
Онлайн книга «На раскаленной паутине»
![]() — Где-то я уже видел твою наглую рожу, и она мне не нравится. — Согласен. Заберем свое заявление обратно и не пойдем под венец. — Где-то я тебя видел? — В Кремле. Я ходил на прием к Президенту, а ты стоял в карауле на лестнице. В комендантский полк вот таких и набирают, кто умеет ногами шлепать, а голову пользуют для ношения фуражки. — Ты можешь пожалеть, парень! — Укусишь? Цепь коротка. — Пропусти его, Степа, — крикнул от будки напарник. — Пусть возьмет трубку. Большаков хочет задать ему пару вопросов. Зазвенели ключи, заскрипели петли, и Журавлев оказался на территории. Теперь и укусить могли. Те еще церберы. Он чувствовал себя голым в клетке с хищниками. К счастью, на куски его не разорвали, и он решил, что первый этап пройден успешно. По скалам взбираться не пришлось. Будка изнутри светилась датчиками. Сигнализация на уровне. Витек размером со слона подал ему трубку. В трубке послышался резкий фальцет, режущий слух. — Какой еще конверт? Мне не оставляли никаких инструкций относительно специальной почты! — А вы уверены, что перед вами обязаны отчитываться люди ранга вашего хозяина? Знаете обстановку в городе? Какие могут быть инструкции, когда все мы сидим на пороховой бочке! Ваше дело — принять и дать расписку, а не рассуждать. — Ладно, ладно. Сейчас к вам выйдет человек. Передайте трубку Степану. Журавлев вернул трубку охраннику. Они поменялись местами, и Вадим вышел на свежий воздух. — Тебе придется сдать свой шпалер, парень. — Глазастый. Но каждый из нас охраняет свой участок. — Вот именно. Ты на нашей территории, и здесь мы за все отвечаем. Будешь уходить, получишь свой ствол обратно. Не имело смысла спорить. Журавлев сдал оружие. — Серьезная машина. — У вас тоже не пугачи. По аллее к воротам шел еще один представитель славной когорты стражников мавзолеев. — Идите за мной, — гаркнул он, приближаясь. Журавлев пошел — а что делать? Каша заварилась, воду замутил, а смысл? Чего он добился? Дурью мается и время теряет. Двери дома из мореного дуба открыл стоявший на веранде костолом. В холле валяли дурака еще двое. Не клуб, а казарма. Однако нужны серьезные причины, чтобы кормить такую ораву бездельников. — Идите наверх. Сопровождающий пропустил посетителя вперед. Все правильно, согласно инструкции. Лестница из белого мрамора, золоченые люстры с хрустальными подвесками, картины маринистов, ковровые дорожки на полированном паркете, шелк на окнах. Обстановка не казарменная. Поднявшись наверх, они пошли по широкому коридору, по обеим сторонам которого располагались кабинеты с образцовыми именными табличками. Но ни одна из них не принадлежала Егору Рубину. Они свернули налево и дошли до конца. Бронзовая табличка на двери гласила: «Лазарь Большаков». И о чем с ним разговаривать? Начинать надо с конвоира. Журавлев вел себя послушно и этим усыпил на мгновение бдительность сопровождающего. Тот сделал шаг вперед, поравнялся с гостем, поднял руку и сам постучал в дверь. Стук, стук, стук… Журавлев успел выхватить из его кобуры пистолет и сделать четвертый «стук» по затылку конвоира. Достучались оба. Один завалился на пол, а другой вошел в кабинет. Второй этап выигран. — Встать! Руки на затылок! К стене! Журавлев подскочил к столу, выдернул из-за стола плюгавого мужичка, словно авторучку из колпачка, и швырнул на диван. Падал тот долго и шумно, снося по пути журнальный столик со стеклянной крышкой и кресло. Мужичка напугали не пистолеты, а горячий кофе, которым он облил брюки. Больно же, горячо! Худенький, низенький, в очках, с непропорционально большой головой и курчавой шевелюрой, как у периферийного скрипача. Журавлеву стало стыдно, ему показалось, что он обидел ребенка. Правда, покой этого хлюпика охраняли железные мускулы тех, кто остался за дверьми. И все же… — Бог мой! Как вы меня напугали! — возмутился странным образом хозяин, усаживаясь на диван и стряхивая с брюк невыводимое пятно. — Заткнись, Лазарь. У меня три минуты и тридцать три вопроса. Не ответишь, я еще одно пятно посажу на твоем костюме. Кровавое. Поправив очки, хозяин оценил обстановку и все понял. — Вы меня спутали с бухгалтером. Деньги у него, а я старший метрдотель. Сижу на телефоне и принимаю заказы на вечер. — Ах ты, пудель недорезанный, так ты здесь единственный хозяин? — Ответственный, а не хозяин. Днем здесь никого не бывает. Клуб открывается в восемь вечера и работает до шести утра. — И Рубин будет вечером? Где его кабинет? — У него нет своего кабинета, и он не докладывает, когда будет, а когда нет. Он человек очень занятый. И со мной он не общается. Один только раз выплеснул мне в лицо вино. Ему не то подали. Вам надо обратиться к управляющему, они на короткой ноге с Рубиным и часто видятся. — Где управляющий? — Будет, как всегда, к восьми вечера. Журавлев понял, что третий этап он проиграл. Но хоть какая-то польза должна быть от этого бездарного похода. — Где мне найти управляющего? — Дома. Збруев Василий Павлович живет в районе Новой Зари на улице Макаренко, дом два. Очень милый домишко. — Его дом охраняет такая же свора? — Никто его не охраняет. Кому он нужен? Спит человек, ему еще всю ночь перед капризными барышнями изголяться. — Напиши ему записку, я продиктую. — Зачем? Я для него халдей, он меня и за человека не считает. И то верно. Журавлев злился на самого себя. Все впустую! Сам перед собой строит заборы, чтобы доблестно преодолевать их. А люди идут прямой дорогой и только смеются над ним: мол, куда тебя, дурака, понесло, тротуара тебе мало? — Позвони гориллам на ворота и прикажи им вернуть мой пистолет. Живо, пудель! — Боже мой, ну причем здесь обезьяны и собаки? Вы можете говорить по-человечески. Вас никто не обзывает. Детектив подхватил метрдотеля за шиворот и подтащил к телефону. — Звони, и не балуй! Он приставил пистолет к щеке несчастного. Тот набрал три цифры и ждал. — Але, кто это? Степан? Пудель гово… Это я. Сейчас выйдет наш дорогой гость, верните ему пистолет и непременно извинитесь… Он возмущен, и совершенно справедливо. Все! Подвешенный за ворот смокинга, Лазарь опустил трубку, после чего его поставили на твердую почву. — Насчет извинения ты прав, — улыбнулся налетчик и спросил: — Куда ведет эта дверь? |