Книга Там, где обрывается жизнь, страница 8 – Михаил Март

— Сколько тебе лет?

— Девятнадцать.

— Слава богу, что не пятнадцать.

— Думаешь, неприятностей меньше станет?

— Не канючь. Достану я тебе деньги, если будешь держать язык за зубами.

— Всем рот не заткнешь. В баре нас видел редактор из отдела маркетинга. Ты назвал его говнюком, при этом держал меня за задницу.

Юрий ударил себя ладонью по лбу.

— Нет! Пить надо дома, запершись на все замки, а ключи выбрасывать в окно.

* * *

У всех участников событий сегодняшнее утро проходило по-разному, но в чем-то просматривались общие черты. Дочка Виктории Львовны двадцатилетняя очаровашка Лера валялась в постели сорокалетнего адвоката Трубникова и пила кофе. Трубников в махровом белом халате вышел из ванной, встал в дверях и любовался капризной девчонкой, готовясь выполнить очередную ее причуду. Ей позволялось все.

— Твоя мать не интересуется, где ты проводишь ночи?

— Моя мать знает, что в полночь я не превращусь в тыкву. Она живет в замке старого хрыча и стирает пыль с его бумажек. Только теперь ей никто за это не платит.

— За нее не беспокойся, Вика своего не упустит. Она может торговать информацией, которая подскочила в цене в тысячу раз.

— Не считай ее дешевкой, ты ей в подметки не годишься. Мать всю жизнь посвятила старику и ничего не требовала взамен.

— Она не хуже меня знает содержание завещания.

— Денег всем хватит, но не все измеряется деньгами. Ты же мне не платишь за то, что я сплю с тобой.

— Я люблю тебя, Лерочка, и сделаю все, что ты захочешь. Если тебе нужны…

— Я не шлюха, Максим. Меня устраивает свобода и независимость. Обязанной быть никому не хочу. Пользуйся моментом, пока ты мне не надоел.

— У тебя рано прорезаются волчьи клыки. Наследственность.

— Считаешь мою мать волчицей? Вы все ее боитесь. Правильно делаете. Вот только я сплю с тобой по собственной воле, а старый хрыч не считался с ее желаниями.

— Да, покойничек не терпел возражений.

— И не знал благодарности. Мать была студенткой мединститута и проходила практику в военном госпитале, когда туда угодил старик. Дежурила у его кровати по ночам, горшки за ним выносила. Не успел он прийти в себя, как опрокинул ее на больничную койку. Монстр рогатый.

Их разговор оборвал звонок в дверь.

— Черт! Кого это несет в такую рань? — засуетился Трубников.

Лера вскочила с кровати, схватила платье, белье и побежала в ванную. Максим отправился открывать дверь.

На пороге стояла еще одна молодая красавица. Не говоря ни слова, она отстранила хозяина и вошла в квартиру. Лера приоткрыла дверь ванной и увидела Дашу Туманову. Невеста покойного олигарха чувствовала себя как дома и знала куда идти. Она прошла в гостиную, сбросила яркое пальто, уселась в кресло и положила ногу на ногу. Ее короткая юбка обнажила стройные ножки.

— Что случилось, Даша?

— Меня не пускают в замок. Мигера там забаррикадировалась и командует прислугой.

— Не лезь. Дмитрий Николаич купил тебе четырехкомнатную квартиру. Неужели мало?

— У меня там вещи, шкатулка с драгоценностями.

— Почему ты не унесла ее раньше?

— Знала бы, где упаду, соломки постелила бы. Сделай что-нибудь, я сижу без денег.

— Через полгода все возместится в тысячекратном размере, а сейчас не высовывай носа.

— С какой стати? Плевать мне на всю родственную свору. Я их не боюсь. Они меня открыто презирают, а я их ненавижу. Стая стервятников.

— Я не могу за тебя заступиться. Меня неправильно поймут.

— Поймут правильно. Только ты этого боишься. Трус!

— Все можно сделать проще. Обратись к своей подружке. Юлька тебе должна быть благодарна за то, что ты подложила ее в постель к Аркадию. Он в ней души не чает. Если старший сын твоего покойного жениха захочет вернуть тебе вещи, Вика ему не помеха.

— Идиот! А еще считаешь себя грамотным юристом. С какой радости Юлька будет за меня просить? Никто не знает о том, что мы знакомы.

— Знает содержательница притона, работающего и поныне под вывеской Дома моделей «Стиль», Виолетта Луцкая. Я вас выкупил у нее. Но если она узнает о твоем наследстве, то держись. Растрясет тебя как грушу.

— Кто ей поверит?

— А для чего существуют альбомчики с голыми девочками, которые показывают богатым заезжим клиентам? И ты, и Юлька там во всех позах зафиксированы. В номерах стоят скрытые видеокамеры. Тебе этого мало?

— Притон можно прикрыть, а Виолетту посадить.

— Конечно. Учитывая, что ее услугами пользуется мэр города, менты, прокуроры и чуть ли не губернатор.

— Не пугай.

— Сиди тихо и не высовывайся. Денег я тебе дам. На скромную жизнь хватит. Отдашь с процентами.

Даша встала, схватила пальто и с презрительной гримасой сказала:

— Ты свои проценты получишь. Не подавился бы. — И ушла.

Когда Максим, заперев дверь, обернулся, Лера стояла в коридоре уже одетая.

— Я не ошиблась — монстр был рогатым. Так ты и с этой сучкой спал?

— Глупости! Какой идиот позарится на бабу своего босса!

— Тот идиот, который боссу ее подбросил. Ты же двух шлюх осчастливил. Без собственной выгоды ничего делать не будешь. Хорошо сработано. И хозяин, и его главный наследник попали под твой колпак.

— Послушай, Лерочка…

— Пошел вон!

Валерия ушла, хлопнув дверью.

* * *

В особняк покойного олигарха никто не рвался. Исключением была Даша, но ее и на порог не пускали. Другого посетителя пропустили и даже проводили в кабинет, где теперь хозяйничала Виктория Львовна Мамонова.

Мужчина лет сорока непривлекательной внешности в скромной одежде представился:

— Я следователь прокуратуры Свиридов Евгений Константинович. У меня есть к вам вопросы.

Виктория кивнула на стул с высокой спинкой, стоящий по другую сторону огромного письменного стола. Следователь осмотрелся. Доспехи, оружие на стенах, чучела крупных хищников, огромный горящий камин. Человек чувствовал себя в такой обстановке букашкой.

— Я вас слушаю, Евгений Константинович. Свиридов достал из портфеля лист бумаги.

— Это заключение патологоанатомов. Вот что нашли в крови умершего. По мнению врачей, такой коктейль мог убить Кайранского, учитывая его больное сердце.

— Я вас поняла. Однажды я уже отняла у Дмитрия Николаевича пузырек с этим зельем. Кто его им снабжал, я не в курсе.