Книга Комната Наверху и другие истории, страница 19 – Терри Биссон

— Слышишь меня, янки, у нас тут проблема, — говорил он. — Старик стал неуправляем. Он швырнул стул в стеклянную дверь, попал в кабинет Гейтерс, и теперь…

Послышался звук бьющегося стекла, крик, глухой стук, потом короткий гудок. Я понял, что сообщение кончилось.

Зазвонил телефон. Я взял трубку и снова услышал первый голос, но на сей раз не в записи.

— Ты… сука (он употребил уж совсем сильное выражение)! Где мой «олдсмобиль»? Ты что, отдала его этому черномазому придурку из больницы?

Я услышал, как Буз закричал:

— Нет!

— Ах ты… сука!

Раздался выстрел. Я бросил трубку и выбежал в ночь.

Когда долго не водишь машину, то, сев за руль, испытываешь некое волнение. Полиции я не боялся. Думал, они ни за что не станут останавливать «техпомощь» Хоппи, если только не увидят, кто за рулем. А потому я включил красную мигалку и, как летучая мышь из ада, вылетел по четырехполосному шоссе из города по направлению к «Беличьему Хребту», больнице.

Не выключая мотора и красного сигнала, я бросил машину на стоянке. Виппера Вилла я нашел в офисе Гейтерс. Пистолет он добыл из ее стола. Абсолютно новенькая дамская штучка с перламутровой рукояткой, тридцать восьмого калибра. Виппер Вилл держал под прицелом Буза, который прямо, словно проглотив аршин, сидел на одном из вращающихся офисных стульев. В стене, слева от его головы, зияло пулевое отверстие.

— Забрать все мои деньги и сунуть меня в этот долбаный дом для престарелых! Хитрая сука! — ревел Виппер Вилл. Это он о Кэнди, своей собственной дочери. Его волосы стали почти черными, и он стоял (я никогда прежде не видел его стоящим), прислонившись спиной к двери. Буз сидел ко мне лицом и подавал отчаянные сигналы бровями и сверкающей в носу серьгой, как будто я не мог оценить ситуацию самостоятельно. На цыпочках я пересек помещение, стараясь не наступить на битое стекло. — Я еще доберусь до этой бессердечной, хитрожопой…

Я решил, что выслушал уже достаточно, и аккуратно стукнул Виппера Вилла по голове слева. Аккуратно, но твердо. Резкий удар. То, что надо. Он рухнул на пол, я потянулся и вынул из его рук пистолет и только приготовился двинуть ему еще разок справа, как он растянулся во весь рост на линолеуме.

— Неплохой удар, — прокомментировал Буз. — Чем это вы его?

— Устройство реверса антиэнтропического поля, — объяснил я.

— А выглядит как кирпич в чулке.

— Ну, можно назвать и так, — согласился я, волоча вместе с Бузом Виппера Вилла в его палату со всей возможной аккуратностью.

* * *

Когда на следующее утро я проснулся в офисе Виппера Вилла на топчане, который называл своей кроватью, было уже почти десять часов. Я встал и подошел к окну. Под вывеской Хоппи «Добрая гавань» стояла «техпомощь». Все правильно, там я ее и оставил накануне вечером.

Натянув брюки, я спустился вниз и двинулся через пустырь. На наборном сиденье не хватало нескольких рядов бус по верхнему краю и почти половины в нижней части. В красноватой грязи валялось множество бусин. Я аккуратно, пожалуй, даже уважительно обошел их.

— Янки Виппера Вилла! — приветствовал меня Хоппи, который менял тормозные прокладки у еще одного «тауруса».

— Точно, — отозвался я.

— Как там старина Виппер Вилл?

— Надеюсь, все так же, — пробормотал я, решив, что нет смысла рассказывать Хоппи, что ночью я одалживал у него грузовик. — Сам знаешь, как со стариками.

— …сказал Нуф-Нуф, — отозвался он.

Когда я вернулся в офис, на автоответчике было два сообщения. Первое — от Буза.

— Не беспокойся насчет Гейтерс, янки, — успокаивал меня он. — Я рассказал ей басню насчет взломщика, она не будет вызывать полицию, оказалось, что на пистолет из ящика разрешения у нее нет. Так что никакой возни с дыркой в стене и отпечатками пальцев и всякой такой ерундой не будет. Думаю, не стоит рассказывать Кэнди про этот случай, ты как?

Так же. Второе сообщение было от Кэнди.

— Я вернулась. Надеюсь, тут все было нормально. Встретимся в «Бонни Бэг» в двенадцать.

Я достал диетическую вишневую «колу» без кофеина и разложил на подоконнике «Юридический журнал», а когда проснулся, было почти двенадцать.

— Я так чудесно съездила, — улыбаясь, сообщила мне Кэнди. — Спасибо, что остался на посту. По дороге в город я заезжала в «Беличий Хребет» и…

— И? И?

— Папа выглядит прекрасно. Он мирно спал в каталке перед телевизором. Волосы у него снова стали почти седыми. Мне кажется, Буз смыл с них всю «Греческую формулу».

— Ну и прекрасно. Я сразу подумал, что это ему не к лицу.

— Мне кажется, все налаживается, — чуть смутившись, проговорила Кэнди и слегка коснулась моей руки. — Может, стоит поехать сегодня к Беличьему хребту? К горе, а не к больнице. Ну, ты понимаешь?

— И что голубки сегодня закажут? — спросила Бонни, держа свой мелок на изготовку. — Как папа? Я не рассказывала вам, как он однажды…

— Конечно, рассказывали, — поспешно вмешался я. — Нам — как всегда.

Если бы я излагал придуманную историю, она заканчивалась бы прямо на этом месте. Но в реальной жизни всегда есть еще что-нибудь, и это что-нибудь никак нельзя выбросить. В тот вечер по дороге к Беличьему хребту, горе, мы с Кэнди заехали в больницу. Виппер Вилл спокойно сидел в кресле-каталке, поглаживал салфетку и вместе с Бузом смотрел на Пэм Тиллис по Ти-эн-эн. Волосы моего будущего тестя были абсолютно белыми, и я с радостью убедился, что во рту у него нет ни единого зуба. Буз незаметно подмигнул мне, и я подмигнул ему в ответ.

Бриллиант у него в носу выглядел просто роскошно.

В тот вечер на смотровой площадке я встал на колени, и вы знаете (или можете догадаться), что произошло дальше. На этом рассказ можно было бы и закончить, но, когда я вернулся в офис, древний факс жужжал, гудел, храпел, исходил паром и даже заикался, телефон не молчал тоже.

Я испытывал почти ужас, не решаясь поднять трубку. А вдруг это опять Буз? Но это оказался не Буз.

— Мои поздравления! — с энтузиазмом выкрикнул By.

Я покраснел (всегда-то я краснею).

— Ты уже слышал?

— Слышал? Да я вижу! Ты что, не получил мой факс?

— Я как раз поднимаю его с пола.

Надпись была сделана все теми же красными чернилами, листок был еще теплым.

— Должно быть, это эффект бабочки, — продолжал энергично By.

Конечно, бабочки — существа романтичные, но даже я начал подозревать, что By говорит все-таки не о моем предложении, и не о том, что его приняли, и не о вытекающих из этого привилегиях.