Онлайн книга «Книга тьмы»
Хлопнула вторая дверь — дверь маленького тамбура. Идущий совсем не беспокоился о ночной тишине. Он шел через холл, торопливо, почти бежал. Шаги зазвучали совсем близко. Человек прошел — просеменил — по коридору, торопливо поднялся по лестнице. Руслан прижал ухо к двери. Человек кого-то позвал — приглушенно, но все равно очень громко. Руслан не расслышал имени. В голосе, далеком и неразборчивом, было нечто такое, что у Руслана подтянулся живот. Хлопнула дверь. Снова послышались шаги. Трое или четверо мужчин быстро шли по коридору и переговаривались на ходу — сдавленными голосами, то и дело переходящими от шепота к глухому крику. — …Это точно, вот как я тебя вижу! Я вчера еще… за генераторной… — Так что же молчал?! — …проверить. Отказаться от всего, завалить проект… — …мать твою?! Водители завтра… — …и бежать отсюда, пока перевал… — Если он открыт… Снег был… — Заткнись! Они остановились неподалеку. Теперь Руслан мог расслышать больше половины сказанных слов. — …нас запрут. Когда вернемся с такими… Мы же контактные считаемся… — Не успеют. Что творится на санитарном посту… — …зато здесь мы точняк подхватим! За шесть месяцев! Останемся тут с мертвяками… — Что ты паникуешь? — Руслан узнал голос коменданта. — Что ты паникуешь, как баба? Сколько их, ты знаешь? Может, один всего или два? Мы можем запереться, пересидеть… — Идиот! — рявкнул надтреснутый тенор, кажется, врача. — «Пересидеть»! Если мертвяки захотят войти — они войдут, ты же не знаешь, придурок, что это такое! — А ты знаешь? А хоть кто-то знает?! Послушалось глухое сопение. Возня. Неразборчивые реплики. Резкий голос бросил: «Хватит!» — Поднимать всех и выезжать… — Ночью через перевал? Уж лучше сразу вниз головой… — Как раз водители пускай спят. Как только развиднеется… — Заткнитесь оба! Надо думать, как остаться. Спалить их можно? Слить солярку… — …иди, зажигай! Спалил один такой… — …а не драпать в первую же… — …Дорога закроется! — Не паникуй. Не паникуй! Есть шансы, есть, что… Теперь они удалялись, продолжая говорить. Руслан перестал разбирать слова. Его все еще трясло — он не мог понять, от холода или предчувствия. Где-то снова хлопнула дверь, прошел по коридору кто-то тяжелый, сонный. Руслан выбрался из комнаты-склада и пошел, ведя рукой по стене, — ему вдруг захотелось оказаться рядом с людьми. В четверть накала горели лампы под потолком. За дверью женского санузла светилось ярко, весело. Щелкнула ручка, на линолеум упала полоска света. В коридор вышла девочка лет двенадцати, в домашнем махровом халате поверх пижамы. Руслан остановился — его поразил этот халат посреди казенной обстановки. — Ты чего? — спросила она с опаской. — Ничего. — Он отступил, чтобы ее не пугать. — Просто иду. — У тебя губы синие, — сказала она, присмотревшись. — Ты замерз? — Нет. — У меня брат похож на тебя. — Она потерла нос указательным пальцем. — Был. Или есть. В карантине. У него губы синие, когда он мерзнет. — Я уже согрелся, — соврал Руслан. — Холодно. — Она поежилась. — Идем к нам в комнату. Там тепло. — Нельзя, — пробормотал он. — Почему? Идем… И она уверенно пошла по коридору, а он, поколебавшись, последовал за ней. Она была очень наивна для своих лет. Совершенно домашняя, какая-то нездешняя девочка. Глупая. А может, немножко святая. Надо быть святой, чтобы разгуливать вот так спокойно по этому корпусу, где существует Джек. Руслан вдруг подумал, что огромное мужество заключается в этом ее халате, и пижаме, и готовности быть такой, как обычно, посреди сиротского быта, куда ее ни с того ни с сего забросила судьба. Посреди того, что творится с человечеством. Быть собой в спокойной уверенности, что если мир можно обустроить в отдельно взятой комнате — то и в глобальных масштабах все как-нибудь образуется. — Только тихо. Все спят. Она уверенно пригласила его внутрь. Как дома, наверное, позвала бы к себе в комнату — посмотреть книжки, или альбомы, или еще что-то. Руслан вошел, не смея отказаться. Комната была типовая, такая же, как у парней, и на пяти кроватях спали, натянув одеяла до ушей, неразличимые в темноте девчонки. Шестая койка пустовала. Здесь было тепло, даже душно. Гораздо теплее, чем в коридоре, и несравнимо теплее, чем в комнате-складе. Щели в раме были забиты тряпками и заклеены газетными полосками. Девочка указала ему на стул. Руслан сел, зажав холодные ладони между коленей. Девочка опустилась на кровать, и сетка скрипнула. — Что-то случилось? — спросила она еле слышно. Он подумал. Потом кивнул: — Мы, наверное, уедем отсюда. — Мы же только приехали! — Кажется… — Он заколебался, на этот раз не желая пугать ее. — Кажется, кто-то из старших видел… здесь, за перевалом… Он замолчал. — Кого? — Она явно не хотела сама додумывать худшее. — Мертвяков, — признался Руслан. — Не может быть! — Она судорожно сжала край одеяла. — Здесь же никого не было… Только здоровые… — Значит, кто-то был. Или пришел. Или приехал. Короче, их видели. А поскольку перевал вот-вот закроется, то… Она поднесла ладонь к губам. Кто-то из спящих застонал и повернулся во сне. — Но мы успеем, — сказал он, чтобы ее успокоить. — Мы попадем в карантин, — ответила она безнадежно. — Не обязательно. Но если мы останемся здесь — то наверняка попадем в карантин, само это место станет карантином, да и вообще… — Я бы ни за что не осталась здесь с мертвяками. — Ее передернуло. Корпус понемногу наполнялся звуками. Где-то текла вода в жестяной поддон. На кухне включилась газовая колонка. Все чаще хлопали двери. — Как тебя зовут? — Зоя. — Ты поаккуратнее с парнями. Здесь есть такие, что… — Я знаю, — сказала она просто. — Думаешь, я не разбираюсь в людях? — Не разбираешься, — сказал он грустно. Она упрямо помотала головой: — Разбираюсь… Ты, например… Она не успела закончить фразу. В коридоре чихнул и затрещал динамик. — Подъем! — рявкнул бессонный злой голос. — Подъем, всем вставать! В программе произошли изменения, мы уезжаем! |