Онлайн книга «Точка отсчета»
|
А вот идет Батя. Сейчас я у него спрошу что-нибудь вроде «ну что, сэнсэй, и куда ты меня втравил?». Не в порядке наезда, конечно, а так, для порядку. Я сейчас такой добрый, что даже Лома готов расцеловать, если он, гнида, появится. – Здравствуй, Сергей. Старшой удивленно поднялся на ноги и, помешкав, протянул Бате руку: – Здравствуйте, Евгений Иванович. Вы тут какими судьбами? – Я то же самое хотел спросить у тебя. Здесь, кстати, можешь называть меня Батей. Старшой чуть помедлил и отчего-то посмотрел на меня, словно не зная, что сказать. Не спеша он поднял взгляд на Батю и произнес, выговаривая каждое слово: – Я – Старшой, сталкер Зоны. – Ого. Отчего же я тебя раньше не знал? Давно сталкеришь? – Сегодня с утра. Батя замолчал, задумчиво глядя на Старшого и переваривая полученный ответ. – Бритва, извини, я с тобой не поздоровался. – Батя, ты даже не догоняешь, как я рад тебя видеть. – Взаимно, сталкер. – Только не зови меня больше Бритвой, хорошо? – Сегодня что, день сюрпризов? А как тебя звать? – Меня зовут Напарник. – Ну и дела. Напарник. Твой, что ли, Сергей? – Батя опустился рядом, предварительно убедившись, что под задницей будет сухо. – А ну рассказывайте, други мои. Я не стал перебивать Старшого, тем более что тот по-военному четко и ясно описал все, что происходило с нами последних два дня. Два дня… неужели еще позавчера я спал в теплой постели и думать не думал о том, что меня ждет? Кажется, что прошла целая вечность. Батя прервал его только раз, когда Старшой упомянул про последнюю мою находку и попросил ее показать. – Надо же. Джокер. Третий раз в жизни держу его в руках. Везучие вы, ребята. Хорошо, а как вы отбились ночью? Когда Старшой закончил, Батя некоторое время помолчал, обдумывая услышанное. – Анабасис у вас получился, будь здоров. – Ты чего ругаешься, Батя? – Я не ругаюсь. Скорее наоборот. Сергей тебе потом объяснит. Значит, теперь вдвоем собираетесь в Зону? – Походу, так, Батя. – Когда вдруг надумаете в рейд идти, дайте знать, глядишь, и я к вам присоединюсь. – С чего бы это вдруг? Ты же один бродить любишь? – С хорошими людьми почему не сходить, Бри… Напарник? Кстати, Лом ваш не такой уж и гнида оказался. Он таки рассказал, что вы к нам пробиваетесь, вот с утра как стало слышно, что где-то бой идет, так морпехи вам на выручку и пошли. – Надо же. Никогда бы не подумал. – Да, Напарник, в каждом человеке есть что-то хорошее, учти это. Ладно, ребятки, мне к главному американцу нужно, вон он мне руками семафорит. Я подождал, пока Батя отойдет подальше, и повернулся к Сергею: – Серег, а откуда ты его знаешь? – Тема, скажи, мы с тобой напарники? – Конечно, Старшой, что за вопрос. – Он у меня был преподом в институте. – В ментовском? – Нет, в литературном. – Ты чё нормально ответить не можешь? – Я нормально тебе ответил. – Я тебя спросил, где ты его встретил, а ты глумишься. Я тебе что-то плохое сделал? – Ничего я не глумлюсь. – А про литературный институт это что? – Это правда. – Ты что, шутишь? – Нет, я же сказал тебе. После армии я там несколько лет дурака валял. Я посмотрел на Серегу и, что называется, прикусил себе язык. У меня много чего было сказать про курсы макраме, балетный кружок и вышивание крестиком, но я вовремя понял, что сейчас лучше помолчать. – Старшой, у меня тогда встречная просьба. – Для тебя, Напарник, любой каприз. – Прежде чем в Зону лезть, мне нужно на Большой земле кое-что закончить. Поможешь? – Надеюсь, ты не надумал кого-то завалить? – Да нет, просто мне нужно найти свою семью. – Дело хорошее, так что не вопрос. – Какие-то сложности будут, понимаешь… ну, в общем, ты сам все увидишь и поймешь. Вот артефакты сдадим и отправимся. Денег у нас сейчас хватит надолго, да и много времени не займет. А потом опять в Зону. – Я как пионер. – То есть? – Это значит всегда готов, дядя. Эх ты, темнота. Про пионеров никогда не слышал? Алекс Нейл. Морская пехота США, рядовой Как вы думаете, кого я увидел, когда наконец вырвался из расположения полка и зашел навестить друга? Правильно думаете. Русская девушка резко выпрямилась при моем появлении и спрятала руки за спину. – Мне уже нужно идти, – произнесла она, забавно коверкая английские слова, – поправляйся, Даг. – Поправляйся, Даг, – старательно копируя ее акцент, сказал я, когда она вышла. – В нос хочешь? – беззлобно спросил Дорн. – Умолкаю, умолкаю. Я к тебе по делу, кстати. – Какие могут быть дела для больного солдата? – Даг, к нам прилетел твой отец и, скорее всего, сейчас идет сюда. – О, черт. Шутливое настроение слетело с моего друга, он даже попытался сесть, но только скривился от боли. – Алекс, я хочу попросить тебя кое о чем. – Только давай резче, а то какая-то суета возле входа, не иначе твой старик приехал. – Если отец войдет сюда, останься со мной хотя бы минут на пять. – Уверен? – Мне нужен кто-то рядом, иначе один на один с отцом я… ну ты понимаешь… я всю жизнь ему подчинялся, и я боюсь… – Ты должен сказать ему что-то важное. – Точно. – О'кей. – Слышь, Даг, пока твой отец идет, скажи мне одну вещь. Там, в «Хаммере», когда я тебя вез, ты сказал, что невзлюбил меня окончательно. – Алекс, это в прошлом. – Да понятное дело, в прошлом, я не про это. Почему ты меня первоначально-то на дух не переносил? – Я говорил тебе, что я тебе завидовал. – Перестань, я серьезно. – И я серьезно. Завидуешь другому человеку, если у него есть то, чего нет у тебя. – И что такого у меня было? – Помнишь, как мы познакомились? – Еще бы. Когда я прибыл в подразделение и встретил Дорна, он представился: «Дорн, призер турнира „Золотая перчатка“ Аризоны в первом тяжелом весе». Мне такое представление не понравилось, и я ему тут же выдал ответ: «Нейл, чемпион Браунсвилла по выбитым зубам». Стоит ли говорить, что вскоре мы с Дагом увлеченно били друг другу морды. Вес у нас был примерно равный, так что я тут был без претензий. Надо отдать должное Дорну, навалял он мне изрядно, прежде чем я понял, что обмениваться с ним ударами стоя на ногах – дело абсолютно тухлое. Я сменил тактику, и хоть пропустил еще пару увесистых плюх, но Даг все же оказался на полу, а я – сидящим на нем, после чего с удовольствием постарался вернуть полученное. Хорошо еще, нас разняли, а дело замяли. |