Онлайн книга «Легионер. Век Траяна»
|
— Сегодня вечером жду вас обоих. Потом какие-то звуки… Гай не сразу сообразил, что это поцелуи. — Силан тебе уже заплатил? — Голос Мевии прерывался, дыхание сбивалось. — Осторий, прекрати… сегодня вечером, не сейчас. — Хорошо… — Гай едва узнал голос отца — так изменился тембр. — Так заплатил Силан или нет? — Видимо, отец кивнул, потому что Мевия продолжала: — Завтра поставь все на меня. Все до последнего асса. Мы выиграем. — Даже если выиграем, все равно крохи. — Это только начало. Мы уедем в провинцию… и… — И что? — Мы будем выступать. Ты и я. Последовала пауза. — Ты что, предлагаешь мне стать гладиатором? — Ты же первый боец в Риме! Ты выиграешь кучу денег. Мы выиграем… Вновь поцелуи и жаркий шепот: — Осторий, это наш шанс! Решайся! Мы будем вместе! — Арена, знаешь, детка, опасное место. Там убивают. — Только не для тебя. Ты — лучший. А я буду лучшая среди женщин. Осторий, я люблю тебя… люблю… — Ты уже все решила? Умница! Я — бывший военный трибун — и в гладиаторы! А Гая куда? Тоже на арену? — Тон Остория сделался ехиден. — Лучше жить как ты живешь? Разве это не позорно? — Потешать толпу — извини, не могу. — Ну, как знаешь! Я — твой шанс, твоя удача! А ты меня отталкиваешь. Подумай хорошенько, милый… До вечера. Гай сидел в кладовой на сундуке и не мог пошевелиться. Отец сделается гладиатором. Какой позор! Щеки его так и пылали. Нет, не позволит, не допустит… он… А почему бы и нет?! Не все ли равно, какой дорогой он пойдет, если в конце достигнет цели! * * * Гай вылетел из кладовой, нагнал Мевию в перистиле. Она уже переоделась, теперь от нее пахло духами и все же — немного — потом. — Мевия, я согласен! — выкрикнул он гладиаторше в спину. Она обернулась, взглянула на него с изумлением. — На что? — Поедем вместе в провинцию… будем гладиаторами. Будем сражаться и побеждать. Несколько мгновений она смотрела на него непонимающе, потом расхохоталась. — А ты смельчак! — Мы увидим весь мир — до самых пределов Океана! Мы поедем в Египет, узрим пирамиды и удивительные колоссы Мемфиса! Она подошла к нему, провела ладонью по щеке. — Гай, мой мальчик, без твоего отца нам нечего делать на арене. А он никуда не поедет. — Я… — Не поедет! — мотнула головой Мевия. — Осторий — смелый человек, но не настолько, чтобы совершить по-настоящему безумный поступок. Прощай, до вечера… Она наклонилась и поцеловала его в щеку: Мевия была выше него на полголовы. * * * Как оплеванный, Гай поплелся в кабинет отца. Осторий Старший был занят важным делом — пересчитывал монеты. — Завтра Мевия выходит на арену, — сообщил Осторий, запирая часть монет в окованный медью сундук, а другие ссыпая в кошелек. — Сегодня по обычаю у гладиаторов угощение. Мевия нас приглашает. Хочешь новую тогу? Или новую тунику? Или греческий плащ? Что сейчас в моде — выбирай. Я щедр, когда монеты звенят в кошельке. Лишь тем, чего нет, не умею делиться. — Кто-нибудь знает, что ты ее тренировал? — спросил Гай, садясь на скамью. Он только сейчас заметил, что держит в руках боевой меч в ножнах. — Нет, надеюсь. Я умею молчать, в отличие от тебя. Кстати, меч не стоит брать с собой вечером. Лучше — кривой фракийский кинжал. — Я умею молчать, — сказал Гай потерянно. — Нет, не умеешь. Мысли надо прятать, как прячут деньги в кошельке, чтобы не украли. Отец не мог никак простить Гаю, что тот однажды в присутствии глупого увальня Марка назвал Домициана придурком. — Домициан очень умный человек, — строго сказал Осторий. Потом отец увел Гая в маленький таблиний, переделанный из бывшей спальни взамен отданного торговцу маслом, внимательно посмотрел, нет ли кого за дверью или в перистиле, и строго сказал: — Возможно, сегодня ты подписал нам смертный приговор одной фразой. — Но ведь я… но ведь твой приятель, тот, что сочиняет стихи, сам принцепса так называет. — Мой друг не умеет молчать. А ты учись. — Но я… — Молчать! — оборвал его отец. — Если очень хочется сказать, все равно молчи. В наше время даже безобидная шутка может привести человека в лапы палача. Не удивлюсь, если завтра в нашу дверь постучит центурион и потребует, чтобы мы с тобой вечерком после обеда вскрыли вены. Дом наш отойдет императору, невелико приобретение для казны, но все равно обидно. — Марк ни за что на меня не донесет! — выкрикнул Гай. — Марк — нет. А его брат Авл — очень даже да. — Я попрошу Марка… — Стоп! — перебил отец. — Тогда мы точно погибли. Ни слова не говори! Быть может, туповатый Марк и не придаст значения твоим словам или, во всяком случае, забудет сообщить брату. А вот Авл такой случай не пропустит. Впрочем… — отец усмехнулся, — будем надеяться, что он не позарится на эти развалины, к тому же заложенные. Труд, как говорится, не стоит сожженного в светильнике масла. Худой и тощий Авл Эмпроний чем-то походил на коршуна — то ли потому, что черные, всегда растрепанные волосы торчали во все стороны птичьими перьями, то ли смуглой, какой-то сероватой кожей, то ли из-за того, что глаза у него были маленькие и круглые, и к тому же какого-то странного желтовато-серого оттенка. Что Авл живет доносами, было известно всем. Два дня Гай ожидал «последствий». Замирал при каждом стуке в дверь. А потом явился Марк и, как ни в чем не бывало, вновь позвал в Юлиеву базилику — кричать и хлопать, поддерживать выступление старшего брата. О радость, Марк не придал значения словам про Домициана! Авл, встретивший мальчишек у входа в базилику, положил Гаю руку на плечо: — Не стоит меня бояться, мальчик. Я не кусаю своих друзей. И улыбнулся. Он знал! В желтых глазах доносчика вспыхнули хищные огоньки. Вспыхнули и погасли. Теперь, всякий раз встречаясь глазами с Авлом Эмпронием, Гай испытывал безотчетный страх. * * * — Отец, мы можем отправиться путешествовать? — спросил Гай. — Что? В путешествие? Нет, мой друг, наш кошелек не настолько толст. Но если мы поставим на Мевию и выиграем, то можем купить домик в Комо, не на самом берегу Ларийского озера — там селятся уважаемые люди вроде Плиния, но где-нибудь рядом. |