Книга Загляни ей в глаза, страница 10 – Михаил Март

— Ну что, Дмитрий Петрович?

— Тонкий штык. Поражает точность удара — женщине проткнули сердце. Сиденье не испорчено, значит, ее надо было заставить наклониться к полу, чтобы нанести такой удар. Может, обронить кошелек к ее ногам или что-то в этом роде.

— Мужчине она ничего поднимать не станет, — заметил Власов, — сам поднимет. А вот женщине…

— Возможно. Такое шило в тело входит легко, усилий не требуется. Могла быть и женщина. Если мне память не изменяет, с похожей историей мы уже встречались лет пять-семь назад. Я говорю об оружии. Надо поискать в архивах заключение.

Сыщики вышли на улицу и с удовольствием вдохнули свежий воздух.

— Он вспомнил дело Бориса Нежданова. Охранник был убит таким же шилом. Оружие так и не нашли.

— А тебе не кажется, что нам навязчиво предлагают кандидатуру Бориса? Парень просидел в зоне семь лет, науки знает, зачем же ему напрашиваться к нам? По лагерю соскучился?

— В таком случае убийце хорошо известна его история. Наталья ее отлично знает.

— И опять сплошные догадки. Меня другой вопрос волнует. Алексея и Арину можно легко убить из арбалета на участке, как это сделали с собакой. Так нет же, убийца действует вне дома.

— Интересная мыслишка.

— Он или она не хотят, чтобы мы работали на территории коттеджа. Почему?

— Это верно. Мы туда ни разу не заглядывали.

— Что там есть такое особенное? Надо разобраться.

3.

Наташа дала Павлику подробные инструкции:

— Близко к окнам не подходи, я скоро вернусь. Заеду к папе в больницу и обратно. Мне надо поговорить с врачом. Ты меня понял?

— Я все понял.

— Умница.

Заперев дом, Наташа открыла гараж и тут же заметила тень на стене. Оглянувшись, увидела Бориса. Его опухшее, в кровоподтеках лицо пугало своим уродством.

— Где же твои псы? Дала им выходной? Напрасно. Меня трудно запугать.

Он подошел к растерянной женщине и одним рывком сорвал с нее платье. Она даже не вскрикнула. Он разорвал на ней все, что было надето, и повалил ее на засыпанный щебенкой пол. Наташа не сопротивлялась и даже обняла его. Это была сумасшедшая долгая страсть. Наконец все кончилось.

— Хотел сделать тебе гадость, а получилось — доставил удовольствие.

— Ты мне его доставишь, если уйдешь.

— Я уеду на твоей машине, тебе она больше не понадобится. Наташа поднялась, бросила ему ключи, выхватила через

окно машины плащ и вышла из гаража.

Он обогнал ее на дороге, злорадно усмехаясь. Женщина шла к шоссе и даже не глянула в его сторону.

На какое-то мгновение Алексей пришел в себя. Сиделка напряглась, увидев открытые глаза пациента, находившегося в коме. Он долго ее разглядывал, потом приподнял руку и указал на нагрудный карман белого халата, из которого торчал карандаш. Сиделка его поняла. Вынула из тумбочки блокнот и вложила ему в руку карандаш. Он долго выводил буквы, глядя в потолок, потом выронил карандаш и потерял сознание. В записке было написано несколько слов латинскими буквами. Что они обозначали, она понять не могла и побежала к врачу.

Сворачивая на перекрестке в сторону коттеджного поселка, Вербицкий увидел Наташу, идущую к шоссе. Он остановился и с удивлением отметил, что на ней был плащ, застегнутый на все пуговицы. Это в такую-то жару!

— А я к вам, Наталья Владимировна. Я должен сообщить неприятное известие. Ваша домработница убита.

Наташа вскрикнула:

— Господи, за что?

— Я хотел бы осмотреть ваш дом. Садитесь в машину. Наташа в полной растерянности подчинилась.

— Почему вы пешком, а не на машине?

— Она сломалась.

— Звучит фантастически. Тем более что я ее видел. За рулем сидел ваш бывший муж. Ну куда мне за ним угнаться!

