Книга Полутьма, страница 19 – Эрик Браун

Маккендрик сунул аппарат в карман, подошел к Беннетту и протянул ему руку.

— Маккендрик, сказал он. — Зовите меня просто Мак.

Он пристально Вгляделся в лицо Беннетта:

— Надеюсь, этот небольшой розыгрыш вас не обидел?

Беннетт пожал плечами:

— Вы, наверное, ловите кайф, изображая из себя инженера…

Маккендрик рассмеялся:

— Обычно я этого не делаю, Беннетт. Но моя репутация обгоняет меня. Люди не чувствуют себя самими собой в обществе миллиардера, директора «Фонда Маккендрика». Они играют. Разыгрывают представление. Я хотел поговорить с вами до того, как вы узнаете, кто я такой. — Он подмигнул Беннетту. — Вы небось хотите знать, кто вам вчера звонил?

— Полагаю, это было изображение, созданное компьютером с вашей фотографии двадцатилетней давности, — отозвался Беннетт.

— Угадали, Беннетт. То есть почти. Не двадцатилетней, а пятилетней давности. Почему, как вы думаете, я перестал участвовать в разведывательных экспедициях пять лет назад? Это ведь была моя жизнь, Беннетт. А потом — бац! — и я лежу на койке в больнице из-за какого-то идиотского вируса, а мои хирурги носятся вокруг, как ошалевшие цыплята, и боятся, как бы я не откинул копыта. Они вытащили меня — вернее, я сам себя вытащил, — но вид у меня после этого стал дерьмовый. Можете считать меня тщеславным или эгоцентриком — мне плевать, но я не хотел, чтобы Дан Редвуд или Пател и другие подонки потирали руки при виде того, как я сдал, поэтому я теперь общаюсь только по компьютерной связи и выгляжу на миллион долларов.

Беннетт слушал Маккендрика, понимая, что должен испытывать священный трепет в присутствии этого эксцентричного магната, но что-то в нем было такое, что Беннетту было с ним легко.

— Могу я задать вам вопрос, мистер Маккендрик?

— Валяй. Только, ради бога, зови меня Маком!

— Что здесь происходит? Почему именно я?

— Почему вы? Потому что вы хороший пилот…

— Редвуд вчера отстранил меня от работы…

— Редвуд! — Маккендрик будто выплюнул это имя. — Послушайте меня!

Он хлопнул Беннетта по плечу и повел его к перекрытию между мостками. Беннетт счел этот интимный жест путающим и доверительным одновременно.

— То, что я вам скажу, — строго конфиденциально. Только между нами. Дело в том, что вас с Тен Ли сделали козлами отпущения. Компания «Консолидация колоний» заказала Редвуду три сотни грузовых судов класса «гадю-

ка», а также ракеты и операционные системы. Это сделка на миллиарды. Но, как вы сами видели, операционные системы «гадюки» ни к черту не годятся. В них есть какой-то крупный просчет, который компьютерные мальчики Редвуда никак не могут засечь.

— Вы говорите так, словно почти уверены в этом.

— Почти уверен? Послушай, сынок! Я уверен на все сто процентов! Я знаю. У меня есть шпионы в компании «Редвуд». Я знаю, что творится в его компьютерных лабораториях, лучше самого Дана Редвуда, потому что мой шпионы мне докладывают, а его ребята до смерти боятся сказать ему правду. А именно, что программные системы — сплошное барахло, и если «Консолидация колоний» про это пронюхает, миллиардной сделке калуг!

— Значит, в тот раз… Маккендрик закивал головой.

— Ты чуть было не раздолбал свой грузовик и звездолет в лепешку, и ты клялся, что это сбой в программе, — но разве на контрольном тебя послушали? Зуб даю — нет! Беннетт и Тенека предстали бы с красными физиономиями перед дисциплинарной комиссией, и, можешь мне поверить, если бы ты остался у Редвуда, тебя бы к «гадюкам» больше не подпустили. Тебе бы так наподдали коленом под зад, что ты до Рождества залечивал бы синяки, понятно? — Маккендрик возмущенно махнул рукой. — Да пошли ты этого Редвуда подальше! Мои люди мне уже несколько лет твердят о том, какой ты классный пилот. Поэтому, когда у меня появился шанс, я его не упустил.

Они остановились возле двойного выхлопного отверстия двигателей Шульманна-Диеринга. Маккендрик склонился над перилами, глядя вниз.

— Вы говорили о каком-то проекте, — напомнил ему Беннетт.

Маккендрик кивнул и глянул на него: — Ты хотел бы стать пилотом этой «кобры»? Повести звездолет?

Беннетт внезапно вспотел и подумал: а только ли это от жары?

— Куда именно?

— Мы направляемся через космическое пространство, Беннетт, которое лежит в стороне от основного вектора разведывательных экспедиций.

У Беннетта на языке вертелись десятки вопросов, которые ему хотелось задать одновременно.

— Все это очень интересно, — сказал он. — Но почему я? У вас сотня пилотов, не менее квалифицированных…

— Это еще вопрос, Беннетт. Мне нужен пилот, который не боится ни гравитации, ни трудных погодных условий. То, как ты справился с управлением «Нортропа» в шестьдесят восьмом, доказывает, что ты более чем способен.

— Когда вы планируете старт?

— Погоди, — сказал Маккендрик. — Я отвечу на этот и любой другой вопрос, когда придет системный аналитик. Я просмотрю с ней проект, а потом мы поговорим. — Он глянул на часы. — Она скоро должна прийти. Может, выпьем пока кофе?

Он спустился по мосткам вниз и направился через яму кряду кабинетов. Беннетт вошел вслед за Маккендриком в шикарный кабинет, отделанный панелями из деревозаменителя и увешанный движущимися трехмерными изображениями планетных систем. Магнат махнул рукой на диван и заварил кофе. Беннетт сел, обратив внимание на подушку и одеяло, засунутые в шкафчик у противоположной стены. Стало быть, Маккендрик, оправдывая свою репутацию работоголика, спит прямо в кабинете, когда работает на космоверфи.

На столе в углу комнаты стояла фотография молодого и здорового Маккендрика с ослепительно красивой индианкой в сари. Маккендрик держал на руках ребенка, и что-то было одновременно гордое и собственническое в его позе.

Маккендрик протянул Беннетту чашку кофе и опустился в кресло.

— Я слыхал о твоем отце, — сказал он. — Мне очень жаль.

— Слухи распространяются быстро.

— У меня есть свои источники. — Он сделал паузу. — Насколько я знаю, вы не были с ним близки?

Беннетт улыбнулся: — Это мягко сказано. Мы с ним расходились во взглядах практически на все.

— Знакомая история, — сказал Маккендрик, показав на фотографию над столом.

На ней был изображен мужчина средних лет в костюме, крепко держащий за руку маленького пухлого мальчика. Оба они стояли на ступенях какого-то внушительного здания.

— Мой отец, Алистер Маккендрик, основатель Фонда. Он был подонком чистой воды, Беннетт. Он хотел, чтобы я занимался вместе с ним теоретическими изысканиями, но не тут-то было. Ты не представляешь, с каким удовольствием я переориентировал Фонд с теории на практическое исследование космоса!