Книга Обнаженный Бог. Феномен, страница 95 – Питер Гамильтон

Отражение в окне прервало размышления. Он оглянулся: Джошуа и Иона смешались с толпой гостей. Разговаривали, смеялись. Красивая пара. Джошуа в черном форменном пиджаке, а она — в струящемся зеленом вечернем платье. Он хотел подойти к ним, но они уже пошли танцевать.

— Ку-ку! — Доминика махала ему из другого конца комнаты. Она решительно двинулась прямо к нему, и толпа расступилась перед ее напором. Лайол подумал, что у планеты, на которую надвигается армада космических кораблей, должно быть, сходные ощущения. Она схватила его за руку и потерлась носом об его нос. — Я скучала по тебе, — сказала она с легким укором.

— Я был голоден.

— Я тоже, — обида ушла, а на ее место заступило лукавство. Она взяла с его тарелки канапе и забросила его в рот. — Морские водоросли с кориандром.

— Интересный вкус, — сказал он извиняющимся тоном. Она была очаровательной и вместе с тем внушающей ужас. Самая красивая девушка в комнате. Внешность естественнее, чем у ровесниц. Цыганка среди блестящих манекенов. Черное платье, длинное, тем не менее почти не скрывавшее победительную плоть. Большой рот растянулся в восторженной улыбке. Она ткнула ему в нос пальцем. — Как же мне нравится твоя невинность, — на самом деле от невинности у него мало что осталось. Секс с Доминикой засасывал его, как наркотик.

Какое-то мгновение она не отрывала от него глаз. Лицо ее выражало восхищение. Ему захотелось бежать.

— Я хочу тебя кое с кем познакомить, — сказала она, уже нейтральным тоном, словно угадав его ощущения. И поманила пальцем. Позади нее стояла тоненькая девушка, почти заслоненная пышной фигурой Доминики. Лицо незнакомки восточного типа, а волосы — гораздо светлее, чем у Доминики. — Это Неомоун.

— Привет, — Неомоун стремительно приблизилась к Лайолу и поцеловала его. Потом отстранилась и покраснела. Было заметно, что поступком своим она чрезвычайно довольна.

— Привет, — он не знал, что о ней подумать. На вид лет двадцать. Шелковое платье облегало почти двуполую фигуру: грудь мускулистая, мужская. Радостно взволнованная, она почти не сводила с Доминики восхищенного взгляда.

— Неомоун учится на балерину, — проворковала Доминика.

— Я на балет не ходил ни разу, — признался Лайол. — В Айякучо приезжали труппы, но я решил, что это не для меня. Прошу прощения.

Неомоун хихикнула:

— Балет… он для всех.

— Надо тебе с ним потанцевать, — предложила Доминика. — Пусть увидит, что культурной элиты бояться не стоит, — и подмигнула Лайолу. — Неомоун — настоящая твоя поклонница.

Он смущенно улыбнулся:

— Вот как. С чего бы это?

— Вы летали на «Леди Макбет», — вздохнула девушка. — Всем известно, что у Джошуа была секретная миссия.

— Если вам это известно, то в чем тут секрет?

— Я же тебе говорила, он скромный герой, — объявила Доминика. — Во всяком случае, на людях.

Лайол изобразил улыбку. Быть может, он и прихвастнул немного. Так ведь у астронавтов это в порядке вещей.

— Да вы знаете, как на самом деле, — пожал он плечами.

Неомоун зашлась от смеха:

— Пока не знаю. Но постараюсь сегодня же выяснить.

В свете луны серебрился пляж. Джошуа с Ионой, взявшись за руки, шли по берегу. Джошуа разулся, мягкий теплый песок, словно жидкость, лился между пальцев ног, а в море туда-сюда шныряли флуоресцентные рыбки. Казалось, под поверхностью воды идет горизонтальный дождь из розовых и голубых искр. Небольшие песчаные холмики уходили в бесконечность.

Иона вздохнула и прижалась к нему плечом.

— Я знаю, это глупо, но я часто сюда хожу. Она любила играть на берегу, и мне все кажется, что я найду ее здесь.

— Джей?

— Да, — она помедлила. — И Хейл. Надеюсь, у нее все хорошо.

— Киинты говорят, что это так. Они часто говорят неправду, но о ребенке не соврут.

— Ей, должно быть, одиноко, — Иона села, прислонившись спиной к дюне. Сняла с шеи шелковый шарф. — Не могу понять, отчего они не разрешают нам забрать ее с Йобиса. Космические корабли ходят туда.

— Мистика, — Джошуа сел рядом. — Возможно, гороскопы им запрещают.

— Ты рассуждаешь, как старый Паркер Хиггенс.

Джошуа рассмеялся.

— Никак не поверю, что старикан полетит с нами. Да и Гетчель тоже.

— Лучше их у меня нет.

— Спасибо за то, что попросила меня лететь. Мне это необходимо. Здесь от меня никакой пользы.

— Джошуа, — она провела пальцем по его твердому подбородку. — Я опять беременна. И отец — ты.

Джошуа в изумлении открыл рот. Она улыбнулась и нежно его поцеловала.

— Извини. Неудачно выбрали время. Опять. Каждый раз со мной такая история.

— Нет, — сказал он, слабо протестуя. — Почему неудачно? Это не так.

— Решила сказать тебе об этом перед полетом, — даже в сумерках она заметила, каким шоком явились для него ее слова. Он был совершенно неотразим, когда выглядел таким уязвимым. Значит, ему не все равно. Она снова прикоснулась к его лицу.

— Мм… Когда? — спросил он.

— Перед Норфолком. Помнишь?

Он улыбнулся почти застенчиво.

— Мы никогда не знаем точное время. Так много было моментов.

— Если уж выбирать, то, думаю, это было в квартире Адула Непала.

— О Господи, точно. Он тогда обед устраивал, — Джошуа улегся на песок и, улыбаясь, посмотрел вверх. — Да. Скорее всего, тогда.

— И, Джошуа… произошло это не случайно. Я хотела этого.

— Хорошо. Спасибо, что посвятила меня. Я хочу сказать, что мы ведь уже создали будущего Повелителя Руин — Маркуса.

— Не говори «нет».

Он обнял ее за шею и, притянув к себе, поцеловал.

— Да ведь мы уже знаем: я не могу сказать «нет».

— А ты на меня не сердишься?

— Нет. Хотя беспокоюсь, пожалуй. Причем будущее меня больше волнует. Ведь ребенок ничем не будет отличаться от остальных смертных. Но бояться этого мы не можем, иначе нам и жизнь будет не в радость. Киинты нашли какое-то решение, и леймилы — тоже. Неужели мы не сможем?

— Спасибо тебе, Джошуа.

— Хотел бы я знать, за что. Ведь у нас уже есть следующий Повелитель Руин.

Она закрыла глаза, не желая удовлетворить его робкое любопытство.

— Потому что ты совершенен, — прошептала она. — Для меня. Великолепное тело, хорошие гены.

— Маленькая романтичная мисс.

— И замечательный любовник.

— Да. В этом я разбираюсь. Во всяком случае, выносливый.

Она весело рассмеялась и тут же беспомощно заплакала.