— Я сама отдала ему ключи.

— Вот как? Не вяжется с вашим заявлением.

— Я не хочу ему ничего плохого. Он несчастный человек. В некоторой степени я сама в этом виновата.

— Имеете в виду показания в суде?

— Да. Следователь мне ясно дал понять — если я обеспечу мужу алиби, то пойду следом за ним, а сына отправят в детдом.

— Не думал, что вы такая пугливая.

— Семь лет назад я была другой.

— Вы знали о страховке?

— Понятия не имела. Мне сын показал полис. Алексей отдал его мальчику и велел спрятать. «Секрет от мамы».

— Что собираетесь делать?

— Ждать выздоровления мужа. А что, по-вашему, я еще должна делать?

В офисе фирмы Алексея проходила душещипательная беседа. Не хватало удобств. Мебель всю вывезли, и капитан Власов разговаривал с Олегом, сидя на ящиках в коридоре:

— Что интересного можно найти в доме Алексея?

— В доме? Ничего. Алеша живет скромно. Рембрандта не собирает. У него в доме свой гений живет, но его великие труды пока не оценены. Самое ценное лежит в больнице. Это мозги Алексея. Его нет — и нас нет. Как видите, выкидывают на улицу.

— Кому же понадобилось калечить такого человека?

— У меня есть свое мнение, но я его высказывать не буду. Лишнее слово может и меня уложить в реанимационную палату. А то и на кладбище.

— Значит, был повод.

— Поводом стали амбиции Алексея. Он не понимал, с кем затеял опасную игру.

— Помочь не можете?

— Нет. Я мелкая сошка. В больших делах меня обходят стороной. Алеша решил пободаться с китами, им это не понравилось. У него хватало завистников, он многим перешел' дорогу в неположенном месте.

— Извините, вы не носите очки?

— С чего вы решили?

— Щуритесь, когда смотрите вдаль.

— Прозорливо. У меня близорукость, но это секрет. Очки мне не идут. Дома надеваю, но не на людях.

— Понял. Что ж, извините за беспокойство.

— Я вас понимаю и не завидую.

— Вы знали о страховке?

— Ерунда, о ней все знают, на первой полосе в газете печатали. Рекламный трюк, не более того.

Капитан встал:

— Желаю удачи.

4.

Ночь — самое паршивое время суток. Павлик уже спал. В комнате горела только настольная лампа. Наташа сидела в кресле у окна. Она заставляла себя читать, но в течение часа не перевернула ни одной страницы. Тревожные мысли не давали ей сосредоточиться на тексте. От каждого шороха она вздрагивала — нервы уже не выдерживали напряжения. Казалось, если к ней прикоснешься, может ударить током.

Во втором часу началось. Она закрыла глаза, прислушалась. И тут вспомнила — двустволка осталась на кухне. Разиня! Голова окончательно отказывалась работать. Наташа слышала скрип ступеней лестницы. Дверь заперта, но ее легко вышибить плечом. Что-то упало в коридоре. Женщина вздрогнула и поняла — это ваза, стоявшая на тумбочке. Он ходит в потемках? Почему не включить свет? Не знает, где выключатель? Смешно. У него же фонарь, проблески света видны в щели под дверью. Дверная ручка начала поворачиваться. Наташу пробил холодный пот, ей захотелось закричать. Кто ее услышит? Никто. Хоть из пушки пали. Она забилась в глубь кресла и ждала. Что делать? Разбудить Павлика? Нет, может обойдется, зачем нервировать ребенка? Пусть спит. Наташа окинула взглядом комнату. Нет ничего, чем можно защититься. Ручка вернулась в прежнее положение. Чего ему надо? В доме нет ничего ценного. Это Борис. Он пугает ее. Хочет довести до сумасшествия и отобрать сына. Это его цель. Звук шагов стал удаляться. Там пустая спальня Павлика, кабинет Алексея и библиотека. Наташа услышала собственный хрип и зажала рот рукой. В доме надолго повисла тишина, но он оставался в доме. Под утро вновь послышались шаги, незваный гость прошел мимо комнаты к лестнице. Опять скрип ступеней. Он уходил.