Книга Нью-Йоркские ночи, страница 35 – Эрик Браун

Веллман провел их в длинную комнату, обильно декорированную фрактальными элементами Мандельброта. Холлидей вспомнил, что видел такое же оформление в офисе КиберТека. Он стал рассматривать Веллмана. Похоже, тот придавал настолько большое значение собственной внешности, что это граничило почти с манией. Холлидей обратил внимание на золотые кольца, изящные запонки, драгоценный камень в мочке левого уха.

– Я бы предложил вам выпить, – развел руками Веллман, – но у нас, кажется, кончилось спиртное.

– Мы явились не со светским визитом, – рявкнул Барни. – Ваш способ управляться с делами мне пришелся совсем не по душе. Вот я и решил прийти и заявить вам об этом. Весьма непрофессионально.

Пока Барни говорил, Холлидей обошел комнату, рассмотрел украшения, голографические картины. Сыщик всей кожей ощущал напряжение хозяина.

– Куласски просто выполнял мой приказ, – осмелев, выкрикнул Веллман. – У моей организации достаточно мощи, чтобы…

– Веллман, – с ленивым терпением стал объяснять Барни, – не пытайтесь запугать меня таким дерьмом. Если вы еще раз попробуете выкинуть подобный трюк, я напущу на вас полицию за действия, препятствующие осуществлению правосудия, ясно?

– Ваше слово будет против моего, и только, Клюгер.

– Да-а? – насмешливо протянул Барни.

Холлидей следил, как Барни вынул иглу из нагрудного кармана и бросил ее Веллману. Тот неловко, у самого подбородка, поймал ее и затравленно посмотрел на сыщиков.

– Я записал встречу с Куласски на видео. Если вы только пальцем пошевельнете, копия тотчас отправится к властям.

Веллман опустил наконец иглу, сунул ее в карман и нервическим жестом одернул манжеты.

– Полагаю, в данных обстоятельствах, джентльмены, – с трудом выдавил он, – мне следует принести вам свои извинения…

То, как этот человек выбирал слова – наверное, с не меньшей тщательностью, чем одежду, – направило мысли Холлидея по ложному пути.

– В задницу гребаные извинения! – оборвал его Барни. – Интересно, за кого вы нас принимаете? С чего вы решили, что можно послать к нам громил, объявить свои требования и считать, будто мы сложим лапки и отправимся играть в фантики?

Холлидей переместился по комнате так, чтобы оказаться в паре метров от хозяина, и присел на подлокотник кресла из натуральной кожи.

– А что с Найджерией? – спросил он.

Веллман сглотнул. Холлидей пристально рассматривал его мимику и заметил, что на лице собеседника заблестели капельки пота.

Барни продолжал:

– Почему вы хотели, чтобы мы бросили это дело?

– Может быть, вам известно что-либо, чего мы не знаем? – поддержал товарища Холлидей. – Вы знаете, где она? Вы виноваты в ее исчезновении? – быстро спрашивал он.

– Нет! Разумеется, нет! Дело вовсе не в этом…

– А в чем, Веллман? – подался вперед Барни.

– Я… Когда она исчезла… Я отдал распоряжение внутренней группе расследований навести справки. Не хотел, чтобы сведения о ее исчезновении просочились наружу.

Холлидей и Барни обменялись взглядами.

– А почему? – поинтересовался Барни.

– Потому что я… – Он взглянул на Холлидея. – Не возражаете, если я присяду? – Веллман сделал рукой жест в сторону высокого табурета у пианино-синтезатора.

Холлидей кивнул:

– Располагайтесь как дома.

Веллман, будто в изнеможении, влез на табурет.

– Найджерия занималась весьма специализированной областью деятельности. Она очень талантливый инженер. Мы высоко ценим ее вклад в некоторые продукты КиберТек.

– Она занималась машинным интеллектом, так? – вставил Холлидей.

Веллман с удивлением на него уставился:

– Кто вам сказал? Подразумевается, что это информация ограниченного доступа, для служебного пользования.

– У нас свои источники информации, Веллман, – подал голос Барни. – Продолжайте.

– Не знаю, понимаете ли вы, джентльмены, насколько революционной работой мы занимаемся у себя в КиберТек. – Он помолчал. – У нас имеются проекты, на много лет опередившие сходные достижения конкурентов.

– Машинный интеллект? – спросил Холлидей. Веллман вытер лоб красным платком.

– Это только одна из областей наших исследований. Ее” и другие, в которых Найджерия тоже участвовала. И разумеется, когда она исчезла…

– Вы опасались самого страшного, так? – предположил Холлидей.

Веллман кивнул.

– Она владеет бесценными секретами, просто бесценными. Если они попадут в руки конкурирующих компаний… – Он с отчаянием тряхнул головой. – КиберТек будет отброшена на Десять лет назад. Наши акции превратятся в дым.

– Вы решили не обращаться в полицию? – поинтересовался Холлидей.

– Да, решили, что лучше провести сначала собственное расследование.

– Как вы считаете, что с ней случилось? – задумчиво проговорил Барни.

Веллман безнадежно махнул рукой.

– Откуда я знаю. Разумеется, есть несколько вариантов…

– Например?

– Ну, самое простое: конкуренты могли заплатить, чтобы ее уничтожили. Такую вот она имела для нас ценность. Но, честно говоря, это маловероятно. Живая, она имела бы для них большее значение, чем мертвая.

– Значит, вы полагаете, кто-то ее похитил?

– Я и сам не знаю, что думать. Это представляется весьма и весьма возможным. Или она могла добровольно перейти к нашим соперникам, продать секреты и исчезнуть.

– Вы ее достаточно хорошо знали, чтобы понять, способна ли она на такое? – продолжал допрос Барни.

Веллман пожал плечами:

– Я, конечно, неплохо ее знал и считаю, она не пошла бы на предательство, но с другой стороны, я полагаю, что любой имеет свою цену.

– А ваше внутреннее расследование, – спросил Холлидей, – оно что-нибудь дало?

– Нет. Ничего. Абсолютно ничего. – Он помолчал, рассматривая Барни и Холлидея. – Я слышал, вас наняла Кэрри Виллье, чтобы расследовать пропажу Найджерии. Но я боялся, что вам платят конкуренты.

– И потому решили нас отпугнуть, – закончил Барни, покачав головой.

– Теперь я вижу: это было ошибкой, – пробормотал Веллман, а Холлидею подумалось, что в его тоне проскользнула хорошо рассчитанная льстивость. – Возможно… – Веллман помолчал, размышляя. – Оглядываясь назад, я думаю, мне, возможно, стоило попробовать откупиться от вас?

Холлидей бросил взгляд на Барни.

– Если нас наняли, – раздельно проговорил Барни, – мы продолжаем работать, пока дело не закончено. Я никогда не позволял от меня откупиться и не собираюсь начинать сейчас.