Онлайн книга «Решение номер три»
|
Ну, да. «Обитающий в центре планеты». Источник тепла, а также наверняка – воды и воздуха, которым можно дышать. Для землян в недрах – ад и сатана. Для Нижних – податель всего, Бог. – …но мы верим тебе. Теперь расскажи, какая вам нужна помощь, и мы решим, куда будет лучше направиться. Наконец-то дошло до дела. – Мы решим, куда направиться, после того, как ты позволишь мне задать вопросы – и ответишь на них. – Спрашивай. – На вас новые костюмы. Они у вас недавно? – Я не понял, о чём ты спрашиваешь. Да, конечно. Вот что значит – надолго выпасть из общения. Мы ведь и по сей день не знаем, как Нижние воспринимают время, если воспринимают вообще. Это и естественно: у них нет смены дня и ночи, нет времён года, счёт времени – если он ведётся – не может быть привязан ни к каким внешним точкам отсчёта, устанавливающим периодичность. А где нет циклов – там можно обходиться и без Хроноса… Разве что у них есть какой-то внутренний ритм, как и у всего живого. Когда-то они ложатся спать, когда-то, в соответствии с ним, пробуждаются – хотя эти, условно говоря, ночи и дни для разных особей могут иметь различную протяжённость. Ну ладно, сейчас не до этого. – Я неправильно спросил. Сколько раз вы ложились спать и вставали после того, как эти костюмы у вас появились? – Кто из нас? Нас тут трое, и каждый ложится и встаёт по-своему – когда ему нужно. Я – так, он – иначе, другой – ещё иначе. А, вот! Сообразил, наконец, к чему привязаться. – Скажи мне: едите ли вы сейчас живущих в воде? – Сейчас? Едим. – Сколько хотите – или их осталось уже мало? – Сколько хотим. После лова ещё не съедено и половины. Вот он – отсчёт. Лов – не занятие одиночек, на него выходят все, кто способен принять участие. – Эти костюмы вам принесли до лова – или уже после него? Пауза: вспоминают. – После. Да, да, после. Или до. Нам трудно ответить. Вот и пойми. Но всё равно, думай дальше. Ты знал когда-то, надолго ли им хватает одного улова. Да, вспомнил: на две недели. Во всяком случае, так было тогда. Но за минувшие годы они не могли ни заметно размножиться, ни сократиться – если бы их посетил, скажем, мор, до нас бы это дошло. Значит, так: неделю назад у них этих костюмов ещё не было? Ну что же, вполне может быть… – На лов вы ходили уже в этих костюмах? – Там нет холода. Ходим, как живём. Голяком, значит. Мог бы и сам сообразить. – Скажи: костюмы вам принесли те Верхние, кто всегда приносит что-то для обмена? Силуэты хозяев снова стали расплываться: похоже, человек сказал что-то, нелепое до смешного. – Как мне знать это? – был ответ. – Вы все одинаковы. Фу. Действительно, вопрос глупый. Они ведь видят только костюмы, а слышат – или как-то по-другому воспринимают, всё равно, – лишь голоса компьютерных переводчиков, то есть по сути – один и тот же голос. Вернее, имитацию голоса. – Значит, не знаете. Тогда скажи вот что: вам принесли только костюмы? Или ещё и еду? – Костюмы, да. Еда – нет. Ага, уже теплее: нормальный ареит обязательно прихватил бы хоть немного еды. Она всегда радует Нижних больше, чем костюмы, хотя бы потому, что наверх, ближе к холоду, они поднимаются редко, а есть желательно каждый день – во всяком случае, периодически. Есть надо периодически. Вот тебе и основа цикличности! – Сколько раз ты ел после того, как получил костюм? – Сколько хотелось. Снова сорвалось. Какой-то этот Нижний уж слишком тупой. Или наоборот – ушлый? Хитрит – потому, что понимает или хотя бы чувствует: что-то в этой последней их сделке, принесшей им новые костюмы, сделано неправильно. Но признавать не хочет; может быть, боится, что полученное надо будет отдать, а то, что за него заплатили, уже не вернуть? – Но ты должен знать: что вы отдали в обмен за костюмы? Ответ оказался совершенно неожиданным: – Верхний, вам больше нельзя быть здесь. Идите туда, откуда пришли. Вот тебе раз! – Почему? Что случилось? – Нам уже нехорошо здесь. Пора в тепло. – Постой! Последний вопрос: тот Верхний принёс костюмы по широкой дороге? Или по другой тропе? – Пришёл, как знал. Тихо. – Так всё-таки… Усяго не сразу понял, что обращается к пустоте: только что перед ними стояли трое – и вот уже никого. Как растаяли. Словно их и не было. – Знает кошка, чьё мясо съела, – как бы подводя итог, проговорил Тендер. – Ничего. Отрицательный результат тоже важен для науки, – ответил ему Усяго. – И кое-что мы всё же установили. Первое: мы оказались на какой-то тропе, а всякая тропа куда-то да ведёт. Второе: партнёр по последней сделке вряд ли пришёл по широкой дороге – то есть не так, как обычно ходят наши торговцы. Почему? Скорее всего, не хотел лишних встреч и вообще огласки. И третье: почему Нижние предположили – или поняли, – что в этой сделке что-то не так? Пока на ум приходит только одна причина: контрагент попросил их не рассказывать об этом обмене. Наши этого никогда не делают – хотя бы потому, что любая их операция известна в Губернаторстве заранее, с момента, когда выдаётся лицензия. Они пообещали молчать – и честно выполнили обещание. Потому и ушли. – Жаль, – сказал Голенах, – что не успели задержать их. – Скорее наоборот, – не согласился Усяго. – Почему? – Они ведь хотели нас выпроводить. Когда это сразу не удалось, предпочли исчезнуть. Потому что боялись новых вопросов: видишь ли, врать они не привыкли – разучились, наверное, за тысячелетия, поскольку тут им такое искусство не нужно: все всё видят, этнос малочисленный, и жизнь происходит на глазах всего общества. – Ну, и какой от этого для нас прок? – А такой, что мы получили фактическую свободу действий. И вместо того, чтобы возвращаться наверх, пойдём по этой самой тропе дальше. – Но они наверняка будут и дальше следить за нами. – Пусть себе. Но они постараются избегать контактов с нами – чтобы снова не пришлось отвечать на вопросы. – Они просто пошлют нас подальше, если мы продолжим спрашивать. – Нет – потому что этого они просто не умеют. Видимо, какие-то правила не позволяют им оставлять вопросы без ответов – потому, быть может, что сами они не задают пустых вопросов, а только по делу. Так что уверен: останавливать нас они не станут. Тем более применять силу: если бы у них сила была аргументом, этнос давно вымер бы. Так что мы спокойно пойдём дальше. – А смысл? |