Онлайн книга «В когтях неведомого века»
|
– Да что вы? Это же известная история!.. Ах да, все время забываю, что вы из провинции… Хотя я бы с большим удовольствием вздернул провансальца на первом суку вместе с его подельником Коконнасом! Ну, да дело прошлое… – Знаете… – осторожно вставил Георгий, опасливо отодвигаясь от разошедшегося не на шутку правителя. – Я бы это… Как-нибудь потерпел бы… – Ну, это вы зря… – искренне огорчился король. – Хотя… Дело хозяйское. In vino veritas. Выпьем еще, д'Арталетт? – Выпьем, – с облегчением согласился Арталетов, протягивая свой тяжеленный, как гантель культуриста, сосуд за очередной порцией порто, которое определенно начинало ему нравиться… * * * – Если бы вы знали, Жорж, как мне вас жаль… – чуть ли не рыдал король, сжимая в правом кулаке серебряную двузубую вилку с насаженной на нее костяной пуговицей, а левой через стол обнимая за шею пунцового от выпитого вина Георгия с надетым задом наперед золотым венком на голове. – Как мне будет не хватать вас, мой друг… – Будьте м-мужественны, в-ваше величество! – заплетающимся языком утешал Генриха Арталетов, безуспешно пытаясь свинтить с очередной бутылки пробку, которую следовало извлекать штопором. Стороннему наблюдателю, который, естественно, в камере отсутствовал (если не считать притаившегося в коридоре взвода гвардейцев во главе с приникшим ухом к замочной скважине капитаном Гей-Люссаком), могло показаться, что это монарха должны казнить за неизвестные прегрешения, а верный подданный его успокаивает. – Я уж не знаю, чем вы так разозлили кардинала, но он и слышать не желает о помиловании… Вообще, вся эта история с подвесками настолько странна, что, несомненно, заслуживает внимания какого-нибудь литератора. Не пройдет и ста лет… – Больше, сир. – Жоре удалось все-таки раскупорить сосуд, воспользовавшись позолоченным коловоротом. – Лет двести пятьдесят… – Так много? – изумился Генрих. – Неужели нас будут помнить через столько лет? – Да, – безапелляционно заверил «прорицатель» короля. – Только в той книге подвески будут принадлежать не Маргарите, а другой королеве, жене вашего сына… – Но у меня же еще нет сына! – Б-будет! Всему свое время… Король помолчал, переваривая информацию. – Странное дело, мне почему-то хочется вам верить… Никому из предсказателей не верю, а вам верю… Был у меня тут такой Нострадамус… Слышали? – А как же! – Тоже напредсказывал всего, наворотил с три короба, но плохо кончил. А вот вам я верю… Кстати, а почему мы все еще на «вы»? Брудершафт? – Брудершафт. Выпили на брудершафт, и Генриха внезапно сморило. Он прилег на кровать Георгия и, подложив ладони под щеку, попросил: – Не уходите, побудьте еще… Расскажи мне что-нибудь еще на сон грядущий, Жорж… Кстати, а кардинал там будет? – Конечно! Как же без кардинала. – Только не надо, чтобы его звали де Воляпюком… Неудобно, да и звучит не слишком… – Его будут звать Ришелье. – Это не Армана ли, сына моего главного прево, Франсуа дю Плесси, ты имеешь в виду? Славный мальчуган, но чтобы стал священником – увольте… Скорее уж военным… – А он и станет полководцем и священником одновременно. – Славная карьера… Жора наконец решился задать вопрос, давно его мучивший: – А вы… – «Ты», Жорж, «ты», мы же договорились. Зови меня просто Анри. – Ладно, Анри. Ты знаешь человека по фамилии Равальяк [85] ? Король, не открывая глаз, пожал плечами: – Да вроде незнакомая фамилия. А что? – Да так, ничего… «Будь что будет… – подумал Георгий, с остервенением продирая слипающиеся глаза. – Все равно это еще только через двадцать лет произойдет…» * * * Жора лежал в темноте, вслушиваясь в непроницаемую тюремную тишину, и никак не мог понять, что именно его разбудило. По мере того как его глаза привыкали к темноте, он различил, что в одном месте камеры темнота как бы гуще, чем в остальных. И самое ужасное, что сгусток черноты медленно приближался. Еще мгновение, и он принял форму человеческой фигуры. – Кто здесь? Георгию показалось, что сказал это, вернее, проблеял кто-то другой – слишком уж непохож был дрожащий голос на его собственный. Темный призрак остановился в двух шагах от постели узника, и на Арталетова глянуло, будто озаренное изнутри, интеллигентное лицо с аккуратной бородкой. Герцог Домино! На этот раз – в черном!.. – Вы за мной?.. Герцог наклонился, близоруко вглядываясь в лицо лежащего, и с сомнением произнес: – Шевалье д'Арталетт?.. – Я… Неужели призрак герцога явился сюда, чтобы сообщить еще более мрачные новости, чем предстоящая вскоре казнь на костре? – А где барон де Кавальяк, бывший комендант Бастилии? – Боюсь утверждать точно, ваша светлость, но, по-моему, его камера где-то в подвальной части… – А это какой этаж? – Третий… Призрак с досадой всплеснул руками: – Ну кто так строит? Черт бы побрал этих архитекторов! Чтоб им пусто было! – Они, э-э… ваша светлость, – осторожно вклинился в поток излияний Арталетов. – Он вроде бы их уже побрал… Строители Бастилии довольно давно умерли… – Чтоб им пусто было на том свете! – не смутился ни на секунду Домино, пышущий праведным гневом. – Я еще до них доберусь!.. А это кто? – Он указал пальцем на посапывающего короля. – Да так, – уклончиво ответил наш герой. – Просто прохожий… – А вы чего дрожите, д'Арталетт? – переключил герцог свое внимание на «хозяина» камеры. – Не видите, что ли, что я не к вам? Вас я уже просветил, помнится… Ну и как, – с интересом осведомился он тут же. – Сбывается? – Меч на моей шее сломался, вроде бы стальной… Да и в воде не утонул, – честно признался Жора. – Сам удивляюсь… – Ну, значит, и в огне не сгорите! – заверил его герцог. – Я не ошибаюсь никогда! «Угу, только этажом разве… – подумал саркастически Георгий. – А так – никогда…» – Я бы на вашем месте не ерничал, – поджал губы Домино, читавший мысли, как видно, не менее легко, чем передовицу с газетного листа. – Сравнили, понимаешь… одно с другим! – Ни в одном глазу! – испуганно открестился от шаловливых мыслей наш герой: спорить с таким вот персонажем – себе дороже! |