Онлайн книга «H2O»
|
Давно?.. Ильмы уже не было, только следы на снегу. Олег попробовал ближайший отпечаток обратным концом лыжной палки: она ушла в снег глубоко, сантиметров, наверное, на сорок-пятьдесят. Когда он кончил пристегивать крепления, это отверстие еще виднелось плавной ложбинкой, — а следы пропали, как будто, кроме него самого, никого здесь и не было. Ну уж я-то сюда еще приду. Я буду часто сюда приходить. (за скобками) За соседним столиком сидели парень с девушкой. Взяли кофе, но не пили, а разговаривали взахлеб, держась за руки. Им было хорошо. А Оксана до сих пор не пришла. Она никогда настолько не опаздывала. Было темно и дымно, а раньше здесь не разрешали курить, жалко, придется искать другое хорошее место. Женька в сто двадцать пятый раз посмотрел на часы. Нет, мало ли что, надо еще подождать. Не может она не прийти. — Вы разрешите? — Занято, — не глядя, бросил он. Ваша девушка просила передать, у нее сегодня не получится, — сказал голос. — Очень переживала, что не смогла предупредить вас заранее. — Вы знаете Оксану? Женька вскинул глаза. Мужчина улыбался; в дымном полумраке было трудно разглядеть его как следует. Отодвинул стул напротив и повторил: — Вы разрешите? Подрулила официантка. Вопросительно глянув на Женьку и приняв, по-видимому, его молчание за согласие, незнакомец заказал два эспрессо. И надо было перебить, отказаться, сделать заказ самому, тем более что эспрессо он терпеть не мог — но Женька протормозил, решая, кем этот дядя может приходиться Оксане. Для отца, пожалуй, молодой. Старший брат? — но брат у нее как раз младший. Сосед, знакомый, друг?.. — Хорошее место, — сказал человек. — Тут всегда собирается молодежь, друзья, влюбленные. И сам чувствуешь себя моложе лет на десять… Женька заерзал на стуле. А если… никакое не «если», так оно и есть, потому она и не пришла. Сейчас этот хлыщ заявит: я люблю ее. И она любит меня, а тебе, мальчик, лучше убираться своей дорогой. И он, Женька, уберется, потому что Оксана — свободный человек, и он не имеет права… Но почему она не сказала сама?! — Недавно нашел здесь на столике потрясающую вещь, — продолжал незнакомец. — Хотите, покажу? Расщелкнул на коленях дипломат. Женька тоскливо смотрел, как он возится за крышкой, шелестя бумагами — и вдруг на столе очутилась тонкая глянцевая брошюра. В красноватой подсветке ламп ее обложка казалась почти серой. — «Пять шагов к свободе», — прочитал человек. — Невероятно! Какая риторика, стилистика, какое знание психологии молодого поколения!.. Вы когда-нибудь видели нечто подобное? Женька напрягся. Нечто подобное лежало у него в сумке, двадцать экземпляров следующего выпуска, парочку из которых он собирался оставить в кафе, когда они с Оксаной будут уходить. Может быть, дать ему одну, раз он так интересуется? Найти единомышленника, нового товарища — а значит, вечер не потерян зря. Да и мало ли кто он Оксане, может, просто… Незнакомец смотрел. Ждал, отставив в сторону кофе. И Женька понял. К щекам мгновенно прилило; он понадеялся, что в полутьме и в дыму оно не будет заметно. Сколько раз представлял себе такую вот случайную — они любят организовывать случайности — встречу. Сколько раз репетировал гордые фразы или непробиваемое равнодушие. И вот — краска на щеках, мокрые подмышки и заранее подмешанная дрожь в пока не прорезавшийся голос. Да еще и сам назвал ему имя Оксаны. — Кстати, будем знакомы, — сказал службист. — Меня зовут Владислав. Представиться чужим именем, конечно, было бы глупо: — Евгений. — Посмотрите поближе, Евгений. Замечательная штука! Женька взял брошюрку в руки, пролистнул: если этого не сделать, станет ясно, что ему известно ее содержание. Хотя они, наверное, и так знают. Ярко-салатовые заставки на каждой странице казались тусклыми, никакими, в них не было ничего от весны и свободы. А ведь эти брошюры, как правило, и оставляют в таких вот темных, продымленных местах… плохо, надо что-нибудь придумать. Надо что-нибудь придумать. — Интересно? — живо спросил службист. Он хочет, чтобы я сказал «да», понял Женька. Они всегда добиваются, чтобы человек несколько раз подряд ответил «да», тогда с ним гораздо легче работать, подчинить своей воле, — рассказывал как-то Виктор. «Я умею говорить „нет“.» — Нет, — голос почти не дрогнул. — Знаете, оно мне фиолетово. У меня другие интересы. — Учитесь? Молча кивнул. — На каком курсе? Мог бы для приличия спросить, в каком вузе. Женька криво усмехнулся: — На первом. — Первый курс… — мечтательно протянул Владислав, или как его там. — Первая любовь, первые настоящие друзья, первые ошибки… хорошее время. Вы, кажется, серьезный юноша, Евгений, интересуетесь прежде всего учебой, верно? Пожал плечами: — Когда как. Отодвинул брошюру и взялся за остывший кофе. Службист принялся неторопливо листать глянцевые страницы: — Любопытная все-таки вещь. Вы прочтите, Евгений, вам-то оно принесет только пользу. Другое дело, что не все молодые люди так же серьезны и рассудительны, как вы. Боюсь, ваши друзья могут наделать ошибок. Входная дверь широко отворилась, и Женька вздрогнул: Оксана?! Может быть, они ее специально задержали, а теперь службист только и ждет, когда она появится, чтобы командным голосом приказать им обоим открыть сумки… Впорхнула стайка щебечущих девчонок. Незнакомых. Слава богу. — Конечно, в таких вот штуках нет состава преступлении, — тот мирно отложил брошюру. — Но все равно обидно, когда друзья ошибаются на ваших глазах. Говорите, вы на первом курсе? И как сдали зимнюю сессию? — Нормально, — выговорил Женька. — Надеюсь, и с летней все будет хорошо. Первый курс — он, знаете, решающий… Как вы смотрите на то, чтобы встретиться здесь же, скажем, через неделю? — Зачем? — Ну как… Думаю, нам найдется о чем поговорить. Вы же умный парень, наверняка можете рассказать массу интересного… или показать. Женька непроизвольно стиснул ремень сумки на коленях. Провел пальцами по рубчатой ткани и металлической скобе. Их там целая пачка, только что из типографии, салатовых и клейких, с фотографиями ребят и их высказываниями о свободе. Но он не знает. Иначе давно бы потребовал?.. Согласиться для виду, подхватить сумку и уйти. Пока не пришла Оксана. «Если тебе трудно сказать кому-то „нет“… скажи „я подумаю“. Возьми тайм-аут, уклонись от ответа…» |