Онлайн книга «Пройдя долиной смертной тени»
|
—Просто у тебя доброе сердце. Скрепи его — хотя бы на этот раз. Ты ведь не все читала, правда? —Я выдала себя? —Только для меня. Я слышала много ее писем, я знаю, как они звучат… После первого же я поняла, что Джо их слышать полностью нельзя — он слишком расстраивается. Поэтому слушала я, а потом пересказывала ему. Память у меня хорошая, я даже в театре немного играла и роли запоминала сразу! И я запоминала, а потом пересказывала ему так, чтобы его поберечь. Я решила, что и ты сообразишь сделать то же самое… так и вышло, но я сократила бы еще. —Гиги, как так могло получиться, что Джо, такой чудесный, такой талантливый, — вырос в такой семье? —Кто может знать? Почему мы вообще такие, какие есть? Так получается, и все. Впрочем, Джо — не в мать. Абсолютно не похож. —Может быть, в отца? —Наверное — если знать, кто его отец. Но даже его мать вряд ли скажет… Впрочем, кое-что пошло ему на пользу. Угадаешь? —Пас. —Джо не пьет. Ни капли! Даже пиво. Не прикасается к наркотикам. Я когда к нему пришла, думала сначала, что он тронутый. Слегка. А потом я стала жить с ним — и вдруг оказалось, что и мне не хочется пить. —А раньше пила? —Не так, чтобы по-черному… —А что ты вообще делала? —Много чего. Была моделью, была шлюхой. С детьми сидела… Официанткой была в стрип-баре. В голом виде выпивку подавала… только меня уволили, когда нашли грамотную девушку. Дискриминация, правда? Джоан, а вот ты сказала, что всю жизнь раздавала деньги?.. —Ну, не всю жизнь… До Второй мировой я была не слишком богата. Но жадиной не была никогда. Могла отдать последний никель… —Никель? —Пятицентовик. Их чеканили из никелевого сплава. Были серебряные монеты, и я застала еще золотые. Во время «Великой депрессии» я была в полном прогаре с полгода, и люди помогали мне — а потом я помогала другим… иногда — тем, которые помогли мне. Постепенно денег у меня стало столько, что выгоднее оказывалось раздать их, чем тратить или вкладывать — такое смешное было налоговое законодательство. —А я вот никогда не платила налогов. —Так тебе только кажется. Ты начала их платить с момента рождения. Легче победить смерть, чем налоги. Поверь моему богатому опыту. —Да, тебе видней. Не стану спорить. И сколько денег ты раздала? —До Второй мировой — несколько тысяч. После — несколько миллионов. —Долларов?! —Не пугайся, кудряшка. С какой-то суммы деньги перестают быть деньгами. Это просто цифры на бумаге, магнитные поля в компьютере… —Я не пугаюсь. Просто не могу себе представить столько денег. Могу — сто, могу — тысячу… Но миллион… что-то нереальное. Такого не бывает. —Ну да. Я же говорю: это уже не деньги. То есть от них не получаешь удовольствия. Они делают только другие деньги, и все. Как игра в шахматы. И я от нее устала… Слушай, кудряшка: за продукты ты мне не позволяешь заплатить. А миллион бы приняла? —Ах… нет! Это страшно. —С ума сойти! Откуда берутся такие мудрые девушки? Хоть Диогена зови. —Кого? —В Греции был такой философ. Ходил днем с фонарем и искал человека. Не мог найти… —А я нашла. Джо. —О, да… —Десять минут! — скомандовал Джо. —Отдых, — пояснила Гиги. —Но мы же и так отдыхали. — Разомнись. Будет долгий день. Хочешь кофе? А ты, Джо? —Да. — Джо, можно посмотреть? — Нет. В обед. — Значит, у него получается… Джоан, а правда, что у богатых не бывает друзей? — Почти правда… Понимаешь, Гиги, богатый человек может иметь друзей — если они не интересуются его деньгами. Как вы с Джо. Но это такая безумная редкость… а ведь надо еще завоевать его дружбу, надо преодолеть свою подозрительность — у богатых она обострена, а это ведь чувствуется… Короче, замкнутый круг. Так что ты почти права. — Джоан, мы твои друзья! — Ох, я так надеюсь… — Джоан серьезно посмотрела на Гиги и ее мужа. — Когда мы сидели в круге, я почувствовала вашу любовь… Но вам будет трудно… преодолеть… вы будете думать о Юнис… — Ну, Джо! Скажи ей! Объясни! — Гиги права, — ласково сказал Джо. — Юнис умерла. Она хотела, чтобы ты получила то, что получила. Я нутром понял — когда мы сидели в круге. Босс, может, мне выйти и побродить вокруг? Девушки любят, чтобы по ним страдали — но не в таких же дозах! Юнис, все, что мы с тобой можем, — это не огорчать его. Это само собой. Но, если он нас еще раз поцелует — у меня будет огромный соблазн сознаться ему, что я здесь. Омм мани пхадме хум. Омм мани пхадме хум… и насрать на тебя и на Диогена в придачу. Поехали домой — и позвоним Роберто. Ша! У нас еще немало дел… Есть, сержант! Эта Гиги — не хуже Винни, да? — Но не все так страшно! — засмеялась Джоан. — Друзья у меня есть: вы двое; врач, который выходил меня, не думая о моих деньгах; медсестра, на которой он скоро женится и которая мне ближе, чем сестра; четверо телохранителей… но они — странно — относятся ко мне скорее как к ребенку, чем как к подруге или работодателю… И один, только один, оставшийся еще с тех времен друг… друг еще Йоханна Смита, богатого, влиятельного и ненавидимого почти всеми. —Юнис любила его, — мягко сказал Джо. —Да, Джо. И бог знает почему. Наверное, любовь просто переполняла ее, и она изливала ее на всех, кто оказывался рядом. Попадись ей заблудившийся котенок, Юнис полюбила бы его — а так ей приходилось любить меня… Ты не совсем прав, босс… Нежное сердечко! —Ты его знаешь, Джо. Это Джейк Сэлэмэн. —Это человек, — кивнул Джо. —Ты же встречался с ним? —Близко. Хорошая аура. —Джо, это тот, о котором ты мне говорил? Адвокат? — спросила Гиги. —Ну. Джейк, да. На трон, живо. —Идем, Джоан, а то он нас побьет… На троне Джо зачем-то слегка изменил их позы, и Гиги тихонько присвистнула: —Теперь уже точно до вечера… Не шевелись, не чихай, не дыши глубоко… —И говорить нельзя? —Сколько угодно. —А ты сама знала Джейка? —Нет, только видела несколько раз. Я тогда была лишь приходящей моделью… Что-то она мнется… да и Джейк не упоминал о своих встречах с Джо здесь — дела-то он улаживал в Филадельфии… |