Онлайн книга «Власть оружия»
— Самоху на совет позвали, управление нынче с утра собралось. Нам велено прямо в его кабинет, ждать и ничего там руками не трогать. — Пушкарь показал ключ. Игнаш погрозил Йоле отнятым надфилем. Та скорчила невинное лицо, потом широко зевнула — ночка выдалась суматошная, и девчонка держалась, пока была нужда бежать и спешить, теперь же, когда суета миновала, навалилась усталость. Они побрели на второй этаж. Курчан отпер дверь и сразу прошел к столу, сел на место управленца, положил руки на столешницу. На лице Курчана возникла довольная усмешка — Мажуга догадался, что парню давно хотелось посидеть на этом стуле. Сам Игнаш расположился напротив — там, где сидел во время разговора с управленцем. Уселся и подтянул за цепь девчонку. Йоля опустилась на пол, подобрала ноги и стала украдкой выковыривать изогнутый гвоздь, застрявший между досками. Самоха появился неожиданно быстро — Игнаш ждал, что заседание у главных пушкарей затянется. Толстяк ногой распахнул дверь, обвел кабинет сердитым взглядом. Курчан живенько вскочил. — И ничего не пьяный! — буркнул Самоха, шагая к своему стулу. Брякнулся на место, навалился грудью на стол и тяжело вздохнул. Глаза у него были уставшие, в красных прожилках. — Пьяный, говорят, когда дело делать надо! А я разве не делаю? Я ж и делаю… Ну а выпил — так чтоб нагрузку снять, это ж лекарствие. Ну ладно, говорите, что у вас? Как с призренцами обернулось-то? — Мыслю, призренцы от вас отстанут, если правильно им все объяснить, — проговорил Мажуга, наблюдая за Йолей — та уже подцепила гвоздь и теперь выдирала его из пола. — Он призренцев в дом с мертвяками отвел, сказал, что Харитон их перебил. Нищие какие-то с нижнего уровня, — стал объяснять Курчан. Видимо, хотел показать начальству, что и он не зря ходил. — Сказал, Харитон покрал золото цеховое, а энти были случайные свидетели, вот он их и шлепнул. Складно вышло! — Ты, Самоха, продумай, что призренцам врать будешь, — добавил Мажуга. — Какое золото, почему оно этак вышло, каким боком там торговка слизневиками свидетелем оказалась. Если хорошую сказку сочинишь, у цеха призрения к вам ненужных вопросов не будет. Кража из кассы да убийство, вот и весь сказ, а больше ничего и не было. — Это ладно, — согласился Самоха, — это все можно спроворить. Я придумаю, как призренцам глаза отвести. Если, конечно, никто не станет лишнего по городу трепать. Нам опасных свидетелей на надо. Мажуга проследил взгляд Самохи — тот уставился на Йолю. Сама-то девчонка пока не сообразила, что речь о ней. Гвоздь она вытащила и попыталась сунуть в замок на ноге; гвоздь не лез, был слишком толстым. Мажуга нагнулся, вырвал его, зашвырнул в угол и поднял глаза на Самоху: — Свидетелей не будет. Девчонку я из Харькова увезу, так что до нее призренцы не доберутся. Это железно, ты мое слово знаешь. — Хорошо, — с некоторой неохотой согласился Самоха. — Ладно, с призренцами, значит, порядок. А вот покража наша… Пропажа, то есть. Мне сейчас на совете старшины такого нагородили, что на голову не натянешь! Да еще, говорят, пьяный я… — Самоха, — вставил Курчан, — так первое же дело, что призренцев отвадили. Паршиво, что про покражу вызнать не удалось… Молодой пушкарь, похоже, осознал, что теперь ему известно не по чину много и второй после воровки нежелательный свидетель — это он. Вот и старался показать свою полезность и правильное понимание ситуации. — Да знаю я, кто вашу