Книга Вальсирующие со смертью, страница 73 – Михаил Март

— Ночной поезд. Какие там остановки.

— Ты, я вижу, не куришь?

— Бросил два года назад. Хрипы в легких появились, а для нас медкомиссия страшнее трибунала.

— Составь компанию, пойдем в тамбур. Я покурю, а ты свежего воздуха глотнешь.

Отказываться было неудобно, и Вадим согласился. Они вышли в коридор. Вагон погрузился в сон, шел третий час ночи. Они прошли в тамбур, и Роман открыл наружную дверь вагона. В тамбур ворвался теплый ночной воздух.

— У тебя даже ключ есть? — спросил летчик.

— От корабельных отсеков. Та же система.

Калган закурил. В дверном проеме черной стеной вдоль дороги тянулся лес.

— Глухие здесь места, — сказал он, пуская дым.

— Леса здесь богатые: грибы, ягоды, орехи. Местные только этим и живут. Денег тут никто не видит.

Калган похлопал Вадима по плечу, а потом…

Все произошло слишком быстро. Полковник вылетел из вагона, как птица, испуганная выстрелом. Его яркий костюмчик только мелькнул в воздухе и тут же исчез в темноте.

— Извини, приятель, но ты ничем не рискуешь. А у меня жизнь на карту поставлена. Выкарабкаешься! Ты мужик крепкий.

Калган вернулся в купе. Он чувствовал себя отвратительно.

Когда поезд прибыл в Муром, Калган выходил из вагона одним из первых. Проводник-студент, спустившийся на перрон первым, как-то странно глянул на моряка и сказал:

— Позвольте-ка, гражданин. У вас же не было багажа. И чемоданчик этот я помню. С ним летчик садился.

— И что из этого? Странный ты парень. Сосед брюхом захворал, понос у него. Попросил меня взять его поклажу и поймать такси. Сейчас выйдет. Минералку пьет.

Подозрительный студент продолжал коситься на моряка с недоверием.

— Ладно, пойдем, посмотришь сам.

Они поднялись обратно в вагон. Калган раскланялся с женщинами, уступившими места двум приятелям, и пожелал им счастливого пути.

Проводник первым зашел в купе, дверь за ним резко захлопнулась, и что-то тяжелое обрушилось ему на голову. Парень повалился на пол. Калган убрал пистолет за пояс брюк, взял чемодан и покинул купе.

По перрону он шел быстро, не оглядываясь, и, выйдя на привокзальную площадь, не стал брать такси. Он нашел обычную машину и попросил отвезти его к Московскому шоссе. Предложенная цена вполне устроила водителя, и через полчаса его доставили к окраине города.

В лесочке Калган переоделся в мундир полковника, забрал из чемодана самое необходимое, остальное заложил свежим лапником и ветками кустарника.

Брюки были немного коротковаты, китель жал в плечах. Но сейчас не до того. Время шло на секунды.

Калган вышел на шоссе и остановил дальнобойщика.

— Куда путь держишь, бывалый? — спросил он у водителя.

— Владимир. Подойдет?

— Еще как!

Он залез в кабину, и они поехали вместе. Дорогой болтали о том о сем. Водителя звали Андрей, и он гнал машину за продуктами для захолустного городка, где строили какую-то фабрику.

Машину на постах не останавливали. Но когда они проехали более сотни километров, их обогнал «уазик» и прижал тентовый рефрижератор к обочине. Из машины выпита трое, один в милицейской форме.

— Что им еще надо? — буркнул Андрей.

— Сиди тихо, Андрюха. Я разберусь. Только не дергайся.

Милиционер и еще один подошли к кабине со стороны водителя. Третий со стороны пассажира.

— Какой груз везете? — спросил здоровяк в лейтенантских погонах.

— Порожняк, лейтенант.

— За товаром, значит? Выходи из кабины и документы готовь.

Андрей дернулся, но Калган задержал его.

— Сиди, сказал!

Калган открыл свою дверцу и спрыгнул на землю. Тот, что стоял у его дверцы, тут же получил мощный удар в челюсть и отлетел под откос. Калган выхватил пистолет и, обежав кабину, наставил оружие на остальных.

— Стоять на месте. Руки на борт. Живо!

— Брось, полковник! — разинул рот лейтенант.

— Хочешь пулю в лоб получить, гнида? Руки на борт.

Те повиновались.

— А теперь выходи, Андрюша.

Шофер с растерянным видом вылез из машины.

— Обшарь-ка вот этого делягу в куртке.

Под ветровкой хранился обрез от двустволки.

— Брось его в кабину.

Тот так и сделал.

— Не на тех нарвались, шалупонь дорожная. Дальнобойщиков чистите? Эта машина принадлежит гвардейскому авиаполку. Еще раз на трассе появитесь, я вас с вертолетов расстреляю. А теперь бегом в лес. На счет «три» открываю огонь. Кто не спрятался, я не виноват! Раз!

Обоих как ветром сдуло. Они мчались через поляну к лесополосе со скоростью катера на подводных крыльях.

— У тебя есть нож, Андрей? — спросил Калган.

Тот достал из кармана перочинный нож.

Калган подошел к «уазику» и проколол все четыре колеса. Вернувшись назад, он залез в кабину и крикнул:

— Ну ты долго еще ворон считать будешь? Ехать пора.

— Крутой ты мужик, Роман! — запуская двигатель, сказал шофер.

— А ты лох, Андрюша. Не нарывался еще? Вот теперь урок получил, поумнеешь. Сначала они дань требуют за проезд, а потом все деньги отнимают. Все, кто порожняком в областные центры едет, деньги на товар имеют. И немалые. Особенно если за стройматериалами их посылают. Сейчас везде наличный расчет в почете.

— Это ты прав. У меня семьдесят пять тысяч в кармане. Благодаря тебе все обошлось. А то бы я за всю жизнь не расплатился. По накладным на складах ничего не дают. Только наличные. Я у тебя в неоплатном долгу.

— Оплатишь долг. На подъезде к Владимиру шмон пойдет. Настоящий. В розыске я, Андрюша. Ты на погоны не смотри. Делать будем так. За две сотни метров от крупных постов будешь тормозить. Я миную посты стороной, в обход, и буду выныривать через двести метров. Там ты меня и станешь дожидаться. Мне, братишка, позарез до Москвы живым добраться нужно.

— Как скажешь, так и сделаю, Рома.

— Отлично. Я сразу понял, что ты малый толковый.

Дорога до Владимира затянулась надолго. Калган блуждал по лесам и вновь садился в машину, потом опять лес и снова дорога. Возле въезда в город они простились.

Ехать в Москву Калган не торопился. Электрички прочесывали омоновцы. К тому же ему нужно было сменить фотографию на удостоверении личности полковника, а Калган привык все делать на совесть. Во Владимире он провел два дня. Снял комнату у старушки. Сделал документы, подогнал мундир. Старушка неплохо строчила на машинке. Он накупил ей продуктов на неделю и, простившись, двинулся дальше.