Онлайн книга «Улей»
|
Рол уже протягивал руку к пульту на мраморном столике, когда его остановил женский голос: – Тебя зовут Рол? Управляющий обернулся, еще в движении осознавая, что понял вопрос совсем не потому, что знал язык говорившего, а потому, что кто-то позаботился объяснить мозгам, что означает каждое слово. За спиною стояла Кани – свободная, никем не охраняемая, замершая в гордой позе победительницы: выпрямив тонкую спинку и высоко задрав голову со сверкающими чернотой, пугающими сдерживаемой яростью глазами. – Что-то случилось? – пробормотал Рол, отступая поближе к пульту. Кани засмеялась. – Ты думаешь, что сможешь его коснуться?! Рол не понял и изо всех сил стукнул по клавиатуре… Точнее попытался стукнуть. Руки не достали до клавиш каких-то миллиметров, словно продвинуться дальше им помешал какой-то неосознанный ужас – дотронься – тебе конец. – Что ты делаешь? – спросил Рол. – А что? – Ну… с моими руками?! Вероятно, он выглядел так глупо, что желание мстить отпустило альтинку, во всяком случае отпустило на какое-то время. Кани прошла мимо управляющего и села на огромную массажную ложу. – А у тебя уютно! – признала она. Рол кивнул. С первым испугом он уже освоился. Неважно, как девчонке удалось сбежать из под карантина и избавиться от охраны. Если не напала сразу, теперь победит тот, кто окажется умнее. «Психология», как любил говорить Вик. – Да, конечно. Это же не для одного меня. – А для кого? – Для всех вас. – Для НАС? – Для женщин. Здесь, на Девятом, все сделано так, чтобы вы чувствовали себя дома. Все красивое. Все доброе. Все нежное. Как и вы сами. Нужно только привыкнуть. Кани повела бровью: – Неужели? Нас никто не обижает, и все любят? – Да. Сама увидишь! – А как же: тюрьма, стражники, плети? – Только на время карантина. Пока вы не знаете Закона, можете натворить бед. Только и всего. И… это ведь совсем не надолго. – Хм… Рол позволил себе улыбнуться самой доброй и открытой из богатого арсенала своих улыбок. Ему показалось, что уговоры действуют. Кани тоже улыбнулась – его непредусмотрительности. Мужчина действительно считал, что для нее имеют какое-то значение выражение его лица или интонации его голоса – для нее, читающей прямо в сознании! Озабоченный и хитрый внутри, Рол изо всех сил старался выглядеть снаружи добрым и понимающим. «Раньше всегда получалось» – прочла Кани мысль, блуждающую на самой поверхности. Она улыбнулась еще шире. Рол улыбнулся в ответ и сделал шаг ближе. Она позволила. Позволила приблизиться к себе вплотную и даже сесть рядом. – Мы все делаем, чтобы вам здесь понравилось! – совершенно серьезно сказал Рол, заглядывая ей в глаза. При этом он даже верил в то, что говорил, не договаривая лишь одной детали: «делаем все, но, конечно, в рамках Закона… для которого вы вообще не люди». – И лично ты? – опять улыбнулась Кани – на этот раз – движению его пальцев, очень нежно и умело коснувшихся кожи ее шеи. – Конечно! – Какие честные глаза! Сколько тебе лет, Рол? – Всего три сотни, моя красавица. И я знаю, как сделать тебя счастливой! Его пальцы увлеклись – Кани действительно начало нравиться. Она отшатнулась, и Рол мгновенно отодвинулся, давая понять, что полностью признает девчонку хозяйкой положения. На самом же деле, он даже не сомневался, что сам контролирует ситуацию. – «Всего три сотни»? А по сколько же лет вы здесь живете? – Самым старым мужчинам где-то по четыреста. Мы воины. После двухсот лет многие сами идут на смерть, чтобы покрыть имя славой, пока еще есть силы и воля. А некоторые не торопятся… – Как ты, например. – Да, как я. Но не думай: когда-то и я не щадил жизни. Я ведь был одним из лучших! – А докатился до того, что целуешь ножки пленницам, чтобы притупить их бдительность? – Разве тебе не нравится, когда целуют ножки? – А ты действительно надеялся переспать со мной? – А я и сейчас надеюсь. – Рол мягко заглянул ей прямо в лицо. За окном терема совсем потемнело. Альтинка резко поднялась на ноги: не стоило затягивать игру – впереди много работы. – Ты мне противен, Рол! – честно призналась девушка. – Ты говоришь «надеюсь». Смотришь в глаза, словно просишь о разрешении. А сам с плотоядной грустью думаешь: «Какая тут надежда?! Ты же приз!». – Что? – Я накажу тебя, Рол! Не надо было обижать дочь Тургаона! Скоро вы все поймете, что не надо бы!!! – Но я же… – управляющий только сейчас понял свое реальное положение. Понял и со стоном скрутился на ложе – Кани не нужны были плети, чтобы внушить человеку боль. – Ну, хватит корчиться. Наказание еще впереди. Вставай! Рол поднялся. Его глаза заслезились от обиды за незаслуженное неуважение. – Я ведь на самом деле люблю всех вас! – закричал он. – Спроси у любой нашей женщины! Я забочусь о вас! Я берегу вас! Если наказываю, то лишь потому, что так нужно! Не я же придумал законы Братства! За что… – Заткнись и пошли! Нам нужно наверх! Кани распахнула дверь и первой ступила на тропу, едва замечая границы серого гравия в наступивших сумерках. Рол поплелся следом. – Так и будешь изображать мой хвост? Меня здесь нет! А тебе нужно попасть в ангар! На «пристань», как вы ее называете. Подумай хорошенько, как сделать, чтобы туда пропустили! Пошел! «Зомбированный» управляющий устремился вперед. У лифтовой площадки ему отдали честь – и один наряд и второй. – Куда, Рол? – спросил командир «бронированных». – На Третий! Ему кивнули. Лифт устремился в «небо». Кани едва успела ухватиться за поручень, чтобы не выпасть за борт. Посмотрела вниз – такая высота, и открытая площадка! Нежели даже лифт служил Братьям, чтобы доказывать на нем свое бесстрашие?!.. Через пять длинных туннелей в полах-крышах Уровней и пять новых открытых пространств самих Уровней площадка замерла. Все, что за время полета успела увидеть Кани, ей не понравилось: все Уровни, кроме самого Девятого, больше всего напомнили альтинке недостаточно благоустроенные города какой-нибудь бедной планеты. – Третий! – сообщил солдат. Здесь также дежурили. Все шесть караульных – в латах. – Зачем к нам, Рол? Его знали, но не особенно ждали. – Я не к вам. У меня дело к техникам. – К каким? – Мне за обшивку. |