установку увел, — буркнул Мажуга. — Золото, что у Харитона при себе оказалось, когда он в бега ударился, — это и есть плата за пособничество. Харитон все втихаря вынес из управы, да не лазом, а прямо в двери — на него ж никто не подумал бы, так? Ну, Востряк Птаха, конечно, соучастник, помогал выносить. Он парень крепкий… был. Харитон в одиночку ящики не уволок бы, потому что мозгляк. Мыслю так, что больше в деле никого не было, потому что тут чем меньше людей знают — тем надежней. Так что, считай, крыс ты в своей управе вывел, Самоха. Так можешь совету и доложить — дескать, крыс вывел, все чисто. Самоха слушал, разинув рот. Курчан тоже поразился: — Как же ты вызнал? Откуда? Я ж с тебя глаз не спускал! Самоха, я с него глаз не спускал! Как же это? Когда поспел? — Это моя работа такая, — не без самодовольства объяснил Игнаш. — Ты ж понимаешь, Самоха, если будет видно, каким таким образом я свою работу выполняю, так выйдет, что и любой то же самое сумеет. Нет, нам, сыскарям, полагается тайно действовать. — Хорошо, хорошо, твои секреты пусть при тебе и остаются, — устало махнул рукой управленец. — Рассказывай, что еще вызнал. — Может, сперва молодого отошлешь? — предложил Ржавый. Самоха тяжело развернулся на стуле и уставился на Курчана, тот потупился. — Валяй при нем, он и так слишком много знает, а мне помощник требуется. Слышь, Курчан, ты все разумеешь? Сознаешь, какой на тебе ответ будет теперь лежать? — Сознаю, — буркнул пушкарь. Для него это был шанс выслужиться, прикоснувшись к тайнам цеха, и молодой не хотел свой шанс упускать. — Что мне будет, если скажу, для кого Харитон пушкарское добро увел? — поинтересовался Игнаш. — Сам видишь, как дело обернулось. Я уже и теперь цеху послужил, вора нашел. А если назову, у кого сейчас эта установка… — Да ты назови, цех в долгу не останется! — И с Асташкой мое дело разрешишь? Насчет трубы? — Чего? Какой трубы? — Видишь, Самоха, ты уже о моей заботе позабыть успел. А для меня это первое дело! Слушай, напиши себе на стене, вон там, прям над дверями: «Асташка, Мажуга, труба». Как увидишь надпись, враз вспомнишь. — А что, и напишу! Чтоб мне в некрозе сгнить, напишу. Ты токо скажи, кто… — У Графа ваша установка, — объявил Мажуга. — Что? — Самоха вскочил, и стул под его тушей жалобно скрипнул. — Ах ты ж… — Рассказывай, как Граф прознал об этом, — потребовал сыскарь. — Теперь уже чего таить? — Я ему, Графу этому… — Управленец поглядел на Курчана, потом тяжело сел и уставился на Ржавого: — Игнаш, ты пойми, эта установка — тайна изо всех тайн. Конечно, я ее никому не показывал, Графу тем более! Я и нашим-то мастерам ее не показывал. Но поскольку хотел, чтоб наш цех такие изготовить мог, снимал с установки агрегаты и казал их разным умельцам. Я ж как рассудил: один сделает одну часть, другой — другую. Самую сложную Граф взялся повторить. Денег получил у нас на закупку потребных деталей, на то, на сё. Получил денег — и в бега! Мы ж как рассудили? Он с деньгой скрылся. А теперь-то вижу, что он Харитона купил с потрохами, тот и выложил, к чему этот агрегат да какое у нас оружие имеется. Да потом еще и украл, Харитон-то!.. Стало быть, Граф увез… Как же теперь быть? — Графа нам не достать боле, — печально подтвердил Курчан. — За ним лучших людей послали, когда он сбег, да отбился Граф. Где теперь укрылся, неведомо. Отыскать бы его логово… не может же он вечно по Пустоши носиться, а? Что скажешь, Игнаш? |