Книга Вне корпорации, страница 7 – Дэни Коллин, Эйтан Коллин

— Мы уже произвели все необходимые анализы, — ответила Нила. — Пациент излечим и не представляет медицинской угрозы для общества. По конституции — во всяком случае, как ее интерпретирует Верховный суд, — других соображений не требуется. Он не обязан быть гражданином Земной конфедерации… Ну а со всеми его долгами и преступлениями разберутся потом, когда его воскресят!

— Браво! — Гектор насмешливо похлопал в ладоши. — Вижу, вы хорошо разбираетесь во всех юридических тонкостях своей профессии. Только об одном критерии забываете…

— Он излечим, и он здесь, — презрительно ответила Нила. — Вот единственный критерий! Я ни о чем не забываю.

— Оплата, — вмешался директор Маккензи — как всегда, вовремя. Он мрачно улыбнулся. — Вы собираетесь украсть его, объясняя свои действия сложностями, связанными с платой за воскрешение!

Ответная улыбка Гектора была такой же мрачной.

— Директор, «украсть» — очень резкое слово.

Нила воскликнула:

— Но ведь все платят с помощью страхо… — Она осеклась.

— Сегодня — да, все расходы по воскрешению и исцелению покрываются страховкой, — согласился Гектор. — Мы и узнали-то о нашем загадочном пациенте после того, как один из сотрудников отдела расчетов не сумел отыскать его страховой полис. Ну а мы тоже не обязаны воскрешать пациентов, не имея доказательств их платежеспособности. Смею вас заверить, его воскрешение обойдется в кругленькую сумму. Таков закон, милая моя. Но не волнуйтесь, мы обязательно что-нибудь придумаем и рано или поздно воскресим его.

— Конечно… когда придумаете, как выжать из него максимальную прибыль, — фыркнула Нила.

Гектор одарил ее улыбкой невинного мальчика из церковного хора. Он намеренно отказывался огрызаться.

— А теперь, когда все прояснилось, позвольте мне…

— Я заплачу! — выпалила Нила.

— Что?! — одновременно воскликнули Мош и Гектор.

— Я сказала, я заплачу. Возможно, придется истратить все свои кредиты и продать часть пая, воспользоваться скидкой для служащих, но деньги я достану… В конце концов, что такое лишние десять тысяч кредитов? Мое положение и без того аховое. Так что какого хрена… Я заплачу за его воскрешение, а вы уберете от него свои лапы. Ну как, довольны? — Нила вздохнула с облегчением.

Гектор продолжал ласково улыбаться.

— Ну, а теперь что не так? — спросила Нила. — С медицинской точки зрения воскрешение возможно, пациент находится в соответствующем учреждении, оплата производится в полном объеме.

Мош покосился на Гектора. Интересно, как он теперь выкрутится?

— Извините, я недооценил ваш пыл, — ответил Гектор. — Надо было разглядеть его раньше и учесть в моих расчетах. Досадный промах! Не скрою, ваше желание истратить десять миллионов собственных кредитов производит просто неизгладимое впечатление!

Нила изумилась. Мош не произнес ни слова.

— Десять миллионов кредитов за воскрешение?! — вскричала Нила. — Вы что же, собираетесь покрыть его с ног до головы урановой пленкой?

Мурлыча что-то себе под нос, Гектор произвел какие-то подсчеты с помощью цифродруга.

— Сейчас проверим. Один миллион кредитов за полный осмотр, хранение и перевозку криокапсулы, как-никак ей лет триста, не меньше! Два миллиона — за тщательное обследование обитателя капсулы с помощью нанороботов. Четыре миллиона — за консультацию со специалистами в данной области… а их, как вы прекрасно знаете, всего двое, Бронстейн и Джиллет. Если хотите, на третьем этапе мы можем привлечь и вас — приплюсуйте к общему счету еще сто кредитов. И… ну да, три миллиона за новейшую реанимационную лабораторию, нашпигованную суперсовременной техникой, аппаратурой — находка-то уникальная! — Гектор протянул Ниле своего цифродруга, демонстрируя официальный счет. — Старомодно выражаясь, как будете переводить деньги — наличными или чеком?

— Вы шутите! — воскликнула Нила. — Ваши расчеты незаконны!

— Ошибаетесь! — возразил Гектор. — По закону мы имеем право выставлять счет по своему усмотрению. Его нашли на нашей территории, он находится под нашей юрисдикцией, его привезли в нашу больницу, и он находится на нашем попечении. Разумеется, родственники или супруги ожиданта могут подать на нас в суд. Скажу по секрету, они даже могут выиграть дело. Вряд ли у него найдутся родственники или друзья, но я во всем люблю точность… — Гектор повысил голос, чтобы его слышали все, кто находился в отсеке: — Есть среди вас его родственники или супруги? Если есть… говорите!

Тишина.

Гектор хмыкнул:

— Какая досада! Похоже, субъект, о котором идет речь, — сирота. Разумеется, он вправе опротестовать счет — когда мы его оживим, лет через пять-шесть.

— Хотите сказать — когда уже наложите лапу на его акции! — заметил Мош.

— Что вы, директор, по-моему, вы волнуетесь преждевременно. Он еще не инкорпорирован. Придется взять его под опеку и назначить торги, а также выяснить все законные права. Несправедливо вводить несчастного в наш мир, не позаботившись предварительно, чтобы все было в порядке.

— Мош может заплатить, — выпалила Нила.

Гектор громко расхохотался, не дав Мошу ответить.

— Да, наверное, может! Это очень, очень великодушно с вашей стороны — вот так легко распоряжаться деньгами босса. Но, по-моему, директор Маккензи сейчас популярно объяснит вам, почему это ни в коем случае не произойдет! — Он перевел взгляд на директора.

— Мош! — взмолилась Нила.

Мош поднял руку, призывая ее к молчанию:

— Мы отняли у мистера Самбьянко много его драгоценного времени. — Оглянувшись на Гектора, он продолжал: — Надеюсь, вы не воспользуетесь излишним… пылом моей подчиненной и не обратите ее слова против нее же. В его голосе слышалась не столько просьба, сколько предупреждение.

— Совсем наоборот, директор. Ее… пыл произвел на меня неизгладимое впечатление! — Гектор ненадолго задумался, потыкал в клавиши своего цифродруга и расплылся в улыбке. — Знаете, я только что распорядился приобрести еще тысячу акций из ее пакета!

— Вот сволочь! — Крутанувшись на каблуках, Нила выбежала из отсека.

Гектор и Мош остались одни.

— Послушайте, — сказал Гектор, — я знаю, что раньше вы были влиятельным сотрудником GCI, а в эту тихую больничку отправились по собственной воле. Но сегодня вас переиграли… Надеюсь, у меня больше не будет повода огорчать вас!

— Сделаю все, что от меня зависит, мистер Самбьянко, — Мош делано улыбнулся и, не произнеся больше ни слова, вышел.

Нила взволнованно расхаживала по коридору у выхода из транспортного отсека.

— Извини, — сказала она, едва увидев Моша.

Мош с улыбкой положил руку ей на плечо:

— Ничего страшного.

Они зашагали по длинному коридору в сторону закусочной.