь спальни приоткрылась, показав чуть освещенный проем, и в нее проскользнули две тени – одна крошечная и одна огромная. Дверь тут же бесшумно захлопнулась, и мы замерли в ожидании.

Я не могу сказать, сколько времени мы просидели молча в этой напряженной темноте. Каким-то образом я ощущал, что ни граф, сидевший невдалеке от меня на ковре, ни Эльнорда, расположившаяся у постели королевы, не спят, а так же, как и я сам, напряженно ожидают каких-то событий. Но ничего не происходило. Только эта бесконечная ночь перетекала через стоявшую в комнате тишину.

Неожиданно дверь спальни отворилась и в комнату вбежали хоббит и тролль.

– Ну что? Она приходила?! – во весь голос заверещал Фродо.

– Тихо ты, пищалка резиновая! – зашипела на него Эльнорда. – Кто приходил?

– Кто, кто! Дед Пихто! – мстительно прошипел хоббит в ответ на «пищалку резиновую». – Призрак, конечно. Мы ей сказали, где ее тело обретается. Вы бы видели, как она сквозь стену дернула! Мы думали, она уже здесь…

– Нет, никого не было, – прошептал Изом. – Садитесь и успокойтесь. Будем ждать.

Однако теперь ждать пришлось недолго. Едва тролль и хоббит заняли свои места на ковре, из стены, отделяющей спальню от холла, просочилось маленькое слабо мерцающее облачко, и по комнате прошелестел тихий, душераздирающий шепот:

– Где я?!

И словно в ответ на этот вопрос тело королевы дернулось, странно выгнулось и неожиданно стало кататься по постели, грозя свалиться на пол.

Эльнорда немедленно бросилась к королеве и, навалившись всем телом, попыталась прекратить это жуткое метание, что ей вполне удалось. При этом она громко позвала:

– Кина, милая, здесь ты! Здесь!

Я чуть было не рассмеялся, настолько нелепым показался мне этот возглас, однако призрак его явно услышал. Облачко медленно, какими-то слабыми рывками двинулось на голос Эльнорды, тихо повторяя: