Онлайн книга «Щит судьбы»
Но больше всего на протяжении вечера Велисарий говорил о Риме. Риме и тысяче лет его славы. Риме, который часто проигрывал сражения, но редко проигрывал войны. Риме, диком и жестоком, когда требовалось, но в конце концов, империи, подчиняющейся законам. Риме, чей император (тут войска внезапно вспомнили, и не без благоговения, что приятный человек, с которым они пьют, на самом-то деле еще и является отцом малолетнего императора) правит только с согласия тех, кем правит. В особенности это касается тех достойных и доблестных людей, чья кровь и смелость создали и укрепили Рим, и благодаря которым он остается в безопасности и нерушимости на протяжении столетий. Речь шла о тех людях, с которыми полководец пил вино. Он осушил последний кубок. — Пожалуй, мне на сегодня достаточно, — объявил он. Поднялся на ноги — медленно, осторожно, но не шатаясь, и посмотрел на коня. — Черт побери, — пробормотал. — Ехать слишком далеко. Он повернулся к Агафию. — С твоего разрешения, хилиарх, я хотел бы сегодня переночевать здесь. Глаза Агафия округлились. Он сам встал, шатаясь довольно сильно, и огляделся вокруг. Он был одновременно удивлен и немного смущен. — У нас в общем-то нет… — Велисарий небрежно махнул рукой. — Одеяло сойдет. Во время кампаний мне часто приходилось использовать седло вместо подушки. Двое декархов быстро поднялись и отправились искать лучшее одеяло, имевшееся в лагере. Пока они этим занимались, Велисарий расправил плечи и громко объявил: — Если вы хотите о чем-то попросить, просите сейчас. Я удовлетворю просьбу, если это в моей власти. Мгновение люди колебались. Затем один гектонтарх откашлялся. — Дело в том… я имею в виду тех, кого твои фракийцы тянут рядом с нами. О трупах. По толпе пробежала волна. В отношении было немного возмущения, даже немного злобы, но ярость отсутствовала. — Эти парни были не самыми лучшими из нас, — очень твердо заявил Агафий. — Мы все это знали. Не в первый раз так поступили. Тем не менее… — Все равно не надо их так таскать! — крикнул кто-то. — Не в этом дело! — рявкнул другой голос. — Они были мерзкими ублюдками. И вы все это знаете! Снова заговорил тот, кто начал первым. — Таскайте их сколько хотите, полководец. Только не надо таскать их рядом с нами. Это… неправильно. Теперь бормотание толпы больше напоминало ворчание. Велисарий кивнул. — Вполне справедливо. Я прикажу, чтобы их похоронили завтра утром. По-христиански, если мне, конечно, удастся отыскать священника. Стоящий рядом солдат фыркнул. — Им, пожалуй, это не поможет. Сатана уже давно положил на них глаз. По лагерю прокатилась волна смеха. Велисарий сам улыбнулся, однако покачал головой. — Это решать Господу, не нам. Они в любом случае будут похоронены по-христиански. Он сделал паузу, затем снова заговорил. Его мощный голос разносился по всему лагерю, хотя, казалось, он не прилагал к этому особых усилий. Все его внимательно слушали. — Больше подобное не повторится. Он не угрожал. Сотни слушавших его солдат обратили внимание, что он им не угрожает, и оценили это. Они также поняли и оценили теперь, что их полководец вообще не склонен угрожать. Но если потребуется сделать армию такой, как ему нужно, его армией, то он заставит половину тащить за собой трупы второй половины. И не станет долго задумываться перед тем, как отдать приказ. — Да! — прокричало множество глоток. — Меня зовут Велисарий, и я — ваш командир. — Да! — прокричали все. На следующее утро, вскоре после того, как армия снова сдвинулась с места, от персидской армии, ушедшей вперед, прибыл курьер. Курьера отправил Куруш, чтобы тот выяснил — очень ненавязчиво, не задавая прямых вопросов, — положение дел в римской армии. Велисарий курьера не встретил. Он в этот день ехал рядом с константинопольскими войсками. Но Маврикий сообщил персу о последнем развитии событий. После того как курьер в тот вечер вернулся в шатер Куруша и пересказал услышанное, молодой перс с трудом сдерживался, пока не ушел курьер. После того как они остались в шатре вдвоем с дядей, Куруш взорвался. — Не могу поверить! — прошипел он. — Этот человек — просто сумасшедший. Он решает проблему неподчинения, снимая с должности офицеров? А затем повышает в должности тех, кто отказывался подчиняться? А потом целый вечер с ними пьянствует, словно… — Напомни-ка мне, племянник, — холодно перебил его Баресманас. — Кажется, я подзабыл. Кто из нас выиграл сражение под Миндусом? Куруш резко замолчал. В тот же вечер новый хилиарх константинопольских войск прибыл на свое первое рабочее совещание в римский лагерь. Он привел с собой вновь назначенных трибунов, одним из которых был Кирилл, и двух гектонтархов. Во время последующего совещания командного состава греки чувствовали себя несколько неуютно и держались в сторонке. В тот вечер они не участвовали в обсуждении. Но слушали внимательно, и их поразили четыре вещи. Во-первых, обсуждение шло живо, свободно и все были расслаблены. Велисарий явно не возражал против того, чтобы его подчиненные открыто высказывали свое мнение, в отличие от большинства римских полководцев, с которыми им доводилось сталкиваться ранее. Во-вторых, после того как все выскажутся, окончательное решение всегда принимал полководец. Четкое решение, четко сформулированное, и ясно указывал способы достижения цели. Это резко отличалось от туманных приказов, которые отдавали командиры, с которыми грекам приходилось иметь дело раньше. Те командиры ставили своих подчиненных в незавидное положение, а потом еще и обвиняли, если что-то пошло не так. В-третьих, никто не вел себя враждебно по отношению к ним. Даже фракийские катафракты. На самом деле командующий букеллариями Велисария по имени Маврикий выделил их после совещания и пригласил выпить вина. Двое командующих сирийской армией, Бузес и Кутзес, быстро к ним присоединились. После того как несколько кубков было выпито, Агафий уныло покачал головой. — Не могу понять, но мне кажется, что нас каким-то образом надули, — пробормотал он. — От нас сочувствия не жди, — рыгнул Кутзес. — Определенно нет! — весело согласился брат. Бузес склонился вперед и наполнил кубок Агафия. — По крайней мере тебя надули так, что ты оказался в армии, — пробормотал он. Агафий уставился на него слегка мутными глазами. — Что ты имеешь в виду? — Не обращай внимания, — сказал Маврикий. Опытный ветеран протянул собственный кубок. — Думаю, пора провести рекогносцировку еще одной амфоры, Бузес. Не будешь ли так любезен принести нам еще одну? |