Онлайн книга «Театр мертвецов»
|
– Мы можем точно выяснить, кто входил в театр, а кто выходил. Ребята фиксируют все передвижения по зданию театра. К коллегам присоединился капитан Забелин. – В течение получаса всех доставят в театр. – А сварщика не забыл? – Нет. – Очень хорошо. Капитана ввели в курс дела. – Ну почему вы не хотите прислушаться к моему мнению? Никак понять не могу! Колодяжный болтается в театре с пяти часов. Он и сейчас здесь. Сидит в кабинете Грановского, и они пьют коньяк. Ведь актеры пришли на работу, они заняты своим делом, а за ним никто не наблюдает. К нему привыкли здесь как к мебели. Ему ничего не стоит спуститься в подвал незамеченным. На служебной проходной мне сказали, что слесарь ушел домой днем. Сварщик сегодня вообще на работу не выходил. Электрик уже с утра нажрался и спит на кулисах в пошивочной мастерской на четвертом этаже. Лыко не вяжет, с ним даже разговаривать не о чем. Привезут его сменщика. О чем тут думать?! – Подвал запирается? – спросил Трифонов у помрежа. – Нет, комната электрика здесь, внизу. Они дежурят через день. Уходя домой, должны, конечно, запирать, но не делают этого. Пожарники возражают, они должны иметь доступ в любое помещение. – А как работают пожарники? – Сутки через трое. – О пожарниках мы ни разу не подумали, – заметил Судаков. – А они так же привычны и незаметны, как мебель. Где их найти? – Не их, а его, – поправила помреж. – Я сейчас приглашу его сюда. Но, насколько мне известно, они всегда находятся на сцене во время спектакля. Главные бездельники в театре, слоняются из угла в угол или чаи гоняют у себя в каморке. Но все они люди пожилые, отставники. Безобидный и бесполезный народ. – Мы можем уносить тело? – спросил подошедший врач. – Да, конечно, – кивнул эксперт. – Мы уже все сфотографировали. – Не забудь отпечатки снять с рубильника, Игнат, – напомнил Забелин. – Не беспокойся, Костя. Уже все сделано. – Одно очевидно, – делал заключения Судаков, – убийца прекрасно ориентируется в здании театра. Вспомните первый случай. Преступник ушел через боковой «карман» сцены после выстрела. У слесаря пропала из коробки одна пуля, то, чего не хватало для изготовления патрона. Я уже не говорю о подменах в реквизиторской – перезаряженный револьвер, отрава в коньяке, замена обычного флакона на серебряный. И наконец, люк. Подумайте сами, нужно очень хорошо знать, в каком месте сцены находится артист, чтобы это место определить, находясь под сценой. Представим себе, что кто-то из нас решил подстроить такую ловушку. Ну как я могу знать, что нужно отключить замок именно на третьем люке, который совпадает с крестиком на сцене? – Не возбуждайся, Борис, – тихо сказал Трифонов. – С тобой никто не спорит. В подвале появился милиционер и грузный мужчина лет шестидесяти в мокрой от дождя куртке. – Этот человек сказал, что он сварщик. – Все правильно. Мы его ждем. Труп актера уже вынесли, но решетка имела ужасающий вид, цементный пол был залит кровью. – Как вас зовут? – Василий, – растерянно ответил сварщик, оглядываясь по сторонам. – А что случилось? – Погиб еще один актер в вашем театре. – Судаков вышел вперед, взял под руку великана и медленно повел его к стене, где стояли три секции ограды. – Скажите, Василий, это ваша работа? – Моя, но при чем здесь артисты? – Тогда сами объясните, кто здесь при чем, а кто нет. – Да это же обычная халтура, приработок! Я здесь работаю по совместительству. В театре не так много дел для сварщика. Мне сделали заказ, я его выполнил. – Все это понятно, но не заставляйте тащить из вас каждое слово клещами. Все сначала и со всеми подробностями, пожалуйста. – Ну как хотите. Пришел на прошлой неделе один тип. Говорит, меня ему рекомендовали как хорошего сварщика. Попросил сделать ограду для кладбища. Два метра на два и в метр высотой. – А кто рекомендовал? – Я и не спрашивал. Да любой! У нас в театре все дачи имеют, и на каждой я побывал. Заборы варил и гаражные ворота. Своему больше доверяют, есть с кого спросить за брак. – А что за заказчик? – Понятия не имею. Наверное, здешний. Всех-то я не знаю. Мне наверх подниматься незачем. Так, невысокий и немаленький, обыкновенный, лет пятидесяти, может, больше. Лица его не помню. Тут у нас, как видите, света немного, а его лицо еще поля шляпы закрывали. – Шляпы? – Да, он какой-то несовременный, одет смешно, шляпа с большими полями, пальто мешком, обуженное к низу, брюки с отворотами, и в калошах. Одним словом, так сегодня не одеваются. Я подумал, что он артист в костюме из какого-то спектакля и во время перерыва на репетиции спустился вниз. Просил сделать ограду в течение недели. Послезавтра должен прийти. Мне осталось только докрасить ее. – А наконечники? – А что наконечники? А, наконечники, понял. Он сказал, будто ограда для могилы военного и он хочет, чтобы она походила на выстроенные в ряд копья, причем эти наконечники надо покрасить серебрянкой. Я предложил покрасить бронзой, но он отказался. Дал задаток. Хорошие деньги обещал, не торговался. – Одну секцию вы уже покрасили? – Да. Так она тут рядом стояла. Я ее отдельно к стене прижал. Краска еще сырая. – Значит, за заказом он должен приехать послезавтра. А как вы собирались выносить ограду из театра? – Через двор, конечно. Ну это не проблема. Уж, наверное, он понимал, что приехать надо на машине. Ограда тяжелая. – Хорошо, Василий. Мы еще поговорим с вами, но чуть позже. Помреж привела пожарного. Все переключились на новый объект. Допрос опять вел Борис Судаков. – Скажите, любезный, во время вашего дежурства сегодняшнее несчастье первое или нет? – Надо сказать, что я человек невезучий. Все три трагедии попали на мою смену, как нарочно. За два года случилось одно возгорание в актерском буфете. Плита замкнула, и тоже в мою смену. – Да, удачей это не назовешь. Как вас величают? – Иван Иванович Столбиков. – А где вы находились, когда случился выстрел на сцене? – Обычно я всегда нахожусь на сцене. По инструкции положено. И артисты народ недисциплинированный, курят за кулисами. Хоть декорацию и пропитывают специальным составом, но ведь огонь – штука своенравная и пропитку сожрет, не поперхнется. – Так вы были на сцене, когда прозвучал выстрел? – Нет, к сожалению. Так-то я всегда возле помрежа стою, за первым порталом. А тут позвонили на пульт. С проходной, значит. Консьержка сказала, что кто-то зовет меня к телефону. |