Онлайн книга «Меч наемника»
— Я вас понял. Что ж, нам предстоит очередной упорный и кровавый штурм. Надеюсь, последний. Если, конечно… — А вот об этом-то я и хотел поговорить с герцогом. Больше Пакс не удалось ничего услышать, потому что Стэммел повел свой взвод дальше, навстречу другим подразделениям, замыкавшим кольцо вокруг крепости. Вечером, ужиная у костра в осадном лагере, Пакс увидела, как от одной группы солдат к другой ходят два человека: Верховный Маршал Геда и паладин в сверкающей кольчуге и накинутом сверху ярко-красном плаще. Пакс вовсе не горела желанием встречаться с ними, но Маршал, перекинувшись несколькими словами с улыбнувшимся Стэммелом, обратился прямо к ней: — Приветствую тебя, Паксенаррион. Делать вид, что она по-прежнему не замечает его, было бы просто хамством. — Здравствуйте, сэр, — ответила она. — Я хотел бы представить тебе Фенита, того паладина, с которым ты сражалась бок о бок в Сибили. Он хочет поговорить с тобой. Черноволосый широкоскулый паладин улыбнулся ей: — Я хотел бы прежде всего поблагодарить тебя, Паксенаррион. Твоя помощь была очень и очень своевременной. Пакс пожала плечами; она до сих пор лишь с чужих слов знала о том эпизоде и не ощущала его как часть своей жизни. Подсев к костру. Маршал и паладин завели с солдатами разговор о неделях, прошедших после штурма Сибили. Пакс с удовольствием рассказывала о пережитых сражениях, удачных маневрах, отваге и упорстве ее товарищей. Где были все это время Маршал и паладин, что делали — никто из солдат спросить не решился. Прощаясь, Фенит сказал: — Скорее бы закончился этот поход. — Да, — вздохнул Верховный Маршал. — Зло опять пробудилось и желает подчинить себе мир. И Синьява — далеко не единственная его сила. Что поделаешь — придется воевать. Пакс почувствовала какое-то неясное беспокойство при этих словах. Маршал улыбнулся ей: — Тебе кажется странным, что Маршал и паладин Геда вдруг сожалеют о том, что им нужно участвовать в войне? — Честно говоря… да, непонятно… — Вспомни, что я говорил тебе в Сибили. Святой Гед воевал как защитник, спасая свой народ как от земного, так и от сверхъестественного зла. И делал он это не по призванию, не ради удовольствия и не ради денег или трофеев… Нет-нет, я не хочу оскорбить ни тебя, ни твоих товарищей, ни герцога Подана. Но вспомни, как ведут себя другие: вспомни погибших мирных крестьян, сожженные деревни, вытоптанные поля… Да и семьям погибших ополченцев кто возместит потерю кормильца? Кто будет вместо них пахать, сеять, кто возьмется за инструменты в кузнице или мастерской ремесленника? И я хочу увидеть, как затянутся эти раны, нанесенные войной, как покинут эти земли разбойники, как восторжествует закон, порядок и справедливость… Но боюсь, ждать этого придется очень долго. К удивлению Пакс, паладин вежливо, но твердо возразил жрецу: — Верховный Маршал, не забывайте, что Пакс — не новообращенный ученик пастуха на одной из наших ферм, а воин — наш союзник в этом походе и сражениях. — Затем паладин обратился к Пакс: — Скажи мне, чувствовала ли ты какое-либо воздействие медальона Геда, помог ли он тебе в чем-нибудь? Ты ведь по-прежнему носишь его? — Да, сэр, медальон всегда со мной, но я не уверена, что смогу распознать его помощь, почувствовать воздействие. Мне сказали, что в Сибили он спас мне жизнь, но тот день я совсем не помню. — Не чувствовала ли ты когда-либо от него холод, тепло, жжение или покалывание?.. Пакс прикинула, стоит ли рассказывать о том, как что-то кольнуло ей руки, когда она впервые взяла медальон Канны, но в присутствии жреца ей не хотелось говорить ничего лишнего. А что касается острого укола в грудь перед тем, как рота попала в засаду в лесу, — так ведь это могло и показаться из-за усталости и духоты перед грозой. В общем, Пакс отрицательно покачала головой. — Если все же ты вдруг почувствуешь что-то непривычное, странное, постарайся сообщить об этом одному из нас, — сказал паладин, показав на жреца. — Это может быть очень важно и для тебя, и для твоих товарищей, не говоря уже о нашем братстве. А главное — не отбрасывай эти ощущения, отнесись к ним с вниманием, попытайся понять, что они обозначают. Паладин и Маршал удалились, оставив Пакс в напряженных раздумьях. К действительности ее вернули голоса Вика и Дженитса. — Как они тебе? — спросил Дженитс. — Хороши, ничего не скажешь, — ответил Вик. — Одна кольчуга у паладина чего стоит. И как он умудряется поддерживать ее такой блестящей? — Да уж этот-то знает какое-нибудь волшебное слово… Слушай, Вик, а ты хотел бы стать паладином? Представь себе, едем мы с тобой — в сверкающих кольчугах, в шлемах с забралами, на отличных конях… Дженитс принял величественную, по его мнению, позу, чем изрядно насмешил окружающих, да и себя самого. — Скажешь тоже, — ответил Вик. — Нет, нам с тобой это светит лишь тогда… когда Пакс за нас замолвит словечко, сама став настоящим паладином. С наступлением темноты в штабной шатер были вызваны все солдаты из когорты Арколина, награжденные почетными перстнями за оборону форта у Гномьих гор. Одновременно к штабу, в котором собрались командиры союзных подразделений, герцог и Черный Алюред, подошли знакомые Пакс по форту солдаты Хальверика. — У меня для вас особое задание, — обратился герцог Пелан к собравшимся солдатам. — Вы раньше других наших солдат познали коварство и жестокость Медового Кота. Вы первые потеряли своих друзей, павших от рук его бандитов. И вы, как я понимаю, больше всех остальных жаждете его смерти… — Герцог помолчал, пережидая разгневанный ропот в строю. — Я вижу, что не ошибся в ваших чувствах, — продолжил он. — Тогда к делу. Наш союзник Алюред сообщил о тайном подземном ходе, который начинается в подвалах крепостной тюрьмы, под центральной башней, а заканчивается среди скал в лесу. Пакс тотчас же живо представила, как она с товарищами выходит из подвалов башни и врывается в покои, откуда руководит обороной Синьява… — Медовый Кот наверняка тоже знает об этом туннеле, — ворвался в мысли Пакс звучавший с резким акцентом голос Алюреда. — Я сам неоднократно пользовался им, так что слух о подземном ходе наверняка дошел до людей Синьявы. Туннель узкий, но в хорошем состоянии. Можете выбирать — ждать Синьяву на выходе или лезть в крепость самим. Только учтите, он наверняка крепко закрыл лаз в подземелье и поставил охрану. К тому же, если у Синьявы есть колдун, то он наверняка наложил заклятье на выход, и без такой же силы чародея вам ни за что его не снять и не проникнуть в крепость. — А есть у него колдун? Что скажешь, Алюред? — спросил герцог. Пират подумал и ответил: — У него в свите я видел человека в длинной черной хламиде. Может быть, жрец или же просто богатый торговец из Гильдии. Но вполне вероятно, что и колдун. |