Онлайн книга «Черное Пламя»
— И тем не менее это обязательно надо сделать, — решительно проговорил Дэниел. — На вашей совести угон автомобиля, смерть ребенка, и, кроме того, вы скрылись с места преступления. Закон такого не прощает. — Значит, надо изменить закон или встать над ним, — хладнокровно заявила Кира Зелас. — Я чувствую, что способна сделать это и, пожалуй, в ближайшее время займусь усовершенствованием мира. У Скотта создалось впечатление, что он говорит с безумной. Чтобы выиграть время, он сказал: — Это следует обсудить. Дайте мне слово, что не покинете этот дом, пока мы все не решим. Кира пожала плечами и снисходительно произнесла: — Хорошо, если уж вы так настаиваете, Дэниел. Отложим все до утра. Но утром ничего решать не пришлось: Кира Зелас исчезла. Вместе с ней исчезли ее туалеты и деньги, лежавшие в бумажниках врачей и в кошельке экономки. Как ей удалось незаметно покинуть дом, так и осталось загадкой — двери и окна оказались запертыми изнутри, как того требовал установленный порядок. Скотта больше всего уязвила ложь девушки. — Подумать только, солгать с таким невинным лицом! — горячился он. — Ничего странного, — философски заметил Бах. — Лгущих во имя выживания существ в природе сколько угодно. Это явление называется мимикрией, и она никому не казалось безнравственной. — Но мисс Зелас — человек, а для любого из людей понятие «порядочность» не пустой звук, — не успокаивался Дэниел. Доктор Бах снова усмехнулся. — Я не стал бы выражаться столь категорически — и насчет человека, и насчет порядочности. Но одно я понял твердо: у нашего чудовища началась вторая фаза адаптации. Теперь она примется за переустройство мира. — И что же нам делать? — растерянно спросил Дэниел. — Ничего. Остается только ждать. * * * Дни складывались в недели, но никаких сведений о Кире Зелас не поступало. Несостоявшиеся экспериментаторы вернулись к свои обязанностям: доктор Бах вновь вознесся на начальственный Олимп, а доктор Скотт первым делом уничтожил все следы своих биохимических опытов. Он усыпил морских свинок, кошку и собаку, подвергшихся воздействию сыворотки, а также расколотил ампулы с опасным препаратом. Однажды по селектору последовало предписание немедленно явиться в кабинет руководителя клиники. Дэниел поспешил на вызов и застал доктора Баха за чтением газеты. — Взгляните-ка на это. — Старик с брезгливой миной подтолкнул газетные листы в сторону Скотта. — Похоже, начинается следующий акт. В заметке, проглоченной единым духом, говорилось, что восходящее светило юриспруденции, обворожительная Кира Зелас, почтила своим вниманием известнейшего финансиста N. Корреспондент многозначительно упоминал также о ее экстравагантных нарядах и удивительном макияже, отдав должное и успешной самозащите на процессе по ложному обвинению очаровательной дамы в убийстве. Этот бред занял целую полосу светской хроники. — Под этим N наверняка скрывается значительная фигура — кто-нибудь вроде министра финансов, — прокомментировал заметку Бах, увидев, что Дэниел уже прочел ее. — Здесь, правда, не указано, каким образом в этих кругах возникла фигура Киры Зелас, но с ее красотой и беспринципностью это оказалось, думается, не таким уж сложным делом. Дэниел пожал плечами. — Мне кажется, что все закончится пшиком, — заметил он. — В нашей стране еще не было случая, чтобы женщина надолго удержалась у власти. — Так то женщина, — усмехнулся доктор Бах. — А здесь речь идет о Кире Зелас. Эти марионетки в правительстве даже не понимают, какого зверя пустили они в политический огород. Каждый день приносил что-нибудь новенькое. То писали об общественных мероприятиях, которые украсила своим присутствием необыкновенная Кира Зелас. То проскальзывали намеки на некие интриги, раскачивавшие политический корабль. Наиболее ретивые журналисты иногда говорили о теневом кабинете министров, пересказывали сплетни, делали намеки. Но всякий раз — завуалированно или напрямую — упоминалась все та же Кира Зелас. Постепенно тон сообщений изменился. Теперь редко можно было уловить иронию или, не дай Бог, сарказм: заметки приобрели вполне благопристойное звучание, что несомненно свидетельствовало о возросшей роли нового политического деятеля. Дэниел Скотт инстинктивно ощущал угрозу, исходившую от созданного прессой образа Киры Зелас. Но, возможно, это ему только казалось, а тревога жила в нем самом. Он не мог решить, что именно появилось в мире вместо смертельно больной модистки: гений, безумец с манией величия, чудовищная нелюдь или человек будущего? Он видел перед собой невероятно прекрасную женщину с открытым взглядом невинных глаз, и это мешало ему реально оценивать происшедшее. Именно тогда он понял, что имел в виду Герман Бах, когда говорил: — Какое счастье, что я уже старик. * * * Внезапно в доме доктора Баха появилась сама виновница их тревог. Герман Бах пригласил Скотта заглянуть к нему вечером, чтобы обсудить странную нечувствительность одного из пациентов к лекарственным препаратам. Подобный случай упоминался в недавней публикации одного из журналов, и Бах считал, что следует вместе обсудить ее достоверность. Именно тогда мужчин встретила в вестибюле взволнованная миссис Гейц и сообщила о нежданной гостье. — Чем обязаны такой чести, мисс Зелас? — церемонно спросил доктор Бах красавицу, уютно расположившуюся в кресле у камина. — Просто захотелось взглянуть на вас. Здесь так спокойно, и все располагает к отдыху, — с благодушной доброжелательностью сытого хищника проговорила она. — Вероятно, просто кончились деньги, — угрюмо проворчал Скотт. Кира резко повернулась на его реплику. — Кстати, сколько я вам должна? — Она раскрыла сумочку, набитую пачками долларов. — Неужели вы решили, что я обокрала вас? Фи! Я просто взяла в долг необходимую мне сумму. — Да что там деньги! Вы обманули нас, нарушив вами же данное слово! — возмущенно сказал Дэниел. Мисс Зелас насмешливо улыбнулась. — Поразительно, какой вы старомодный, Дэниел! Вам, вероятно, очень трудно жить. — Она окинула взглядом все еще стоявших мужчин и сказала: — Надо проще смотреть на мир, господа. Доктор Бах на правах хозяина пригласил их в столовую, где миссис Гейц уже расставляла приборы. Во время ужина разговор, естественно, перешел на политику. Тон задал доктор Бах, невинно поинтересовавшись: — Ну и как? Вы уже приступили к переделке законов? — Проще не переделывать их, а заменить новыми, — резонно заметила Кира Зелас. — Именно поэтому вас называют восходящим светилом юриспруденции? — ехидно спросил Скотт. Кира искренне рассмеялась. |