Онлайн книга «Жизнь мальчишки. Книга 2. Люди и призраки»
|
— Череп и кости! Ханна Фюрд! Череп и кости! Сверчок за печкой! Руки мисс Гласс Голубой замерли, и музыка прекратилась. — Катарина! Да заткни ты ему рот печеньем, в конце-то концов! — Он там совсем сойдет с ума! Он бьется в клетке! — Череп и кости! Дайте мне поправиться! Череп и кости! Сказать по правде, я не мог в точности разобрать, что за слова выкрикивала птица в задней комнате, — эти самые или они мне только показались. Бен, Дэви Рэй, Джонни и я переглянулись, чувствуя себя так, словно очутились в сумасшедшем доме. — Ханна Фюрд! Кроа-а-ак! Сверчок за печкой! — Я говорю: дай ему печенье! — заорала, сама не своя, мисс Голубая. — Ты что, забыла, что такое печенье? — Если ты сейчас же не замолчишь, я проломлю тебе голову! Хриплые визгливые выкрики продолжались. Среди этого переполоха вдруг снова зазвонил дверной колокольчик. — Это все твоя мелодия! — с криком ворвалась в гостиную мисс Зеленая. — Я же просила тебя никогда не играть эту пьесу! Он каждый раз начинает беситься! — Череп и кости! Дайте мне поправиться! Ханна Фюрд! Ханна Фюрд! Вскочив с места, я отворил входную дверь, собираясь спастись бегством. На крыльце стояли средних лет мужчина и девочка лет девяти-десяти, которую он держал за руку. Я сразу узнал этого человека: это был мистер Юджин Осборн, который работал поваром в кафе «Яркая звезда». — Я привел Уинифред на урок му… — заговорил он, но хриплый голос в задней комнате оборвал его на полуслове: — Череп и кости! Кроа-а-а-ак! Сверчок за печкой! — Господи, что это за крики? — изумленно вопросил мистер Осборн. Мистер Осборн бережно придерживал, девочку за плечо. Его голубые глаза округлились от удивления. На покрытых волосками пальцах я заметил вытатуированные буквы: «А», «Р», «М», «И», «Я». — Это мой попугай, мистер Осборн. Мисс Гласс Голубая подошла отодвинув меня в сторону. Быть может, она была с виду худой, но сил в ней было предостаточно. — Он сегодня не в духе. Из прихожей снова появилась мисс Гласс Зеленая с огромной клеткой в руках, в которой, как оказалось, и находился источник всего этого переполоха. Это был здоровенный попугай, который летал по клетке и бился о прутья, дрожа, словно лист под порывами ураганного ветра. — Череп и кости! — выкрикивала птица, показывая всем свой черный язык. — Дайте мне поправиться! — Никакого ему больше печенья — он только что едва не отклевал мне палец! Мисс Гласс Зеленая со стуком поставила клетку на рояльный табурет. — Я твоего кормила, рискуя своими пальцами, и ты моего покорми! — В жизни больше не подойду к этому гаду! — Ханна Фюрд! Дайте мне поправиться! Череп и кости! Попугай был бирюзового цвета без единого пятнышка, за исключением разве что желтого клюва. Он с криками бросался на прутья, голубые перья летели во все стороны. — Тогда отнеси его в спальню! — предложила мисс Голубая. — Накрой покрывалом, пусть он успокоится! — Я тебе не прислуга! Я не прислуга в своем доме, понятно? — завопила мисс Гласс Зеленая, но взяла клетку и с гордо поднятой головой вышла из гостиной. — Череп и кости! — прохрипел на прощание попугай. — Сверчок за печкой! Дверь закрылась, в доме наступила благодатная тишина. — У него нелады со здоровьем, — объяснила с несколько нервной улыбкой мистеру Осборну мисс Гласс Голубая. — А кроме того, ему не нравится моя любимая пьеса, та, что я только что исполняла на пианино. Прошу вас, входите в дом! Бен, на сегодня урок закончен! Ты должен запомнить: главное — постоянная концентрация внимания и руки движутся плавно, словно волны. — Хорошо, мэм! — отозвался Бен и, повернувшись ко мне, прошептал: — Давайте убираться отсюда подобру-поздорову! Я вскочил с места, за мной — Дэви Рэй. Попугай наконец-то замолчал: видимо, клетку накрыли покрывалом и для него наступила ночь. Перед тем как взяться за ручку двери, я услышал, как мистер Осборн сказал мисс Голубой: — Первый раз в жизни слышу, чтобы попугай ругался по-немецки! — Как прикажете вас понимать, мистер Осборн? — удивленно подняла подведенные карандашом брови мисс Голубая. Остановившись в дверях, я повернулся, чтобы услышать продолжение. От неожиданности Джонни налетел на меня. — Ваш попугай ругается по-немецки, — упрямо повторил мистер Осборн. — Кто научил его таким словам? — Честно говоря, я не понимаю, о чем вы говорите. — Я служил в Европе поваром в Первой пехотной дивизии. Мне приходилось встречаться с пленными немцами, и уж поверьте мне, я узнаю немецкие бранные слова. Наслушался всякой всячины. — Мой попугай ругается как солдафон? — Мисс Голубая растерянно улыбнулась, потом вновь помрачнела. — Вы, конечно же, ошибаетесь, мистер Осборн! — Пошли! — пихнул меня в бок Джонни. — А то ярмарка закончится! — Конечно, он не только ругался, — примирительно продолжил мистер Осборн. — Там были и другие немецкие слова, но они были произнесены невнятно. — Мой попугай — американец! — гордо заявиламисс Гласс Голубая, вскинув подбородок. — Я понятия не имею, о чем вы говорите! — Ладно, лично меня это не касается, — пожал плечами мистер Осборн. — Мальчики! Хватит стоять в дверях. Вы выпускаете из дома тепло. — Пошли, Кори! — позвал меня Дэви Рэй из седла велосипеда. — Мы опаздываем! Дверь гостиной снова открылась. — Слава богу, наконец он затих! — раздался голос мисс Гласс Зеленой. — Прошу тебя об одном, Соня, не играй больше эту свою песню, ради всего святого! — Это не песня виновата сколько можно тебе повторять, Катарина! Я всегда играла эту вещь для него, и она ему нравилась! — А теперь он ненавидит эту мелодию! Больше не играй ее! Сестры Гласс напоминали мне пару дерущихся попугаев, хрипло кричащих друг на друга. Зеленого и голубого попугаев. — Пожалуйста, закройте дверь, мальчики! — крикнула мисс Голубая. Джонни с силой толкнул меня в спину, и я пулей вылетел на крыльцо. Он закрыл дверь, но пронзительные крики сестер Гласс, напоминавшие скрежет лесопилки, еще долго доносились из дома. Мне было отчаянно жалко маленькую девчонку Осборн. — Эти старые девы — просто психованные! — сказал Бен, забираясь на свой велик. — Тут еще хуже, чем в школе! — Тогда тебе надо устроить что-нибудь такое, чтобы твоя мама рассердилась на тебя и в наказание лишила уроков музыки! А сейчас время не ждет! |