Онлайн книга «Змеиная яма»
– Ты думаешь, что Катя… – Я не думаю. Мои мысли всегда при мне. А излагаю я только факты либо результаты своих анализов. Вчера видеокамеры зафиксировали постороннюю машину рядом с нашим зданием. Мы говорили о Краскове, Вечером эта машина поджидала меня в Краскове. Я позаботился, чтобы те трое больше не смогли ни с кем делиться своими знаниями. Но это ничего не значит. Красково нужно законсервировать и перебраться в резервное место. Сделать это надо сегодня же. Этим займется Жорж и Счастливчик. – А как быть с Катей? – Ее наняли те, кого уже нет. Но в любом случае мы имеем дело с агентством «Сириус», и поэтому никакого шума. Вызови ее ближе к вечеру и отправь в месячный отпуск. Скажи, что ты надолго уезжаешь в Германию и она тебе не нужна. Выплати ей жалованье вперед. Нам не нужно расстраиваться по мелочам. А минеральную воду из холодильника ты сам достать можешь. Сегодня в полночь я тебе позвоню. Не исключено, что нам понадобится встретиться, если дело осложнится. – Ты меня озадачил. – Это должно быть твоим постоянным состоянием, так как решение всех задач возложено на твои плечи. Шефнер и сам это понимал, для того на него и работали тысячи людей, чтобы он мог не отвлекаться по мелочам. * * * И еще один кабинет – самый скромный из тех, о которых говорилось выше. Его занимал начальник УГРО райотдела Западного округа Степан Марецкий. Метелкин ворвался в кабинет в начале третьего. – Извини, фельдмаршал, но дело серьезное. – Ответный визит? Я вчера сидел в приемной и ждал, а ты так, по-свойски, без лишних церемоний. – Ты прав. Я жалею, что сдал тебе Дика. Вчера Дик собирался ехать в Красково, где должен был появиться неуловимый Крылов. – Откуда сведения? – Сорока на хвосте принесла. Суть не в этом. Вадим мне еще в «Пекине» сказал, что ребят одних туда пускать нельзя. И как в воду глядел: один в реанимации, а двое в морге. Автокатастрофа. Вот тебе и Крылов! Милый мальчик. – Дойдет очередь и до него. Кое-что я уже предпринял. Посмотрим. – Посмотришь ты на очередной труп. Отпусти Дика – только он один сможет сладить с этим гадом, пока ты будешь бегать по Москве и размахивать наручниками. – Отпущу. Через сутки. У меня капканы уже расставлены. Ждем-с! Вот-вот – и зверь объявится. – Наивный ты мужик, Степа. – Дик на воле – гарантия нового убийства. – А мы его похороним. Тут надо устроить все с помпой. Я только что приехал с «Мосфильма». Они сделают восковую голову Журавлева не хуже живой. Попробуй договориться с крематорием. Сожжем куклу – и прекратятся все убийства. Главное, чтобы настоящий зверь понял, что враг повергнут. Я сумею пустить утку среди газетчиков, будто маньяк-убийца погиб, и назову время и место похорон. Остальное репортеры сделают сами. Похороны станут сенсацией. Фейерверк обеспечен. Убийца не сможет не узнать о смерти Журавлева. – Слишком много формальностей. Человека не так просто списать. Порой обычный телефонный аппарат не спишешь. Проще Дика арестовать на публике с шумом, потом выпустить. – Если ты ему предъявишь обвинение, то обязан послать в Бутырку. А там они легко проверят, что такой к ним не поступал. Не только у тебя связи. Нельзя недооценивать врага. Ты уже и сам понял, что мы не с мелюзгой дело имеем. – Ладно, я подумаю. В чем-то ты прав, но один я ничего не решаю. – Началось!! – завопил Метелкин. – Ну копайтесь пока всю Москву не перерезали. Метелкин вышел, хлопнув дверью. * * * Три платья Тоня сдала на реализацию продавцам Черкизовского оптового рынка и возвращалась домой. Платили ей гроши, но лучше иметь дело с китайцами, чем армянами и азербайджанцами. Те могут ничего не заплатать, и защиты не найдешь. Приходилось сводить концы с концами, перебиваясь с хлеба на воду. В старом дворике на Плющихе стояли две развалюхи м два восьмиэтажных кирпичных дома. Ей повезло, что ее квартира находилась в хорошей постройке. По центру дворика был разбит скромный, но уже разросшийся скверик, где любили отдыхать старушки и выгуливали своих щавок и псов местные собачники. Ингрид стояла в подъезде дома напротив, и ей пришлось подняться на площадку пятого этажа, чтобы иметь полный обзор двора. Она видела, как в подворотню вошла Антонина и направилась к своему подъезду. Буквально через несколько секунд следом за ней во двор вошел рослый парень с газетой в руках. Он шел следом за женщиной. Как только Тоня Зайцева зашла в подъезд, молодой человек свернул в скверик и уселся на лавочку напротив ее окон. Ингрид достала из сумочки сотовый телефон и набрала номер. – Это я. Она уже дома, но мне кажется, что ее ведут. Что будем делать? – То, что наметили. Я и не сомневался, что их возьмут под контроль. Теперь мне понятно, почему его не трогают. Хотят взять с поличным. Резонно, будь внимательна. – Хорошо. Тогда я пошла. Она убрала телефон в сумочку и вызвала лифт. В подъезд Зайцевой Ингрид вошла уверенной походкой, как в свой собственный. Поднявшись на второй этаж, она позвонила в сорок первую квартиру. Дверь открыли тут же, будто стояли за ней и ждали. – Здравствуй, Тоня. Помнишь меня? – Магда? Куда же ты запропастилась? Выкройка давно готова. Нашла ткань? Женщины прошли в комнату, заваленную тканями, Дошитыми платьями и блузками. Швейная машинка стояла в центре, с потолка свисала лампочка без абажура. – Секундочку. Сейчас я тебя усажу. Хозяйка начала сгребать выкройки с дивана и перетаскивать их на стол. – И если нетрудно, Тонечка, закрой окно, а то я простужена, боюсь, еще больше надует. – Ради Бога, сейчас закрою. «Интересная женщина, – подумала гостья. – Прекрасная фигура, точеные черты лица, опрятная. Немного угловата и грубовата, но это небольшая помеха. Такая может найти себе стоящего мужчину и жить, как королева, а она тряпьем занимается. Ведь такие соблазнительные штучки долго в девках не засиживаются. Ей еще и тридцати нет. И вероятно, уже не будет». Ингрид села на освобожденный от посторонних предметов диван и предложила Тоне сесть рядом. – О платье мы потом поговорим. Я пришла к тебе по другому поводу. Видишь ли, всех нас объединяет общее несчастье: мы остались без мужей по собственной слабости. Позволили себе расслабиться один раз – и нас тут же засветили. И сделано это было специально. Антонина непонимающе хлопала длиннющими ресницами. – Что значит «специально»? Как это? – Тебе твой муж показывал фотографии? Хозяйка стиснула зубы. – Нет, он поставил видеокассету, включил телевизор, заставил меня смотреть и при этом избивал. Бил до тех пор, пока я сознание не потеряла. Сволочь! |