Книга Сломанные побеги, страница 55 – Михаил Март

Весной я уехала домой. Меня, такая же, как я, рабыня провожала. Не сомневаюсь, что она доложила о моем побеге. На этой рассчитывала. Паспорт мой у Рахима остался. Документы отбирают в первую очередь. Что ж, упустили они меня, потеряли бдительность. Конечно, они не догадывались, что я решусь вернуться через два месяца. Но я вернулась. Паспорт — мелочи. Восстановила. А дальше ты знаешь. Вот, только, кто мог предположить, что Рахим меня найдет. Питер огромный город. Здесь можно легко затеряться. Но видно не судьба. На панель я не вернусь. Лучше повешусь.

— Вешаться не надо. Лучше других вешать. Казнь — дело справедливое. Мы приговорим Рахима и его садистку к вечной жизни. Пусть жарятся в аду.

— Это как же?

— Не проблема. Нужен точный расчет. Стопроцентное алиби и побочный эффект. Из всего надо извлекать пользу. А самое важное, не оставлять свидетелей.

— Убить их?

— Казнить. О тебе они могли узнать только двумя способами. Либо тебя случайно увидели в городе, либо проболтался профессор. Он же пользуется точкой?

— Наверняка.

— Вот и сболтнул по наивности душевной. Но он нам не помеха. Кто контролирует Рахима?

— Никто. Платит дань ментам и хозяевам территории.

— Правильно. В его дела никто не лезет. Что такое сутенер? Ноль без палочки. Он никому не нужен. Платит дань исправно и черт с ним. А тебе пора подумать о будущей профессии. Иди, умойся, садись за стол и пиши статью о проституции в городе.

— Кто же ее опубликует?

— Найдутся желающие. На дворе девяносто четвертый год. Свобода слова и гласность. Сейчас обожают горячие пирожки в прессе. Рахим должен стать героем твоего репортажа.

— Он меня убьет!

— Не успеет. Пиши. Пора начинать оттачивать перо. Без практики ничего не добьешься.

Статья была закончена к двум часам ночи. Алена разбудила Лилю.

— Готово.

— Отлично.

Девушка встала и тихо прошла к столу. Соседки крепко спали. Лиля внимательно прочитала статью.

— У тебя есть способности. Но литературщины много. Это разоблачительный материал, построенный на фактах. Нужен уксус, соль и перец. Пресно. Нам не нужен рассказ, мы не книгу издаем. Где твой протест, нетерпимость? Чем будешь цеплять сытого обывателя? Скучно, аж зубы ломит. Ты вспомни, как тебя били. А ты спишь. Температура тридцать шесть и шесть. У читателя такая же. Он тоже заснет. Твоя температура должна быть под сорок, тогда ты заразишь своим пламенем обывателя. Переписывай.

Лиля вернулась в постель и тут же уснула.

Алена сначала разозлилась, а потом согласилась. Разорвав листы на мелкие клочки, Алена села за работу. Сносным вариантом был принят четвертый. Алена едва держалась на ногах. Шел девятый час утра. Лиля села за стол и сделала необходимые правки. От статьи остались рожки да ножки.

— Нам надо подумать о печатной машинке, Алена. С каракулями в редакцию не пойдешь.

— Тогда уж надо покупать компьютер.

— Губу раскатала, — усмехнулась Лиля.

— И квартиру снять на двоих. Здесь жить невозможно.

— Мечтательница.

— Моя мать состоятельная женщина. Надело она всегда деньги даст. Я ей позвоню в Екатеринбург.

— Звони. А я пока машинку поищу.

— Только как я пойду в редакцию в таком виде? — глядя на себя в зеркало,сказала Алена.

— Да. С таким лицом выходить на улицу опасно. Панику поднимешь среди населения. Я сама отнесу статью в редакцию. Назовусь твоим именем. Впрочем, тут понадобится псевдоним и его надо зарегистрировать. Свое имя подставлять опасно. Статьи надо копить. С этой начинается твоя журналистская биография. Твой пропуск в будущее.

— Только моего-то здесь ничего не осталось. Ты все переделала.

— Не имеет значения. Ты еще не научилась держать руку на пульсе своей аудитории. Умей держать ритм и соблюдай такт. Как играют в пинг-понг. Успевай реагировать на удар мяча. Ты мне, я тебе. Играй с читателем так же. Не дай ему заснуть.

— Кажется, у нас началась новая жизнь.

— Мы изменили русло. Хватит прозябать, пора действовать.

Лиля потерла руки. В глазах сверкнул огонек, похожий на тот, который был при наблюдении за ножевой дракой.

9.

Встреча с главным редактором так и осталась несбыточной мечтой. Как выяснилось позже, в ней не было особой необходимости. Все вопросы решал зам ответственного секретаря. Через него проходили все материалы, самые интересные и острые он ставил в номер.

Лиля нашла его в цеху, где невзрачный очкарик просматривал пробный оттиск первой полосы.

— Здравствуйте, Игорь Дмитриевич. На ваши поиски потратила полдня. Меня зовут Лена Новоселова. Я студентка филфака. Хочу предложить вам материальчик.

Не отрываясь от текста, важный начальник буркнул:

— Оставьте в отделе. Потом посмотрю.

— Так дело не пойдет. Посмотрите сейчас.

— У меня номер.

— У вас каждый день номер. А мне нужен конкретный ответ. Сейчас.

Наконец-то он оторвался от верстки и глянул на девушку. Здесь было на что посмотреть. Только этот зашоренный фанат не интересовался девушками, его заботил очередной номер еженедельника. Трудоголик, влюбленный в свое дело, не видящий перед собой ничего, кроме работы. Потасканные грязные джинсы, безвкусный галстук с пятнами, надетый на байковую рубашку, перевязанная скотчем дужка очков. Одним словом, — оборванец.

— Кто вас пустил в цех?

— Глупый вопрос. Я журналистка. И должна быть там, где надо. А пропуски и допуски нужны всем остальным.

— Нахально. Но верно. Какая тема?

Девушка протянула ему машинописный текст.

Немного помешкав, он взял его и пробежал глазами.

— Нахально. В этом что-то есть. Сухо. Нужно смочить.

— Имеете в виду картинки?

— Конечно. Нужен видеоряд. Пишешь от первого лица. Сама участвовала?

— Ну не придумала же. Чистые факты с подлинными именами. Можно и картинки сделать. Рискованно, но если хорошо заплатят…

— Принесешь картинки в течение двух суток, поставлю

материал в номер. Проблему ставишь остро. Молодец. А что за имя Фаина Шмель?

— Псевдоним. Если поставлю свое имя, меня на вилы поднимут после публикации.

— Предусмотрительно. За такие откровения можно жизнью поплатиться.

— Хорошо, что вы это понимаете.

— У нас все ходят под разными кличками. Норма.

— Аванс дадите? Мне нужен фотоаппарат. Хотя бы мыльница.

Он сунул руку в карман, достал кучку скомканных денег и выудил две купюры по пять тысяч.