Книга В чужом ряду. Первый этап. Чертова дюжина, страница 51 – Михаил Март

— На Северный полюс собрались? — хмыкнул Челданов.

— Я никого из них не знаю, — удивился Мустафин.

— Они думают, что у нас и в мае сорокаградусный мороз, — усмехнулся генерал.

— Нет, Василий Кузьмич, шли на большой высоте, а там нежарко даже в кабине, — пояснил Муратов.

Белограй повернулся к Мустафину:

— Возьми самолет под охрану, поставь наших людей. Экипаж приблизился к встречающим. Сегодня Белограй надел

шинель с погонами, и новички видели, кому надо докладывать. Первым козырнул высокий худой мужчина с седыми висками.

— Командир экипажа Алешин. Белограй подал ему руку.

— Ждем с нетерпением. Как звать?

— Алексей Данилович.

— Сурен Артемьевич Карапетян, — представился следующий, — второй пилот.

Третий представился бортинженером.

— Усов Савва Нилыч.

Четвертый оказался радистом.

— Кондрат Тополев.

— На одну буковку не дотянул. Лучше быть Туполевым.

Все сделали вид, что засмеялись.

— Капитан госбезопасности Шкловский, ответственный за груз, — козырнул пятый.

Ему генерал руки не подал.

Капитан достал из планшета конверт с сургучными печатями:

— Лично вам, товарищ генерал.

Белограй ждал письма из министерства и даже знал, что в нем написано. Схема давно известная, ничего нового никто еще не придумал. Не зря он загодя подготовился к сегодняшней встрече, теперь игра пойдет по его правилам. С волками жить, по-волчьи выть. Кому, как ни ему, были знакомы волчьи законы.

— Ладно, ребята, — обернулся генерал к летчикам. — Сейчас вас доставят на базу отдыха. Я с вами встречусь завтра. Полет был долгим, тяжелым, для многих из вас непривычным. Отдыхайте. Майор Мустафин вас проводит.

Все направились к выходу. Белограй остановил командира экипажа:

— А вас я задержу, Алексей Данилыч.

Они вдвоем отправились в административный корпус. В кабинете второго этажа был накрыт богатый стол.

Белограй разлил водку в рюмки:

— За успешный перелет!

— Спасибо.

Выпили.

— Честно говоря, Алексей Данилыч, я очень беспокоился за вашу экспедицию. Машина сырая, при посадке носом клюет, на крыло валится. С нагрузкой лететь будет тяжелей.

— Легче, — возразил командир. — Золото будем загружать в задний бомбовый отсек, это сбалансирует машину.

— Неужто? Грузоподъемность пятнадцать тонн, а мы даем вам только три. Это решит проблему?

— Я вижу, вы хорошо знакомы с новой машиной.

— Мне по должности положено знать больше, чем другим.

— Ну да, у вас же свой аэродром.

— Мало того, предполагается снабдить его новыми Ту-4. Здесь как нигде удобнее всего испытывать машины, способные нести ядерные заряды на дальние расстояния. Нельзя же взрывать бомбы лишь на стендах, пора научиться их транспортировать и сбрасывать. Тихий океан — отличный полигон.

— К слову о грузоподъемности. Вы правы. Мы можем поднять в воздух пятнадцать тонн, но речь идет о подвесном грузе. А в самолет больше трех не вместим. Я не думаю, что ящики с золотом можно подвешивать вместо бомб.

Оба засмеялись. Белограй снова разлил водку:

— Закусывайте, закусывайте, Алексей Данилыч. Свежайший лосось, великолепная икра. Будучи в Москве, я имел беседу с Лаврентием Павловичем, мы обсуждали проблемы дальней авиации. Это же его идея прислать за золотом Ту-4.

— Я человек маленький и такой чести не удостоился. Я летчик-испытатель с двадцать второго завода. Второй пилот — человек военный. Ответственный за груз тоже военный, из вашего ведомства. Связист — из нашего КБ.

— И это прекрасно. Кто же знает самолет лучше! Так что больше всего тревожило в полете?

— Мелочи. До потолка не поднимались, но на высоте в пять тысяч обледенела тросовая антенна и лопнула. Дополнительная радиостанция уже устарела, пришлось лететь молча.

— А как дела с топливом?

— У нас два бортовых топливных бака. Слабое место. До сих пор крепятся болтами.

— Где делали дозаправку?

— В Новосибирске. Долетели до вас нормально, даже с остатком керосина.

— При скорости в пятьсот километров?

— Нет, конечно. Триста двадцать — самый оптимальный вариант при высоте в три тысячи пятьсот метров.

— Век живи, век учись. Это ваш первый дальний перелет?

— Да. Но я доволен машиной. Конечно, есть недостатки — неточность радиовысотомера и других приборов, но они легко доводятся.

— Вооружение?

— Полный боекомплект. С пустым самолетом нет смысла лететь, тогда это прогулка, а не испытание.

— Я думаю так же, Алексей Данилыч. И все же вам не хватает настоящего груза. Как мне говорил Лаврентий Павлович, вы можете подвесить четыре «трехтонки»?

— Скорее всего, так и сделают в Новосибирске. Муляж, разумеется.

— Рискованно. Испытание испытанием, но надо помнить об основном грузе. Потерять в сибирской тайге три тысячи килограммов чистого россыпного золота — это большой удар по экономике страны.

— Вы правы. Самолет того не стоит и наши жизни тоже. Но от наших желаний ничего не зависит, мы выполняем приказ.

— Вы пользуетесь маршрутом, проложенным еще в 36-м?

— В этом смысле ничего не изменилось.

— Странно. Вам же теперь не нужны лишние посадки, могли бы срезать путь.

— Необходима подстраховка на случай вынужденной посадки.

— Резонно. Когда улетаете?

— Мы в полном вашем распоряжении, здесь вы командуете, Василий Кузьмич.

— Меня интересует еще один вопрос. Экипаж не укомплектован. С чем это связано?

— Все очень просто. Место штурмана занял капитан госбезопасности. У нас нет сидячих мест, а полет дальний. Можно устроиться в бомбовых отсеках на парашютах, но парашютов нам не выдали, отсеки будут забиты ящиками. В стрелковых башнях лететь невозможно, да и стрелки нам ни к чему. Мы так же отказались от «технаря». Техник-механик, новая должность, предусмотренная для этой серии самолетов. В воздухе он нам не понадобится, а на земле мы и сами справимся с неполадками. Я знаю самолет до винтика, сам участвовал в его создании от и до. Компактная команда для такого броска — самое рациональное решение. Полет это подтвердил.

— Вам виднее. Нагрузки были тяжелыми, я это понимаю. Отдохните пару дней. Поставки пойдут с разных районов, у нас нет централизованного банка. Ваш рейс уникален, вы повезете только рассыпное золото, а оно требует особой обработки. Но больше двух дней мы вас не задержим.