Онлайн книга «Паприка»
|
– Что за фильм? – интересуется Паприка. Носэ, похоже, догадался, что видит сон: он ощутил всю нелепость происходящего и с бессмысленными криками «v?§#» выползает на коленках из воды. Берег реки. До самых гор тянется поле. Рядом широкий тракт, вдоль него – ряд сельских магазинов. Они вдвоем стоят за табачной лавкой. Носэ, похоже, хочется скорее уйти отсюда, что-то его беспокоит. Паприка следует за ним и, обогнув лавку, видит автобусную остановку. – Ты садился здесь на автобус? – спрашивает Паприка. Носэ она сейчас видится милой веснушчатой девочкой, и он, кивнув, отвечает: – Ага. Отсюда… когда учился в средней школе. – Ах, вот как…- Паприка сама полуспит и с трудом подбирает слова. Ей кажется, что-то связывает Носэ с этой табачной лавкой, она хочет очутиться там еще раз, однако Носэ вновь переносится в знакомый кабинет средней школы. На сей раз за кафедрой стоит крепыш с короткой шеей. Похоже, ведет урок математики. – Кто это? – спрашивает Паприка, усевшись рядом с Носэ. – Сэгава… Насколько она помнит, Сэгава – один из руководителей фирмы-конкурента Носэ и в прошлом его сне предстал одноклассником с медвежьим лицом. – Разве он… не был… медведем? – Нет… это v?¶. Расплывчатые лица одноклассников в кабинете различить невозможно. Сэгава, быстро черкая цифры на доске, начинает безумную лекцию: – В арифметической прогрессии сумма натуральных чисел n, начинающихся с единицы, почти не встречается в недавних примерах, и выходит, что сумма нечетных цифр 1+2+3+…+n равняется одиночеству. Господин президент, вы уже уходите? Похоже, и это кто-то в обличье Сэгавы. Паприка решает пощекотать чувства Носэ. Встав, она кричит: – Кончай его! Бей! – Есть! – отвечает Носэ и тоже поднимается. Сэгава за кафедрой, испугавшись, меняется в лице. Оно теперь старческое. Вместо школьного кабинета – конференц-зал, похоже, какой-то фирмы. Старец заканчивает начатую ранее фразу: – …и прочее однозначно плохо. Особенно ???%¶# в политике компании, и прочем неудовлетворительно. Если потребуются жертвы… – Кто это? – спрашивает Паприка, однако Носэ уже не понимает, что это сон, и попросту боится старца. – Ху из хи? – теперь по-английски, но со школярским акцентом спрашивает она. – Хи из…- начинает было Носэ, но английские слова вылетают из головы, и он бормочет: – Так он же умер… Исходя из означающего Носэ, старец, одержимо критикующий политику компании,- ее бывший президент. – Так, хорошо! Снято! – неожиданно раздается чей-то крик. Незнакомый Паприке мужчина руководит съемкой сцены конференции. Оператор – Намба. Занятые в съемках малоизвестные актеры расслабились и, выйдя из образов, загалдели. Декорации шикарного банкетного зала – как в фильмах Висконти, женщин почти нет, а если судить по тому, как выглядят гости, все это больше смахивает на корпоративную вечеринку. Режиссер – такой, как надо: в кепке, солнечных очках и с усами. Хоть самого снимай в кино. И режиссер этот – сам Тацуо Носэ. Оказывается, в детстве он мечтал стать кинорежиссером. – Хотел снимать кино? – на всякий случай уточняет Паприка, но картина сна тут же представляется глазами режиссера. Он оправдывается перед Паприкой: – Потому что #??¶%?. Ладно. Тишина в студии! Опередив выкрик «Мотор!», Паприка кричит ему: – Кто кинооператор? По идее, Намба им быть не мог. Это шокировало. Проговорив вслух невнятное «@!#…», Носэ проснулся. Для сыщика снов это провал, но Паприка поняла, что подобралась к сути проблемы. – Извините, что разбудила. Повернувшись на бок, Носэ сонно взглянул на Паприку. – Может, попробуете заснуть еще раз? – А-а, Паприка,- протянул Носэ, не ответив на предложение.- Ты была в моем сне. Очень приятно. "Еще бы, это же лечение. Только размякать до такой степени не нужно«,- подумала Паприка, а вслух сказала: – Можете лежать, а я задам несколько вопросов. – Д-давай,- с запинкой ответил Носэ еще сонным голосом. Паприка решила задавать вопросы в обратной хронологии. Так рекомендовала теория. – Кинорежиссером были вы, так? Носэ застеснялся: – Кем только себя не увидишь… в детских снах. Не упоминая Намбу, Паприка отмотала стоявшее на паузе изображение до начала предыдущей сцены. – Этот первый президент – он считался с вашим мнением? – Ну, наверное. Уже лет шесть как умер. Бывший президент предпочитал без особой надобности не собирать работников и не читать им мораль. – Вы его уважали? – Конечно. Побольше бы мне тогда у него перенять… Бывало, критиковал политику компании – и правильно делал. – Выходит, «мудрый старик»? – Что это? – Один из архетипов в теории Юнга – старец, который появляется во сне человека и дает ему очень важные наставления. Нечто вроде персонифицированного разума в подсознании человека. – Который подсказывает, что соваться в политику компании нельзя? – Нет, другое. Он произносил слово «жертва»? – Произносил.- Лицо Носэ скривилось – он пытался что-то вспомнить.- Нет, не помню. Паприка вернула запись к нелепому уроку математики господина Сэгавы. – Да, виделись вчера на вечеринке,- рассмеялся Носэ.- Хочешь сказать, в нем причина моего «дневного осадка»? – И в нем тоже. Но почему математика? – Думаю, потому что он расчетливый. – Он что, похож на учителя математики из средней школы? – Нет, не похож. – Тогда кто он? Попробуйте вспомнить, кто из ваших одноклассников успевал по математике и походил на медведя. – Был один – Такао. Крепыш, решал все задачки. Но мы с ним не дружили. Такао был просто одноклассником и вполне мог появиться во сне. А того, кто скрывался за обликом Сэгавы, Носэ вспоминать, вероятно, не хотел. Перемотка назад. – До этого была табачная лавка. – Да, перед автобусной остановкой. Оттуда до дома пешком минут двенадцать…- Носэ вдруг разговорился. Может, пытается что-то скрыть? – За этой табачной лавкой. На берегу речки. Там что-то случилось? Носэ застонал: – А-а. Там часто дрались пацаны. – И кто же дрался? Такао? – Да, и он тоже. – И вы? |