Книга Ловушка, страница 33 – Виктор Костенко

— Ты же новичок.

— Хочешь сказать, что это не мое дело? А как иначе из новичка ветеран получается? Может, это и было мое последнее задание. Теперь я стал более опытным, тертым сталкером. Ты больше, чем я, по Зоне ходил, а толком ничего не узнал о ней.

— Я и не стремился узнавать Зону. Для меня это не важно, — заметил Студент.

— Жизнь — это такая странная штука. Сегодня ты всех, а завтра все тебя, и тогда ты забиваешься в угол и умираешь от одиночества, оттого что стал никому не нужен.

Студент только кивал головой, соглашаясь со словами Кирпича, хоть и не до конца их понимал. Кирпич изменился за последние дни. Он стал более молчаливым. И до этого он немного болтал, но теперь совсем замолчал и только иногда выдавал подобные монологи. Сталкер больше не сказал ни слова и вошел в бункер. В наступившей полутьме бункера сталкер пошел вниз, в комнату отдыха. Добравшись до чистой постели, сталкер лег на нее и мгновенно заснул. Снилась ему жизнь, в которой еще не было Зоны.

* * *

Лист долго ходил из угла в угол. Мамедов, несмотря на угрозы Белова, сладко спал. Как ему это удавалось — непонятно. Большую часть суток он дрых, а остальное время курил или был вне зоны видимости.

У сталкеров возникло ощущение, что все их замыслы известны Белову. Оставалось только одно — ждать, когда он приведет сталкеров к установке, а там действовать по обстоятельствам.

Я предположил, что если аномалия создает артефакт, то в результате возникновения условий, при которых процесс будет протекать в обратном направлении, могло произойти уничтожение аномалии и самой установки. Артефакт был связан с ней, потому что с ней были связаны аномальные порталы. Они работали за счет энергии установки. Но теперь, когда Белов знал о том, что мы хотим изменить поля, артефакт стал не нужен.

Возможно, при помощи артефакта удалось бы запустить обратный процесс в работе аномалии и она вернула бы нас назад. Увы, проверить это было невозможно. В голове у меня крутились размытые, нечеткие контуры нового плана с использованием артефакта, но я решил пока оставить их при себе.

— Как ты себе представляешь тот момент, когда придется отвлекать долговцев от установки? — неожиданно спросил Лист.

— Будем действовать, кто как может, — ответил я и посмотрел на него.

— Нет! Так дело не пойдет. Отвлекать — это как-то примитивно. Нам нужно самим атаковать!

— Чем ты собрался их атаковать? Голыми руками? — ухмыльнулся Скворец. — Да и как ты себе это представляешь? Нас ведут со связанными руками, и тут мы… — Скворец не стал договаривать.

— Остается только отвлекать, — подал голос Программист.

— Менять полярность будешь ты?

— Я, — ответил Программист.

— А если что-то пойдет не так? На этот случай запасного плана нет?

— Нет, — сказал я. — Когда ученый был жив, он согласился запустить ретранслятор. Узнав, что ученый убит, мы решили не менять план. К тому же на нашей стороне несколько долговцев — они начнут бунт. А в это время Программист должен будет запустить ретранслятор.

— А что потом?

— Потом? Потом как получится.

— Тебя несколько недель не было, а ты успел влезть в такую историю, — заметил Скворец.

— Недель? Мы здесь сидим уже три месяца, — поправил я Скворца, — а потом вы пришли.

— Город-призрак… — Скворец только пожал плечами.

— Хорошо, я со всем согласен, но как поведет себя он? — Лист указал на Мамедова, который к этому времени открыл глаза и смотрел на сталкеров.

— Нормально я себя поведу, — заметил тот. Долговец опустил ноги со стола и поднялся со стула. — Можете мне доверять. Я остался преданным Белозерову, а Белов — это так… Для меня он никто. Но он мне доверяет.

— Может, он тебя использует? — спросил Лист, ни капли не сомневаясь, что так оно и есть.

— Может. Никто не спорит, но до сих пор он себя никак не выдал, — парировал Мамедов.

Лист сел на пол камеры.

— Простите меня, конечно, но ваш план совершенно не продуман, — сделал окончательный вывод Лист.

Все промолчали, понимая, что это правда. Но это был единственный план из всех возможных, поэтому пришлось за него зацепиться. Снова появилось чувство, что у каждого, кто сидит в камере, нет шансов на выживание. Измененное поле вызовет мутации, обычное — уничтожит все живое, а если не запускать установку, то она самоликвидируется. Замкнутый круг.

Внезапно у меня возник новый, более реальный план.

— А что, если взять артефакт, — я демонстративно достал его из кармана, — и, пропустив через него все волны установки, направить их на саму пространственную аномалию. Тогда аномалия притянет эти волны, она же впоследствии и поглотит их. К тому же если мы окажемся возле действующей аномалии, которая нас сюда закинула, то, возможно, она вернет нас обратно. По крайней мере, у нас будет время, чтобы попытаться это сделать. Мы должны будем оказаться внутри аномалии до того, как в нее хлынет энергия установки.

— Как ты себе представляешь реализацию этого плана? — спросил Лист.

— Ведь есть поглотители волн? — Вопрос был адресован Программисту, так как он был самым грамотным из нас в таких вопросах.

— Думаю, это вполне реально осуществить, — ответил он. — Вот только как сделать поглотитель из артефакта? Вопрос сложный. У меня нет нужного оборудования.

— А что нужно? — спросил Лист.

— Нужна небольшая антенна для улавливания этих волн. Антенна не обязательно должна быть мощной, сойдет самая обычная. Еще нужен ретранслятор волн — они должны становиться более устойчивыми. А уж потом в такую конструкцию можно внедрить сам артефакт.

— Ты сейчас описал версию установки, которая стоит в сотне метрах от нас за этой стеной, — заметила девушка.

Действительно, это было так.

— Значит, если найти в этой установке дырку, в которую можно было бы всунуть артефакт, она будет сама себя глушить? Я правильно понял? — спросил Лист.

— В общих чертах да, — согласился Программист.

— Остается только найти эту дырку. — Скворец надменно ухмыльнулся.

— Достать бы чертежи установки! — сказал Программист.

— Здесь уже я должен вам помочь, — сказал Мамедов, открыл дверь и вышел.

— Эй! Ты куда? — спросила девушка.

Мамедов остановился:

— Чертежи нужны вам уже сейчас, мешкать нельзя.

Дверь за долговцем закрылась, и наступила тишина.

* * *

— Что с Ремнем? — спросил Кирпич, придавив Сергеева к стенке.

— Извините, но произошло отторжение некоторых препаратов, которые мы ему дали. — Сергеев только успел поправить очки, как тяжелый кулак Кирпича врезался в его челюсть.