Онлайн книга «Америка off…»
|
— Эй! Башня!.. — завопил он, не узнавая своего голоса, и едва не лишился чувств, когда ответил такой родной, такой знакомый голос Мэгги: — Что случилось, Серж? Поломка? Он долго молчал, пытаясь собрать вместе разбежавшиеся мысли, а в наушниках все звучало и звучало: — Серж! Сергей! Откликнись! Прием!.. И только после того как по броне простучали быстрые шаги, а люк распахнулся, явив две перепуганные мордашки (живые и здоровые, дорогие мои!!!), парень обессиленно откинулся на спинку кресла: — Проверка связи… Девушки переглянулись, а невоспитанная Салли к тому же выразительно повертела пальцем у виска: — Тих-хо шив-вером шурша… * * * Второй раз на те же грабли обжегшийся уже на молоке Сергей наступать не стал и задолго до знакомой зеленки занял место в башне, предварительно выдвинув направляющие с установленными на них ракетами. — Ждете, говорите? — шептал он себе под нос, наводя прицел. — Врасплох застать решили, говорите… Мэгги, держи свой «мухомор» в руках и будь готова ускориться в любой момент! — Слушаюсь, командор! Так, вроде бы все точно. Ну — держитесь, гады!.. Ракета сорвалась с направляющей и, оставляя за собой дымный след, рванулась к предательским кустам… «Toy» вообще-то противотанковый снаряд, на поражение живой силы противника не слишком-то рассчитанный, поэтому, честно говоря, Извеков не ждал особенного результата от ракетных стрельб по кустам, отводя им роль шоковой терапии. Однако эффект от единственного, причем пущенного наугад снаряда превзошел все ожидания: в зарослях вспух огромный красный шар, мгновением спустя превратившийся в лохматое рваное облако из разлетающихся клубов дыма, сорванной листвы, веток и ошметков чего-то весьма материального. — Блин! — растерянно пробормотал он себе под нос, яростно сдавливая гашетку пушки и поливая дождем двадцатипятимиллиметровых снарядов дымящуюся чащу. — Похоже, прямо в гранатометчика попал!.. Вернее, в сумку с гранатами… Секундой спустя к огню пушки присоединился курсовой пулемет. Экзекуция продолжалась недолго, но достаточно, чтобы под сенью развороченных кустов не осталось ничего живого или, по крайней мере, способного сопротивляться. — Прикрывай меня! — скомандовал Сергей Мэгги и выскользнул из бронемашины в остро разящее сгоревшим порохом и взрывчаткой марево, сжимая в руках автомат. Пустить его в ход уже не пришлось… * * * — Я так не играю! — заявила примчавшаяся из своего укрытия Салли, когда уже все кончилось. — В кои-то веки выпало повоевать по-настоящему, а они… Девчонка, настроенная более чем воинственно, да к тому же облаченная в великоватый бронежилет, сползающий на нос танкистский шлем и сплошь увешанная оружием, даже не подходила к своим спутникам. Кто были эти «они» — злые старшие, сделавшие все сами, без посторонней помощи, да еще заставившие отсиживаться в безопасном укрытии, или выложенные рядком девятеро из тех, кто организовал засаду (вернее, восемь с дробями, так как собирать по дымящемуся кустарнику все останки чернокожего гранатометчика не было никакого желания), выяснять никто не желал. Старшие были заняты практически бесплодной процедурой — они упрямо пытались всеми доступными средствами удержать в многократно изломанном и простреленном теле единственного выжившего боевика остатки жизни, с не меньшим упрямством рвущейся его покинуть. Возможно, эта героическая, но совершенно безнадежная битва велась Мэгги и из чисто человеческих побуждений, но Сергей, перед глазами которого все еще стояли совершенно другие мертвые тела, старался исключительно с утилитарной целью — успеть расспросить умирающего о том, кто спустил эту стаю бродячих псов на «Банни Брэдли», никому не причинившую вреда, тем более здесь. Не давало ему что-то покоя уклончивое поведение джедая, его недомолвки, увертки… Наконец, раненый всхрапнул, словно пробуждаясь от долгого сна, и едва разлепил окровавленные веки, показав белок закатившегося левого, уцелевшего глаза. — Серж! — Мэгги, только что сделавшая умирающему очередную инъекцию из шприц-тюбика, встревоженно оглянулась на Извекова. — Он долго не протянет. Мы его теряем!.. «Мы его теряем… — рассеянно подумал Сергей, протирая влажной тряпкой лицо боевика. — Совсем как в какой-нибудь тягомотной „Скорой помощи“ по НТВ… А я-то раньше думал, что наши телевизионщики просто переводят так…» Бледно-голубая радужка, тонкой полоской окаймляющая огромный зрачок, постепенно показалась в узкой щели между веками. — Кто… вы… — Молчи! Спрашивать буду я. — Вы… меня… — не обращая внимания на слова Сергея, кажется, даже не слыша их, продолжал раненый, зрачок которого опасно плыл, то чуть сжимаясь, то опять расширяясь до предела, — не бросите… — Не бросим, не беспокойся. Кто вы такие? — Мы… восстанавливаем… справедливость… — Тоже мне, робингуды! — подала голос Салли. — Бандиты обыкновенные! Разбойник заволновался, пытаясь повернуться на голос: — Нет! Мы не бандиты… — Лежи-лежи, — успокоил его Сергей, исподтишка показав кулак не в меру болтливой девчонке. — Не бандиты, конечно, а борцы за справедливость. Кто вам велел устроить засаду? — Засаду?.. Наш вожак, Джо Харпер… — Понятно. А ему? Раненый снова заворочался, но на сей раз его волнение имело иную причину — он явно боялся. — Ему… черный человек… — Черный? Негр, что ли?.. То есть чернокожий, афроамериканец. — Нет, кожа у него была белой… Он весь был черный, снаружи и внутри… Пленник внезапно задергался, вырываясь из рук Сергея, будто пытаясь вскочить на ноги, глаза его выкатились из орбит, на губах показалась кровавая пена… — Стой, стой! — Извеков понял, что бандит уже «в пути», но хотел выжать из него хотя бы крохи информации. — Как он выглядел? — Он… По искалеченному телу прошла мгновенная судорога, и оно обмякло, безвольно обвиснув на руках Сергея… * * * Лопата, конечно, почти ничего общего с привычной саперной не имела — этакий продукт изощренной конструкторской мысли, озабоченной больше эргономикой, чем конечным результатом, — но со своей основной функцией справлялась не в пример лучше российского аналога, которым удобнее бить разных нехороших людей по голове (для чего, видно, и задумывался сей инструмент), чем рыть землю. Рыхлая земля поддавалась острому штыку легко, и яма росла, как говорится, на глазах. Копать каждому из девятки с дробью индивидуальное пристанище было признано нецелесообразным, и теперь братская могила для забубённых голов приближалась к своему завершению. Еще полштыка… |