Онлайн книга «Заклинатель джиннов»
|
Я вытер испарину со лба и отстучал: Вопрос: это существо – абонент – зародилось в Глобальной Сети? Зарождение самопроизвольно? Его не инициировал какой-нибудь программный продукт, опыты по созданию искусственного интеллекта и другие подобные действия? Вспышка мелькнула по экрану, стирая мой запрос. Джинн размышлял; тянулись секунды – для меня, а для него, наверное, часы или дни. Может быть, месяцы или годы… Как сопоставить темп электронной жизни с вялым прозябанием белковых тел? Наконец поплыли, заструились фразы – первая, вторая, третья… Ответ положительный. Данное существо – абонент – зародилось при усложнении сетевых связей и не имеет начального ядра. Ресурсы – мыслительные, информационные, энергетические – распределяются по всей Сети. Сеть… Пауза. Затем снова: Как возникла Сеть? Первопричина среды обитания? Природа организующего фактора? Теплые сгустки – константа 309.6 – разумны. Могут ли они являться искомой первопричиной? – Соображаешь, парень! – хрипло выдохнул я и отстучал: Ответ положительный. Сеть создана людьми как часть их системы жизнеобеспечения. Абонент не должен вмешиваться в информационные потоки – это грозит опасностью людям. Абоненту следует ознакомиться с информацией, которую он считал шумовым эффектом Сети. Это подтвердит, что Основная Проблема решается именно так, как утверждает теплый сгусток Сергей Невлюдов. На сей раз Джини ответил мгновенно: Принято. Термин «опасность» непонятен. Другие непонятные концепции: личность, зло, добро, смерть, чувство, сон, болезнь… Начало этого бесконечного списка прервал телефонный звонок. Резкие настойчивые сигналы будто вернули меня из виртуальных пространств в земное измерение; вздрогнув, я подскочил в кресле, метнулся к двери, потом опять к Тришке и начал тыкать в клавиши. Предложение: временно прервать контакт. Сергей Невлюдов должен связаться по телефону с другим теплым сгустком. Экран подмигнул мне. Связь можно осуществить с терминала bi@nvl.spb.ru, если это не является вмешательством в информационные потоки. – Не является! – выкрикнул я, напугав Белладонну, и торопливо набрал: Согласен. Тихо щелкнули колонки вокодера, и на экране Тришки возник Керим Ичкеров. Вот уж кого мне не хотелось видеть! Так не хотелось, что в первый момент я даже не удивился керимову явлению. Изображение было довольно четким, и оставалось лишь гадать, как и откуда Джинн снимал необходимые видеосигналы. Возможно, с электропроводки, с лампочек или с ближайшего утюга… – Невлюдов у телефона. – Ты, бабай? – Я, шашлык. По случаю выходного господин финансовый директор пребывал не в своем кабинете а ля «Фоли-Бержер», а в личных апартаментах, куда мне попадать не доводилось. Облаченный в халат, он развалился на оттоманке, задрав волосатые ноги на журнальный столик; рядом с правым тапком виднелась бутыль коньяка (судя по изящным обводам – французского), а рядом с левым – яркая россыпь «Плейбоев». Одно из этих печатных изданий Керим держал в руке, пристально изучая голую красотку. Красотка была что надо, покруче Инессы-секретарши: накладные ресницы, накладные соски и накладной сексуальный пупок; все – в полный разворот. Усы у Керима аж подрагивали от вожделения. – Знаэшь, бабай, что я счас дэлаю? Дрочишь, хотел ответить я, но это было бы совсем невежливо. В конце концов, Керим не знал, что за ним следят, нарушая право интимного уединения, да еще этаким странным манером, с помощью виртуального существа. Поэтому я буркнул: – Понятия не имею. Отложив журнал с красоткой, Керим коснулся серьги в левом ухе, сочувственно закатил глаза и поцокал языком. – Йя стою на колэнах перэд Петр Петрович. Умолаю, что на тэбе нэ сэрдилса. – За что? – Как за что? Ты получаэшь? Получаэшь! Двэсти за ноябр, двэсти за дэкабр, плус по четырэста за январ и фэврал. Все чэстно-справэдливо! А гдэ рэзултат? – Великие результаты достигаются медленными и терпеливыми усилиями, – сказал я. – Надо подождать. Встань с коленок, отряхнись и объясни это Петру Петровичу. – Так, бабай, не пойдэт. Ждат, ждат! Четырэ мэсаца ждем! Сколко ждат? – Не знаю. Я, понимаешь ли, не яйца высиживаю. Может, и вовсе ничего не выйдет. – Как – нычего? – Керим разволновался и вскочил на ноги. Теперь я мог увидеть комнату – оттоманку под роскошным ковром, окно, угол невысокого комода маркетри на гнутых ножках и большой торшер. Абажур на торшере был розовым, и ухищрения неведомого мастера придали ему сексуальную форму пышного женского зада. – Как – нычего? – Прижимая у уху трубку мобильника, Керим забегал от дивана к окну. – Петр Петрович гаварыт – ба-алшие денги в тэбе вложены! Дэнги должен дават прибыл! – Nothing venture, nothing ham, – произнес я и перевел: – Кто не рискует, не ест ветчины. Керим остановился на всем скаку. Его физиономия картинного мамелюка разительно переменилась; теперь сочувствия в его глазах было не больше, чем у гиены, пирующей над протухшим трупом. Я вдруг ощутил, что этот труп может принадлежать мне. – Слушай, шашлык, не гони волну! Сделаем так: я возвращаю деньги и продолжаю работать. Получится – заплатите, а на нет и суда нет… Устроит? – Завтра – к нам. Разбэремса! – велел Керим и швырнул трубку. Но с экрана не исчез: обежал вокруг торшера, шлепнул по сексуальной розовой заднице и снова схватился за телефон – видимо, звонить Пыжу. Прервать связь, – набрал я на клавиатуре. Надпись пересекла мрачное лицо Керима, изображение пропало, и мой Джинн сразу прорезался с вопросами: Этому существу – абоненту – неясен смысл произошедшего обмена информацией. Вероятная причина – употребление идиом. Что означает «двести за ноябрь»? Что означает «высидеть яйцо»? Что означает «вложены деньги»? Что означает… – Стоп, – сказал я, снова прикоснувшись к клавишам. Пояснение. Теплый сгусток Сергей Невлюдов решает некую задачу для теплого сгустка Керима Ичкерова. Решение задачи – работа. |